- Ну да, и это тоже. И еще хотела кое-что устроить, если вы не станете возражать.
Я просто отвечала любезностью на любезность, хотя необходимости в них не было ни с той, ни с другой стороны.
- Вы знаете, кто такой Вильгельм Тарч? Она на минуту задумалась.
- Нет.
Вот вам и вселенская слава! Я пояснила:
- Билл - что-то вроде странствующего репортера. Он ведет программу, которая транслируется повсеместно, даже в Ядре у хичи. Своего рода путевые заметки. Он посещает интересные и живописные места и рассказывает о них домоседам.
Кроме того, я в настоящее время считала его своим основным любовником, но сообщать об этом Терпл было пока ни к чему, скоро сама разберется.
- И он хочет видеть проект «Феникс»?
- Если вы не возражаете, - повторила я. - С правлением я уже все согласовала.
Она усмехнулась:
- Верно, просто я запамятовала. Мы возились с установкой автоматов и совсем закрутились. - Она встряхнулась. - Между прочим, Ганс мне сказал, что ваш корабельный мозг по пути уже показал вам настоящий взрыв сверхновой.
- Верно, - подтвердила я. Ипатия шепнула мне в ухо, что Гансом зовут их корабельный мозг, как будто я сама бы не догадалась.
- И вы, вероятно, знаете, как она сейчас выглядит с Земли?
- Ну, более или менее.
Я заметила, что она, прикинув, насколько «менее», чем «более», решила, что мешок с деньгами заслуживает вежливого обращения.
- Лишний раз взглянуть не повредит. Ганс! Телескопическое изображение с Земли, пожалуйста.
Она уставилась в дальний конец кабинета. Стена там исчезла, и на ее месте возникло расплывчатое световое пятнышко.
- Вот она. Называется Крабовидная туманность. Конечно, название возникло раньше, чем разобрались, что это такое, но почему ее так назвали, вы видите сами. - Я согласилась, что клякса немного напоминает уродливого краба, и Терпл продолжила урок: - Сама туманность представляет собой облако газов и материи, сброшенной звездой примерно тысячу лет спустя. Может быть, вы сумеете различить в середине маленькую точку, пульсар Краба. Это все, что осталось от звезды. Теперь давайте посмотрим, как это выглядело до взрыва.
Ганс стер изображение туманности, и теперь мы смотрели в то же глубокое темное пространство, что уже показывала мне Ипатия. Звезд опять же было полным-полно, но когда мозг приблизил картину, среди них стала заметна одна особенно яркая. «Яркая» - это слабо сказано. Она сверкала золотым пламенем и казалась удивительно лохматой. На самом деле исключительно оптическая модель не могла быть горячей, но все равно я почти ощущала на лице ее жар.
- Планет не видно, - заметила я.
- О, вы увидите их чуть позже, когда мы установим следующие зеркальные сегменты… - Она перебила себя: - Забыла спросить: не хотите ли чаю?
- Спасибо, нет. Пока ничего не хочется. - Я прищурилась на звезду. - Думала, она окажется ярче. - Я чувствовала себя слегка разочарованной.
- О, еще будет, Клара. Для того мы и сооружаем здесь пятисоткилометровое зеркало. Пока что мы для увеличения используем гравитационную линзу соседней черной дыры - в зеркало вставлена маленькая камера. Не знаю, много ли вам известно о черных дырах, но… О, черт! - Она осеклась, видимо устыдившись собственной забывчивости. - Конечно, вам ли не знать! То есть раз вы провели в одной из них лет тридцать или сорок…
Она смотрела на меня как на человека, которому по неловкости причинила сильную боль. Обычно люди избегают при мне упоминать о черных дырах, следуя тому правилу, согласно которому в доме повешенного не говорят о веревке. Но для меня период заключения в дыре остался далеко позади. К тому же по времяисчислению черной дыры мое приключение длилось одно мгновение, сколь бы долгим ни казалось оно снаружи, так что мне эта тема не причиняет неудобств.
С другой стороны, я вовсе не собиралась обсуждать ее бог знает в который раз, так что просто сказала:
- Моя черная дыра отличалась от этой. Та светилась таким жутковатым голубым светом.
Терпл быстро оправилась и понимающе кивнула мне.
- Разумеется, излучение Черенкова. Вы, должно быть, наткнулись на так называемую сингулярность, ядро черной дыры без оболочки. Наша относится к другому типу. Вам мешает видеть ее оболочка эргосферы. Большинство черных дыр испускают сильное излучение, не собственное, а от поглощаемых ими материи и газа, но эта уже поглотила все, до чего могла дотянуться. Так или иначе… - Она помолчала, собираясь с мыслями, и снова кивнула: - Я собиралась рассказать вам о гравитационном увеличении. Ганс!
Она не сказала, чего хочет от Ганса, но он, как видно, вычислил сам. Звезда исчезла, и перед нами появилась молочно-белая стена. Терпл потыкала в нее пальцем, рисуя для меня схему.
- Вот эта точка слева - планета Краба, которую мы намерены изучить. Кружок изображает черную дыру. Дуга справа - наше зеркало, расположенное точно в точке конвергенции, в фокусе гравитационной линзы черной дыры. А маленькая точка рядом - это мы в Кассегреновом фокусе зеркала. Само солнце Краба я не рисую. Вообще-то мы стараемся не направлять на него камеры, чтобы не выжечь оптику. Пока все понятно?
- Пока да, - согласилась я.
Она снова смерила меня оценивающим взглядом и сказала:
- Мы будем вести наблюдения, глядя в зеркало, а не на саму планету. При этом нам опять же придется блокировать изображение звезды, но это уже предусмотрено. Так что нам предстоит смотреть на планету, обратившись к ней спиной.
Я не устояла перед искушением, имея дело с Ипатией, и с Джун Терпл тоже не удержалась.
- Четыре-пять дней, - вставила я самым дружелюбным тоном, на какой способна.
Видимо, недостаточно дружелюбным. Она откровенно обиделась.
- Послушайте, ведь не мы выбирали место для этой проклятой черной дыры. Нам два года пришлось искать, чтобы подобрать хоть одну, расположенную в подходящем месте. Есть еще одна нейтронная звезда, ее тоже можно было бы использовать. В некоторых отношениях это было бы даже удачнее, потому что она позволяет вести наблюдения восемьдесят лет. Но ведь это всего-навсего нейтронная звезда. Увеличение оказалось совсем не то, потому что масса ее не сравнима с массой черной дыры, и гравитационная линза оказалась бы гораздо слабее. Наша черная дыра даст нам намного больше подробностей. Между прочим, - добавила она, - закончив наблюдения отсюда, мы перенесем все оборудование к нейтронной звезде, чтобы получить дополнительные данные, если, я хочу сказать, это окажется… гм… желательным.
Она хотела сказать - если я соглашусь платить. Что ж, я, вероятно, согласилась бы. Основные расходы уже покрыты; это означало бы всего лишь обеспечить им жалованье на восемьдесят лет вперед, только и всего. Но я не хотела пока ничего обещать. И, чтобы отвлечь ее, сказала:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
