Алексей отвел глаза и сгорбился в кресле. Хирург еще некоторое время прожигал его взглядом, но потом умерил пыл и сказал более спокойно:
— Это хорошо, что во время службы рядом с Зоной я всякого повидал: и чудесного, и страшного. Сообразил камень на месте оставить и руку зашить. Будь на моем месте другой... — Он не стал продолжать. Вышел из-за стола, достал из шкафа плоскую бутылку с жидкостью цвета древесной коры и два стаканчика, потом вернулся на прежнее место и разлил настойку. — Пей, — хмуро велел Алексею.
Тот молча выпил и утер губы тыльной стороной ладони. Врач тоже опрокинул стаканчик, выдохнул и спросил:
— Вторая часть артефакта у тебя? Надо будет сделать снимок.
— Вторая часть?..
— Да, вторая часть! Я же говорю: это «цепь судьбы». Артефакт начинает действовать, когда делишь его на две части. Ты же признался, что слышал о нем.
— Да, слышал название. Как он действует?
— Ты где его взял? Обстоятельства помнишь? — вместо ответа опять спросил врач. — Это важно, сталкер. Вспоминай!
В его устах слово «сталкер» звучало почти презрительно. Но Алексею было не до этого. Он точно помнил, что сдал все артефакты, как только вышел из Зоны. Вместе с рюкзаком, автоматом и курткой. Уезжал домой только с пистолетом и с пачками денег, завернутыми в материю и привязанными вокруг пояса под одеждой. Было это полтора года назад, когда он и два его товарища, Степан Наромышев и Сергей Калябин, решили покончить со сталкерством. Последний их хабар оказался достаточно ценным, чтобы все согласились с предложением Алексея свалить из Зоны навсегда.
Товар продали весь без остатка и разъехались по домам. Так что Алексей был уверен, что, кроме денег и дурных воспоминаний, которые долго не давали ему спать по ночам, он из Зоны ничего не привозил. О чем и сказал доктору.
— Не может быть, — засомневался тот. — Думай! Вспоминай. Что-то ты упустил. Не может быть, чтобы ничего! Откуда-то твой сын его взял!
— Я ничего из Зоны не привез, — уверенно покачал головой Алексей. — Я даже не представляю, как этот артефакт вживую выглядит.
Хирург хмуро вздохнул, потом что-то набрал на компьютере и развернул монитор к Алексею. На снимке, сделанном с высоким разрешением и явно не дешевым аппаратом, на чьей-то ладони лежал небольшой, цвета темного малахита, с золотистыми прожилками продолговатый камень.
— Это «цепь судьбы».
— Твою мать! —; не сдержался Алексей.
— Что? — сразу вскинулся врач. — Вспомнил? -Да!
— Рассказывай! И подробно!
Алексей собрался с мыслями, возвращаясь к событиям полу-торагодовой давности.
— Перед уходом я, Бриг и Лион все до последнего торговцу сдали — мы же не собирались возвращаться, поэтому решили ничего не оставлять... — Он запнулся, прокручивая в голове последний вечер перед отъездом, когда они втроем сидели в баре при гостинице «Восходящая луна» и потягивали кислое пиво. — Бригантина... ну, Бриг дал нам с Лионом по жестяной коробке с одинаковыми половинками какого-то камня, как бы на память. Еще рассказывал, что тот, словно специально для нас, у него в руках на две части развалился...
Бывший сталкер замолчал, глядя прямо перед собой, погруженный в воспоминания. Врач терпеливо ждал.
— В коробках были такие камни, — Алексей кивком указал на монитор.
— Вы в руки их брали?
— Нет, вроде. Они в тряпку завернуты были... Серега... Лион то есть, он, кажется, вертел в пальцах, я точно не помню. Открыл, посмотрел, закрыл, коробку в карман сунул... Может, и держал камень в руках, может, нет.
