Влад поступил в университет, имея за плечами уже объемную трудовую биографию, в которой, вроде помнилось Лене, присутствовал и рыболовецкий флот, и какой-то крупный завод в Сибири, и лесоповал на севере. На философском факультете было достаточно таких ребят, которых жизнь привела туда как-то более осознанно, чем вчерашних школьников. Учиться им было, конечно труднее, так как многое из школьной программы было уже прочно забыто, но они старались. Жили, в основном, в общежитии, подрабатывали где могли, ездили в стройотряды в Казахстан. Именно их имена потом во время перестройки первыми из всего факультета, зазвучали среди владельцев успешных фирм и бизнесов.
Зато, с ними хорошо было на картофелеуборочных работах, они много умели, ничего не боялись, и охотно помогали недавним школьницам. Некоторые из них устраивались на картошке даже очень хорошо. Те, кто из прошлой жизни имели профессиональные водительские права, на самосвалах возили урожай с поля в сортировочный цех, и с сортировки в хранилище. Это было значительно лучше, чем ковыряться в грязной сырой земле.
Во все времена студенчество живет весело, не брезгая крепкими спиртными напитками. Философов вывозили на полевые работы в совхоз Семеновский, который находился на границе Можайской и Смоленской области. Смоленск в брежневские времена на всю страну славился своими спиртными напитками, которые производил огромным, просто устрашающим ассортиментом. Такого количества названий нельзя было увидеть ни в одном другом городе. Качество, же, наоборот было очень низким, за что в народе все это изобилие называли «смоленский сучок». Сучка этого в магазинах совхоза Семеновский было много, но начальство, в лице начальника их курса, прозванного в университете Валя-дуб за неподражаемые успехи в науках, ежегодно просило продавцов спиртное студентам не отпускать. Слава богу, на студенток этот запрет не распространялся, и алкогольный поток беспрепятственно по вечерам захлестывал общежитие. Плохо было только, когда заканчивались деньги.
И вот один раз была проведена беспрецедентная акция. В один из самосвалов, за рулем которого сидел студент, на сортировке был насыпан самый лучший картофель, и вместо хранилища несколько ребят отправились на рынок в Можайск. Картошку там местные тетки продавали, сейчас уже сложно вспомнить, к примеру, по пятьдесят копеек за килограмм. Единственным инвентарем, которым располагали студенты, было ведро. Не растерявшись, они повесили на самосвал табличку, что у них цена полтора рубля за ведро картошки. К ним сразу выстроилась очередь. Вдруг лишившись покупателей, тетки побежали искать милиционеров. Менты приказали картошку из самосвала высыпать и убираться. Но рублей двести-триста к тому времени уже было выручено, что помогло всему курсу покупать сучок еще пару недель. Интересно только было бы узнать, что милиционеры сделали с высыпанной из самосвала картошкой?
Несколько лет назад Лене звонил кто-то из однокурсниц и приглашал на пятнадцатилетие окончания университета. Говорили, что ресторан для всего курса взялись оплатить несколько ребят, которые за последние годы очень хорошо поднялись, заработав кто политикой, кто бизнесом. Среди них, вроде, называли Влада. Лена тогда на празднование пойти не смогла, так как только что вышла на новую работу.
В общем, Влада она никогда толком и не знала. В студенческие годы он всегда ей казался жестким, грубым, каким-то «себе на уме». Но встреча однокурсников на улице, это, согласитесь, всегда святое дело!
После дружеских объятий и взаимных приветствий, Влад опять спросил:
– Лен, так ты чего там, в луже-то, делала, не ушиблась? Мне вообще показалось, там из окна что-то вылетело и прямо в тебя врезалось, – и Влад как-то странно заглянул женщине в глаза.
Сначала Лена решила все рассказать однокурснику и показать сверток со смешными бумажками. Но силы уже совсем заканчивались. К тому же, хотелось застать своих домашних еще не в постелях, и продемонстрировать розовые банкноты сначала им. Пусть фальшивые – но интересно же. А Владу и не стоит знать о таком пустячном событии.
– Да это я от неожиданности плюхнулась. Вот – колено ушибла. Сама во всем виновата, слишком близко стояла. А ты здесь в такое время что делаешь?
– Мы тут с ребятами у меня в мастерской событие одно отмечаем, вот на секунду выскочил еще кое-чего прикупить. Давай к нам, там и поболтаем, и ногу твою заодно посмотрим, один из моих друзей как раз врач.
