— Ладно, через два дня прилечу. Надеюсь, фирма еще работает.
У меня прихватило зубы, скрутило желудок и вывернуло суставы. Только папы для полного счастья…
— Ивонна, у тебя на радостях язык отнялся?
— Ага, — ответила я. — Ладно, у меня дела.
Бросив телефон на соседнее сидение, я заматерилась на русском, чешском и английском. Вот совсем не вовремя отец решил покинуть Прагу. Может, ему подарить путевку на Бали или Сейшелы?
Подумаю об этом завтра. И надеюсь, что Клементьеву просто скучно на работе в выходной, вот он и решил разбавить серость бытия приятной компанией.
Костика я нашла в кабинете, где он пил кофе вместе с… Лешей.
Так, держим фейс. Я даже улыбнулась и попыталась сумничать:
— Смотрю, у вас ненормированная рабочая неделя.
Бросив сумку на кушетку, я вопросительно посмотрела на молчаливых мужчин. Леша заговорил первым:
— Ты знаешь Романова Никиту Олеговича?
Я отрицательно покачала головой и спросила:
— А в чем дело? И почему я должна его знать?
— У него была твоя визитка. И последний набранный номер твой. Правда, звонок остался без ответа. Вчера днем.
— Я, наверное, была на заседании, — придумала на ходу, хотя была совсем в другом месте и занималась более приятными делами, чем убеждать судью в невиновности своего подзащитного.
— А это тебя на заседании прокурор или судья так разукрасил? — вдруг спросил Костик. — Или клиент рассыпался в благодарностях?
Я нахмурилась:
— Ты о чем?
— У тебя засос на ключице.
Невозмутимо поправив воротник рубашки, я ответила:
— Это синяк.
Теперь настала очередь Клементьева хмуриться.
— Ивонна, ты считаешь, что я не могу отличить одно от другого? Я, по-твоему, некомпетентен?
— Костик, я уверена, что ты различаешь синяки, засосы и трупные пятна. Но что там с этим Романовым?
Леша весь наш разговор сидел с невозмутимым видом и вроде бы даже не слушал. Только когда я спросила про Романова, повернулся ко мне и спросил:
— Можно посмотреть твой телефон?
— Что? — подняла я брови.
— Ну ты же понимаешь, что сообщения и вызовы можно удалить. А пока мы ждем распечатку от мобильного оператора…
— Ладно, — поняла я. — Но вряд ли я пропустила что-то.
Достав телефон, разблокировала его и положила перед Лешей на стол. Он все с тем же видом пролистал мессенджеры, журнал вызовов и, кивнув, вернул мне смартфон. Костик за это время сделал мне кофе и, когда повисло молчание, сказал:
— У парня в крови небольшое содержание алкоголя. Смерть наступила вследствие…
— Константин Иванович, — прервал Леша, — не думаю, что разглашение сведений третьим лицам хорошая идея.
Ха! Ха! Ха! Как будто он не знает, что я все равно их вытрясу из Клементьева. Так и хотелось потрепать Лешу за щеку и сказать дурацким голосом: «Ути-пути, какой грозный следователь». Но я подавила порыв и спросила:
— А можно взглянуть на этого Романова? Может, я его вспомню.
Тут уже Костик не сдержался. Официальным тоном спросил:
— Алексей Владимирович, разрешит ли ваша высокопоставленная следовательская задница показать этой неугомонной адвокатше тело Никиты Романова?
Ох, Иванович… С одной стороны, смешно, а с другой — зря он упомянул одну шикарную пятую точку.
— Ну покажи, — пожал Леша равнодушно плечами.
Мы с Клементьевым вышли из кабинета и, свернув налево, двинулись вперед по мрачному коридору. В этом месте мне определенно нравится только кабинет, хоть я девушка и не впечатлительная.
Бармена, которого я видела один раз, когда была не совсем трезвая и находилась в полутемном помещении, узнала не сразу. Помогла татуировка на шее. И да, визитку я ему дала. Только потом все так закрутилось…
— Знаешь парня? — кивнул Костик.
— Он работал барменом в том ресторане, где мы отмечали свадьбу Ботаника.
— Надо об этом Леше сказать.
— Думаю, он уже в курсе места работы и жительства Романова. И вообще, пусть вызывает повесткой, тогда и расскажу.
