Глава 2
Первые конвои
Германские армии продвигались все глубже к сердцу России, захватывая заводы и фабрики. В результате способность России восполнять потери в военной технике постоянно снижалась. Сталин прямо заявил Черчиллю, что его народ столкнулся со «смертельной опасностью», и русским срочно требуется оружие, чтобы остановить захватчиков. В свою очередь британский премьер-министр, верный слову сделать все, что «позволяют время, место и наши ресурсы», распорядился воплотить в жизнь это обещание.
Русским послом в Англии в то время был мистер Майский. Прекрасным примером его подхода к проблеме русских конвоев является следующий эпизод, имевший место в то время, когда немцы прилагали максимальные усилия, чтобы помешать им. Заместитель начальника Морского штаба, отвечавший за проводку конвоев, на одном из приемов оказался за столом рядом с послом. Он решил воспользоваться представившимся случаем, чтобы объяснить послу, какие трудности придется преодолеть при доставке снабжения в Россию. Мистер Майский слушал с интересом и вежливо подождал, пока адмирал закончит. Англичанин решил, что он отлично справился со своей задачей, не прибегая к ненужным преувеличениям. Однако Майский сухо кивнул и, глядя ему прямо в лицо, сказал: «Да, конечно, адмирал. Но если вы хотя бы попробуете, то обнаружите, что это не так уж трудно».
Важным фактором, который повлиял на судьбу русских конвоев, были различия в организационной структуре британских и германских вооруженных сил. Британский премьер-министр Черчилль одновременно являлся министром обороны и председателем Имперского комитета обороны. Он поддерживал тесную связь с начальниками штабов трех видов вооруженных сил, что показывает длинный перечень встреч с ними. Черчилль прекрасно сознавал значение морской силы для ведения войны в целом, в отличии от «фюрера немецкой нации», который, к счастью для союзников, так и не понял этого урока истории.
В лице Первого Морского Лорда адмирала флота сэра Дадли Паунда Черчилль получил отличного советника по морским делам. Паунд обладал выдающимися способностями и имел огромный опыт. Хотя в это время ему уже исполнилось 62 года, никто не сомневался в его пригодности для исполнения своих обязанностей. В чем-то по характеру Паунд походил на Черчилля, что способствовало возникновению между ними определенных симпатий. Иногда они спорили, но лишь в тех случаях, когда премьер-министр считал политические соображения более важными, чем военные. В этом случае он отвергал рекомендации Первого Морского Лорда, что неизменно приводило к тяжелым последствиям.[2]
Хотя, как мы еще увидим, одно из решений адмирала Паунда вызвало шквал критики, никто из служивших в штабе флота под его началом не сомневался в том, что адмирал всегда действовал так, как считал необходимым в интересах нации и флота.
Первый Морской Лорд был непосредственно связан с главнокомандующим и командирами отдельных эскадр. Если говорить о Флоте Метрополии, его флагманский корабль на стоянке в Скапа Флоу был связан прямой телефонной и телетайпной линиями с Адмиралтейством. Поэтому главнокомандующий имел возможность обсуждать любые вопросы напрямую с Первым Морским Лордом. Этого преимущества не имел больше ни один из главнокомандующих флотами. В отношении взаимодействия с авиацией положение Флота Метрополии тоже было довольно выгодным. Адмиралтейство было тесно связано с главнокомандующим Берегового Командования Королевских ВВС, штаб которого находился в Нортвуде. В Питвилле, недалеко от Розайта, был расположен Объединенный штаб, где служили офицеры флота и авиации. Туда главнокомандующий направлял свои запросы на проведение разведки и нанесение ударов. Если требовались дополнительные самолеты, он должен был запросить Адмиралтейство, и оно обращалось в штаб Берегового Командования, так как лишь главнокомандующий имел право распоряжаться. В первый год войны самой большой проблемой была нехватка самолетов. Во всем остальном взаимоотношения флота и авиации были почти идеальными. Это во многом объясняется тем, что Береговое Командование в начале войны возглавлял главный маршал авиации сэр Чарльз Боухилл, который начинал службу морским офицером и понимал отлично проблемы флота.
Германские командные структуры отражали те недостатки, которые внесли свой вклад в поражение Германии в двух мировых войнах. Немцы не имели ни Объединенного комитета начальников штабов, ни Объединенной группы планирования и разведки. Они не имели никаких структур, которые могли объединить военные, экономические и политические усилия страны. Гитлер являлся верховным главнокомандующим вооруженных сил, поэтому он постоянно получал рапорты главнокомандующих видами вооруженных сил о военной ситуации, но лишь он один имел право принимать решения. Крайне редко проводились совещания по общим вопросам ведения войны, в которых участвовали представители армии, авиации и флота. Германское Верховное командование ВМФ размещалось в Берлине. После падения Франции были созданы два командования театрами военных действий: Группа «Запад» со штабом в Париже и Группа ВМФ «Север» со штабом в Киле. Именно она отвечала за проведение всех операций в Арктике. Ее структура выглядела следующим образом: (см. схему).