– Нет, спасибо, я лучше домой, хватит с меня на сегодня. Влад, а что у тебя за мастерская? Тоже, что ли, с университетским образованием какие-нибудь пластиковые окна ставишь?
– Да нет, – Влад смущенно замялся, – мастерская художественная, а философию тоже давно бросил. Знаешь, я ведь еще в детстве художественную школу закончил, и вот последние годы потянуло как-то…
– Что, и выставляешься, и продаешься? Что-то я такой фамилии ни разу нигде не встречала.
– Я под псевдонимом работаю. – И Влад назвал достаточно известную в последние годы в Москве фамилию художника, работы которого завоевывали все больший успех.
Лена о художниках знала совсем мало, среди ее знакомых их почти не было. Правда, когда она была более юная, иногда к ней на улице подходили с просьбой попозировать. Однажды она даже согласилась. Это было давно, тогда Лена первый раз надела красный комбинезон, купленный в валютном магазине Березка. Художник очень просил, ссылаясь на свою любимую картину «Сумасшедшая в красном». Кстати, о такой картине ни тогда, ни после, Лена нигде упоминаний не нашла. Она несколько раз сходила к нему в мастерскую, и ее портрет даже висел на какой-то выставке. Еще этот художник, имя которого она давно забыла, рассказал ей забавную историю.
В художественном салоне продали его картину и расплатились рублевыми купюрами, около полутора тысяч купюр. Он от радости немного выпил и, решив повеселить жену после работы, разложил эти купюры паркетом в прихожей. Только он закончил, звонок в дверь. Он думал там жена, а оказался сосед, который очень удивился открывшемуся его взгляду денежному ковру. Художник пошутил, что только что все это напечатал и вот разложил сушить. Сосед взял, что хотел, и ушел. Через двадцать минут опять звонок. Открывает хозяин, а на пороге – милиция. Говорят, к ним поступил анонимный телефонный звонок, что в этой квартире есть печатный станок для денег. Представители власти, конечно, тоже удивились такому паркету в прихожей. Но на деньги были документы из художественного салона, да и банкноты оказались настоящими, а уж хранит свои трудовые сбережения каждый как хочет. Художник им сказал, что они квартирой ошиблись, что станок стоит в соседней. Менты пошли к соседу, а тот как раз в это время гнал аппаратом самогон. С ним они его и хлопнули. Впрочем, сейчас все это к делу не относилось
– Ну, ты даешь! Вот как в жизни все меняется! Поздравляю!
– Спасибо. Может, встретимся как-нибудь, старые времена вспомним? Картины мои посмотришь?
– Я – с удовольствием, запиши мой телефон.
Распрощались они уже как старые друзья. Влад помог Лене поймать машину и она, наконец, отправилась к себе домой.
В квартире все уже спали. Лена тихонечко разделась и прошла в свою комнату, все еще думая о Владе.
Надо же, кто бы мог подумать, какой поворот судьбы. Вроде, раньше, помнится, у него была сеть хирургических клиник. Одну из них Лена раньше посещала, с сыном, когда первые спортивные травмы пошли. И даже был у нее роман с тамошним доктором, лысым хирургом с чуткими руками и умными глазами. Нет, а Влад-то! Художником стал, да каким! А раньше ведь казался совсем лишенным эмоций, зубрилой! Обязательно надо на его картины глянуть. Интересно же.
Женщина устало плюхнулась в любимое кресло и решила поподробнее рассмотреть свою находку, из-за которой она испортила новые джинсы. Вытащив из пакета пачку, она удивилась, что упаковки выглядят практически как настоящие, даже печать стоит одного из крупных московских банков. Разорвав бумажную ленточку, женщина вытащила одну купюру. Странно, на ощупь шелковистые, и бумага хорошая. Господи, и все степени защиты! Эта купюра – настоящая!!!!!!!!!!
Может, это кукла? Внутри нарезанная бумага? Все равно странно, что кто-то выкинул несколько тысяч евро, тут этих пачек много. Лена лихорадочно распотрошила пять пачек. Все они оказались полными, с настоящими деньгами внутри. И таких пачек тут… сорок. И это будет… Мамочка! Это же будет – два миллиона евро! Господи, во что это она вляпалась? Да, в последнее время ее жизнь, конечно, была несколько бедновата впечатлениями. Но мечтать о том, что откуда-то, просто так, возьмется квартира, машина, дача – это одно, а держать в руках такую кучу чужих, не поймешь, откуда взявшихся денег – это совсем-совсем другое!
