class="p1">— А вы ей звонили?
— А там и связи нет.
— Допустим… — протянула Дуся многозначительно и переглянулась с Лебедкиным. — Петр, давайте осмотрим еще раз место преступления.
Лебедкин хотел было наотрез отказаться, но Дуся обладала таким удивительным свойством, что отказать ей было невозможно. Он вздохнул и согласился.
— Да, вот еще тут непонятно, — спохватился капитан, — в деле отсутствует список драгоценностей.
— Какой список?
— Ну, того, что у вас украли… — любезно пояснила Дуся.
— А, это… дело в том, что никакого списка не было. Там, в тайнике, всего одна вещь, но очень ценная. Это медальон, золотой, на крышке мелкими бриллиантами выложено распятие, оплетенное терновыми веточками.
— Да? — Напарники переглянулись.
— Это семейная реликвия, мне досталась от деда, а ему — от его отца! — заявил Херувимский.
— Вы ее оценивали? — осторожно спросил Лебедкин. — Какова цена медальона?
— Он бесценен! Вы обязаны его найти!
— Ладно, вы на машине? — спросила Дуся Херувимского.
— Само собой.
— Тогда вы поезжайте на своей, а мы подъедем следом.
Она уточнила у потерпевшего адрес его квартиры, и, наконец, неприятный посетитель вышел из кабинета.
— Так я вас жду! — с угрозой сказал он на прощание.
— Угу! — Дуся приветливо ему улыбнулась, но Херувимский никак не отреагировал. Ясно, пообвыкся уже.
Оказавшись в кабинете наедине с Дусей, Лебедкин первым делом спросил:
— А как ты поняла, что он женат? Я почему-то подумал, что он один живет… такой, понимаешь…
Капитан замялся в поисках подходящего слова, но Дуся быстро пришла ему на помощь:
— Козел.
— Вот именно.
— Ну, знаешь ведь поговорку — любовь зла, полюбишь и козла… и потом, ты ведь эту жену не видел. Может, на нее никакой другой мужчина не смотрел.
— Так все же, как ты догадалась?
— Ну, знаешь, всякие мелочи… рубашка, например…
— А что рубашка?
— Видно, что женщина гладила.
— А что, мужчина сам рубашку не может выгладить? Вот я, например, сам глажу…
— Оно и видно! — Дуся усмехнулась.
— Да нормально глажу! — Лебедкин взглянул на манжету, и тут же подтянул рукав, чтобы ее не было видно.
— И пуговица на воротнике аккуратно пришита, — добавила Дуся. — Тебе в жизни так не пришить. А еще… ты кольцо обручальное не заметил, Шерлок Холмс?
Лебедкин покраснел и, чтобы сменить тему разговора, спросил:
— Да, кстати, что там в том магазине, куда ты ездила?
Он вспомнил, что Дуся с утра выезжала на сообщение об ограблении небольшого магазина.
Вместо ответа Дуся покосилась на напарника и сочувственно проговорила:
— Бледный ты какой-то, Петя! Небось, не завтракал?
— Какое там!
— Вот, держи! — Дуся протянула ему пакет с сэндвичами. — Это Софья Павловна просила передать. Специально для тебя навынос заказала. Она тебе точно симпатизирует.
— Да, так что там, в магазине? — спохватился Лебедкин, вонзая зубы в сэндвич с ветчиной и сыром.
— Да ерунда какая-то! — Дуся махнула рукой. — Магазинчик этот вообще давно не работает, разорились они. И то сказать: место, конечно, неплохое, напротив метро, но не по дороге. И, опять же, мне тетки из соседних магазинчиков рассказали, что торговал тот магазин уж таким барахлом, что не то что на себя надеть, а в руки взять — и то противно. Они и то удивлялись, что он так долго продержался — почти полтора года. И поговаривали, что хозяйка занималась какими-то криминальными делами, а магазин — только прикрытие.
— И что — правда? — Лебедкин благополучно закончил с ветчиной и сыром и взял следующий сэндвич — с бужениной и маринованными огурчиками.
— Да не думаю! — отмахнулась Дуся. — Скорей всего, просто тетки наговаривают или от скуки сплетничают. Сам посуди: дом большой, весь первый этаж под магазины занят, да еще подвальные помещения задействованы. Арендаторы все друг друга знают и косточки перемывают, как соседи в деревне.
Короче, там уже другой арендатор, который хочет магазин этот в хозяйственный превратить, ну там, товары первой необходимости, это всегда нужно. И он с прежней хозяйкой договорился, что, если она барахло не вывезет, то он все на помойку выбросит. Ну, она кое-что забрала, а потом вообще уехала в другой город и даже по телефону не отвечает. И только было этот новый арендатор собрался все оставшееся выбросить — тут-то к ним и залезли.
— Так ты говоришь — там брать нечего было? — Лебедкин покончил со вторым сэндвичем, подумал немного и протянул руку за третьим. Но застеснялся.
— Точно, нечего, — подтвердила Дуся и придвинула к нему третий сэндвич, с рыбой и салатом. — Там, понимаешь, продавщица, что в том магазине работала, устроилась по соседству в продовольственный. Там, говорит, хоть и сутками работать приходится, зато платят побольше. Так она говорит, уж такое барахло осталось — лифчики хлопчатобумажные, штаны спортивные, платья летние ситцевые. У нас сейчас что?
Лебедкин оторвался от сэндвича и взглянул в окно.
— Черт знает что, — сказал он, увидев, что за окном идет дождь со снегом.
— Правильно, зима! Так кому этот летний ужас зимой понадобился?
— Так что — украли эти лифчики и платья?
— А я тебе о чем говорю!
— Дурдом! — Капитан налил себе водички и скомкал пустые обертки.
— Точно. В общем, пустое дело, претензий никто предъявлять не собирается. Да и некому. И давай уже поедем, а то этот тип такой склочный, как бы жаловаться начальству не стал.
Они подъехали к дому Херувимского и сосредоточились на деле.
В подъезде была похожая на аквариум стеклянная будочка консьержки, но самой ее на месте не было. Лебедкин отметил в памяти, что нужно будет с ней поговорить.
Они поднялись на пятый этаж и позвонили. Херувимский изнутри недоверчиво переспрашивал, кто приехал, наконец, открыл три замка, и напарники вошли в квартиру.
— Замков у вас много, — проговорил Лебедкин со смешанным чувством неодобрительного уважения.
— Вот именно! И хорошие замки! Один вообще швейцарский! Сейфового типа!
— И следов взлома не видно… — добавил капитан, внимательно осмотрев дверь и замки, — ну ладно, показывайте, где этот ваш знаменитый тайник.
Херувимский неодобрительно взглянул на полицейских:
— Тапочки наденьте!
Лебедкин недовольно фыркнул, но подчинился.
Дуся же отказалась:
— На мой размер у вас женских тапок наверняка нет! Я лучше ноги вытру.
И что интересно, Херувимский не стал спорить.
Он прошел по коридору, вошел в жилую комнату и решительно направился к окну.
Радиаторы под окнами были зашиты декоративными пластиковыми экранами.
При виде этих экранов Лебедкин неодобрительно поморщился — проку от них никакого, только мешают теплу распространяться по комнате. Тем не менее Херувимский, покосившись на полицейских, снял один из этих экранов.
Под экраном обнаружился допотопный чугунный радиатор в пятнах застарелой ржавчины.
Ага, подумал Лебедкин, теперь понятно, зачем ему экраны… но лучше