— Охренеть вы психи, ребята…
Ну вот, и Клементьев туда же.
— Все должно быть по закону, — пояснила я, глядя на тату, которая почему-то не давала мне покоя.
Что-то неуловимо знакомое проскальзывало в этом хитросплетении линий. Я достала телефон и под вопросительным взглядом Костика сфотографировала абстракцию.
— А это по закону? — спросил Клементьев.
— Ну это его не нарушает, — расплылась я в улыбке. — Ладно, милый друг, поеду-ка я по магазинам. После посещения этого мрачного заведения так и тянет поднять себе настроение.
Костик ни на грамм мне не поверил. Видно невооруженным глазом. Я думала, сейчас что-нибудь ляпнет с сарказмом, но мой старший товарищ промолчал. И тогда я невинно захлопала глазами, спросив:
— Так от чего парень умер?
— Я на твои невинные глазки не поведусь.
— Да? Какая жалость…
— Проникающее ранение живота колюще-режущим предметом, — сдался Костик.
— Ты просто лапушка. Я бы тебя поцеловала, но боюсь помадой испачкать.
— Иди уже.
Ну, я и пошла. По магазинам, конечно, не поехала, потому что мне не терпелось попасть домой. И вовсе не за тем, чтобы Танька меня кутала в плед и поила какао с зефирками. Давно я не заходила в гости к своему соседу.
С поиском информации, конечно, при других обстоятельствах и Ботаник бы справился, но пусть греет кости на пляже. Да я самая добрая начальница в мире!
Сейчас мне нужен был эксцентричный хакер Эд. И я молотила в соседскую дверь, полная энтузиазма и предвкушения. Снова загремели многочисленные замки, и Эд не привычно подозрительно высунул голову, а распахнул дверь.
— У тебя понизился уровень тревожности? — удивилась я.
— Потому что я знал, что ломиться так можешь только ты, когда тебе от меня что-то надо.
— Какая проницательность, — серьезно ответила, проходя в квартиру.
Мебели у Эда не прибавилось, а вот техники — да. Ну, у каждого свои игрушки. Сосед устроился на стуле и, потянувшись к коробке с пиццей, спросил:
— И что сейчас надо сделать?
— Всего лишь пробить одного человечка.
— Хм… Ну давай всю инфу, которая есть.
Я говорила, а Эд, казалось, успевал набирать что-то одновременно на трех клавиатурах. У меня даже в глазах рябить начало, так быстро летали его пальцы.
— Так, ну что могу сказать… — посмотрел Эд на один из мониторов. — Поиск я провел поверхностный, так что только основное. Романов Никита Олегович, двадцать три года. Хм… Прописка у него в Смоленской области, здесь нет, так что не могу сказать, где жил. Но учился… ничего себе!
— Что там? — поднялась я с дивана.
— Он учился на факультете философии. Заочное отделение.
Я не разделяла удивление Эда. Бывает, что на радость родителям поступаешь туда, куда смог пробиться в последний момент. Может, у Романова как раз такой случай. Работал барменом, раз в полгода закрывал сессии — и все счастливы.
— Ты же еще поищешь что-нибудь? Если вдруг попадется что-то необычное…
— Да-да, — закивал Эд. — Я сброшу тебе на электронку, только не ломай мне дверь, ради бога.
Не заходя домой, я полетела вниз по лестнице. Наверное, надо было сесть для начала и подумать, что занимаюсь я в общем-то нерациональной хренью. Надо было сначала узнать, может, у полиции есть версии. Вдруг это ограбление? Вдруг пьяная потасовка?
Но я уже неслась в ресторан. И только припарковалась, как пришло сообщение.
«Забудь про Романова. Леша злой, что черт».
Смс было от Клементьева. И если уж Константин Иванович просит… Это даже странно.
С одной стороны, мне была понятна причина Лешиной злости. Он знал, что я не стану сидеть дома, а вцеплюсь в это дело, вот и бесился. А с другой — я вообще не понимала, что его так пробрало. Как будто впервые.
Фыркнув себе под нос, я не поехала обратно домой, а вышла из машины и, не колеблясь, отправилась в ресторан. Устроившись за столиком, я решила, что можно совместить приятное с полезным, и сделала заказ. Пока ждала, отправила ответ Константину Ивановичу:
