— Ладно, — уронила она, однако не слишком-то благосклонным тоном: с этим парнем расслабляться нельзя. Крыша у него не на месте — это факт. Стоило согласиться, тут же сгреб ее под локоть и потащил чуть не бегом по направлению к главной улице.
И почему ей всегда нравятся какие-то ненормальные?
Заборов в поселке не было совсем, дома были разбросаны среди деревьев в живописном беспорядке, и как таковая улица имелась только одна, она же и величалась главной — по ней проходила единственная в селении проезжая дорога.
При дороге у Лехи, оказывается, стоял автомобиль — миниатюрный электрик-"кап", забавная машинка — полукруглая, как перевернутая соусница без донышка и вся вдоль полосатая, словно колорадский жук. Расцветка транспортной службы «Ковчега». Стало быть, точно не врет. Если только не угнал. Хотя это был бы уже полный бред: мальчишка угоняет из бункеров «Ковчега» служебную машину. Зачем? Чтобы ее, Чарли, похитить спозаранку и покатать по окрестностям?..
Открывался автомобиль тоже забавно — «жук» поднимал свои полосатые крылышки, будто собирался взлететь, но увы: Чарли знала точно, что эта. модель не летает, как, впрочем, и ее прообраз — колорадский жук.
«Похититель» запрыгнул лихо на водительское место, включил двигатель и обернулся вопросительно на Чарли, все еще стоящую у машины с признаками последних сомнений на лице:
— Едешь?
По тону ей сразу стало ясно — уговаривать больше не будет, скажи она сейчас «нет», сложит «жуку» «крылышки» и упылит в гордом одиночестве на свое дежурство.
Ладно. Жуков бояться — приключений не видать. И она нырнула «под крылышко» в объятия удобного пружинистого кресла. «Крылышки» сомкнулись и тотчас «исчезли» — изнутри они были настолько идеально прозрачными, что двухместный салон «капа» казался открытым, так что Чарли невольно ожидала порыва ветра в лицо, когда машина рванула с места — лихо взяла, словно со створки отпустили.
Чарли судорожно сглотнула. В-веселая скоростушка. Опаздываем, видимо. Хорошо, что улица совсем пустая. День сегодня такой — кто отсыпается после вчерашнего, кто вещички собирает, а кто-то и расслабляется с друзьями на природе.
Поселок миновали моментально, речку практически перепрыгнули, не заметив моста. За рекой дорога разветвлялась: правая лента вела вдоль реки, через расположенные по этому берегу поселки-люкс; прямой путь убегал в свободные территории, «на Простор». Они поехали по прямой.
Скорость Леха выжимал предельную, но теперь она стала менее заметна: по обе стороны стелился до горизонта сплошной ковер невысокой травы, сочно-изумрудной, неестественно яркой и все же настоящей — проверено. Время от времени пейзаж разнообразили деревья — могучие, с раскидистыми кронами, в некоторых из них — Чарли сама однажды видела — жили птицы.
Ехали молча. Задавать вопросы Чарли была совершенно не в настроении: надо будет, сам все расскажет. Пока что спутник помалкивал, и это слегка ее настораживало: во время ночного провожания он вовсе не произвел на нее впечатления молчуна.
Пока машина заглатывала километры Простора, безоблачное утреннее небо как-то оперативно заволоклось тучками, по обтекателю зачастил мелкий дождик, и невидимый колпак над салоном обрел на время текучее подобие материальности. Лишь лобовое суперстекло оставалось полностью прозрачным.
Дорога между тем плавно пошла в гору: Простор по всей протяженности стал заметно загибаться вверх. Неожиданно дождь прекратился, словно там, в небесах, кто-то резко завернул кран. Из звуков остались только ровный шум мотора и едва слышный, но ощутимый почему-то всем телом шорох колес по сухой дороге.
Чарли обернулась — дождь, оказывается, остался позади, они попросту выехали с территории дождя, четко обозначенной сзади полосой на дороге — граница мокрого покрытия и сухого со следами шин единственного нарушителя. Облачность наверху также придерживалась этой незримой границы, словно обрезанная по ней огромными ножницами. Дальше шло чистейшее голубое небо.
Окинув дорогу и небеса быстрым любопытным взглядом, Чарли вновь поглядела вперед. Там, впереди, картина открывалась теперь более чем впечатляющая, однако Чарли отнеслась к ней спокойно, поскольку видела уже не впервые: нечто вроде реально достижимого края мира, где земля сходится с небом по идеальной горизонтали.
Чарли покосилась на спутника — пока она вертелась, он достал откуда-то странного вида пузырек, длинный и ребристый, с какой-то синей жидкостью внутри, и как раз занимался поглощением из пузырька синей жидкости. Покосился на Чарли, оторвался от горлышка и протянул ей:
— Глотни.
Она машинально взяла, подозрительно поглядела на жидкость:
— Что это?
— Тонизирующее. Попробуй.
Глотнула.
Ух ты! Вкусно — неописуемо! И так же неописуемо крепко. Ну ясно — тонизирующее.
Наверное, стоило отказаться. Но это тогда надо было сразу. И Чарли не удержалась — сделала еще глоток, а потом еще несколько. Тут тонизирующее и кончилось. Она с удивлением посмотрела на пустой пузырек, потом с укором — на Леху. Он виновато развел руками. Чарли вспыхнула:
— Ты что, алкоголик?
— Нет. Это я специально тебе взял. Для храбрости.
— Мне?.. Для храбрости?
Она секунду хлопала глазами, потом засмеялась, откидываясь на спинку. От тонизирующего стало тепло и весело. Тут и до храбрости, как говорится, один шаг. Сказать ей было нечего. Да и что тут скажешь?
Леха сбросил скорость, к горизонту подъезжали на самой малой. Дорога впереди упиралась в голубой небесный свод, обрываясь как бы в никуда. Машина ползла прямо к этому обрыву — медленно и решительно, как танк с двумя камикадзе внутри.
Чарли ожидала, что Леха велит ей пригнуться или даже залечь от греха на пол под сиденья: силовое поле «свода» — это вам не декоративная голубая портьера: насмерть скорее всего не убьет, но если приграничные сканеры засекут постороннего, сознание может вышибить суток на трое, и не факт, что без пожизненных клинических последствий. Автомобиль коснулся уже «свода» капотом, а никаких руководящих указаний типа «ложись!» от соседа все не поступало.
Они пересекали границу силового поля. Сюрреальное должно быть зрелище, если глядеть со стороны: машина, достигнув обрыва, не падает в бездну, а начинает постепенно исчезать в небосводе, сошедшемся с землей, словно тонет в бесплотной голубизне, уходя сквозь нее в какое-то иное измерение.
Когда сияющая полоска «свода» стала наплывать, мерцая, на прозрачный колпак кабины, Чарли невольно съежилась, поджав ноги, и все-таки нашла в себе силы не зажмуриться, проследила глазами, как поле «свода» проходит мимо, совсем рядом с ее плечом и уходит дальше назад, обтекая неоновой лентой полусферу защитного колпака.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