Адмирал, возглавлявший Морское командование «Норвегия» отвечал за все вопросы, касающиеся Норвегии как базы флота. Однако базирующиеся там корабли ему не подчинялись, хотя в его распоряжении находились: береговая оборона, минные заградители и тральщики. Ему подчинялись 3 адмирала, командовавшие тремя участками побережья: Полярным, Северным и Западным. Приказы проходили по цепочке из Берлина через штаб Группы ВМФ «Север», потом к командующему силами ВМФ на Северном театре и от него действующему в море командиру Боевой Группы. Эта сложная и неуклюжая организация сохранялась до марта 1944 года, когда был упразднен пост командующего силами ВМФ на Северном театре. Его обязанности взяла на себя Группа ВМФ «Север», чей командующий одновременно получил титул командующего флотом. В мае 1944 года Группа ВМФ «Север» была расформирована, и оперативное руководство перешло к Морскому командованию «Норвегия». Командующий силами ВМФ на Северном ТВД не только отдавал приказы командиру Боевой Группы. Ему также подчинялись подводные лодки и те авиационные соединения, которые временно придавались флоту для проведения каких-либо операций. Силы Люфтваффе в Норвегии, которые должны были играть важную роль в борьбе с арктическими конвоями союзников, были сведены в 5-й Воздушный Флот. Он делился на 3 группы: Северо-Восточную, Северо-Западную и Лофотенскую. Их штабы располагались в Киркенесе, Тронхейме и Бардуфоссе соответственно. Таким образом, если не считать Киркенеса, где находился штаб командующего базами Полярного побережья, штабы флота и авиации располагались в различных местах. Флот имел в своем распоряжении только горстку гидросамолетов Не-115. Вся остальная авиация, действующая совместно с флотом, подчинялась командующему 5-м Воздушным Флотом, и уже он решал, какую информацию передавать морякам, а какую — нет.
Вот так выглядела организационная структура противников, которые начали борьбу в Арктике.
В первые дни войны русские потеряли очень много самолетов, поэтому им требовались истребители для защиты Мурманска, который немцы стремились захватить. Быстрее всего и проще всего доставить самолеты можно было с помощью авианосца. Корабль подходил к аэродрому назначения на расстояние дальности полета истребителей и поднимал их в воздух. Англичане не раз проделывали это на Средиземном море для доставки самолетов на Мальту, используя старый авианосец «Аргус». Именно так решил поступить главнокомандующий Флотом Метрополии, когда готовил отправку первого конвоя в Россию. В состав группы прикрытия был включен «Аргус», на который погрузили 24 «Харрикейна» 151-го авиакрыла Королевских ВВС. Еще 15 разобранных самолетов были погружены на один из 6 транспортов. Основную часть грузов составляло сырье, которое крайне требовалось русским: каучук, жесть, шерсть и так далее. Конвой покинул Исландию 21 августа в сопровождении 6 эсминцев. Его прикрывали авианосец «Викториес» и 2 крейсера под командованием контр-адмирала Уэйк-Уокера. В намеченное время 24 истребителя взлетели с «Аргуса» и приземлились на аэродроме Ваенга в 17 милях от Мурманска. Действия немецкой авиации возле Кольского залива вынудили судно с разобранными самолетами повернуть в Архангельск. Там они были собраны с помощью русских и прибыли в Ваенгу 12 сентября.
В начале августа британские подводные лодки «Тайгрис» и «Трайдент» были направлены на русскую базу в Полярном. Базируясь там, они с большим успехом действовали против германского судоходства у побережья Мурмана. Это должно было воодушевить русских подводников действовать более энергично. В то время немецкие противолодочные силы в этом районе были откровенно слабыми и не могли защитить транспорты, хотя германские войска, действовавшие в Заполярье, почти полностью зависели от морских перевозок. К сентябрю немцам пришлось приостановить перевозки морем, и 17 сентября адмирал Редер был вынужден доложить Гитлеру: «В настоящее время войсковые транспорты не могут следовать восточнее мыса Нордкап». Он снова попросил захватить Мурманск, что помогло бы защитить систему морских коммуникаций. Но Гитлер лишь пообещал перерезать железную дорогу, идущую из Мурманска на юг.