— Поня-атно, — протянул хирург. — Ну, значит, повезло, а вот если бы вы одновременно свои подарки в руки взяли, тогда сильно удивились бы! А потом берегли бы друг друга до конца дней своих. Если бы в наших ЗАГСах вместо колец такие камешки раздавали, думаю, число разводов резко сократилось. Разделенный надвое, артефакт соединяет своих носителей. Независимо от расстояния, пола, возраста и веры.
— Соединяет носителей? — мрачно переспросил Алексей. Эти два слова резали ему слух и заставляли морщиться, словно от светящего в глаза солнца.
— Да, сталкер, твой сын — один из носителей «цепи судьбы». И теперь я могу сказать, что произошло. Хочешь знать, что случилось с твоим сыном?
Алексей, все так же щуря глаза, посмотрел на врача и молча кивнул.
— Его собака не кусала. Она укусила того, у кого находится вторая половина артефакта! Раны, полученные одним из носителей, появляются и у второго. При этом камни передают часть жизненной энергии от... скажем так, от «копии» к «оригиналу». То есть сейчас твой сын отдает часть своего здоровья человеку, которого по-настоящему укусила собака. В данном случае мне трудно оперировать научными терминами, поскольку явление неизученное. В моей практике был только один подобный инцидент. Если не вдаваться в подробности, то два сталкера нашли артефакт в тайнике вместе с другой ценной добычей, так случилось, что оба взяли половинки «цепи судьбы» в руки, а потом... Потом начали делить хабар, в результате чего один выстрелил другому в живот и тут же сам получил такую же рану. Их нашел патруль и привез в госпиталь, я как раз только на дежурство заступил, поэтому мне пришлось с ними возиться. О действии артефакта мы узнали, только начав оперировать. Знаешь, когда оперируешь одного, а второй при этом корчится от боли, потому что его еще не успели положить под наркоз и получается, что ему все по живому идет, жутко становится. Спасти их не удалось — оба потеряли слишком много крови.
Слушая, Алексей провел ладонью по лбу и волосам. Привыкший действовать, а не сидеть сложа руки, он уже пытался придумать, как исправить положение.
Тем временем врач продолжил:
— Первым умер сталкер, словивший пулю, а следом и сам стрелок, хотя мы пытались его вытащить, всеми силами старались! Я не люблю мистику и прочую чушь, но мне тогда показалось, будто что-то просто высасывает из него жизнь. Те артефакты, что на снимках, из их тел. Так что, сталкер, тебе теперь надо найти второго носителя и беречь его как зеницу ока. От того, как он будет себя чувствовать, напрямую зависит здоровье твоего сына и продолжительность его жизни. Понятно излагаю?
— Понятно, — понурив голову, ответил Алексей, потом взгляд его упал на бумаги, которые дала ему Галя, и он спросил: — Документы-то нужны?
— Нет, все давно уже оформлено. Алексей кивнул и вышел из кабинета.
Дома он рассказал Гале всё. Жена молча выслушала, влепила ему пощечину, а потом села в кресло и тихо заплакала. Через некоторое время она немного успокоилась и сказала:
— Надо найти Сережку. Найди его! Привези сюда, к нам. Алексей кивнул, обнял жену и пообещал:
— Обязательно найду, милая, найду и привезу.
2
Владелец отеля «Восходящая луна» повидал на своем веку всяких клиентов и уже давно ничему не удивлялся. Поэтому вопрос нового постояльца, прибывшего накануне поздно вечером, не застал его врасплох. Клиент был явно не из бедных, мужчина лет сорока, с округлым добродушным лицом, на первый взгляд полноватый, но широкоплечий и довольно крепкий. «Недешевый костюмчик, хоть и простенький, — оценил про себя хозяин заведения и ухмыльнулся: — А вот диета тебе, друг мой, не помешает. Ну, ничего! Местные тебе ее быстро подберут». Впрочем, лично его — Дениса Васильевича Тарыгу, по прозвищу Бульдог — это ни в коей мере не волновало. Так что, подставив холеное лицо первым лучам восходящего солнца, падающим в холл отеля сквозь огромное окно, он важно кивнул постояльцу и, сделав внушительную паузу, сказал:
— Я, конечно, наверняка утверждать не могу, но слышал... — тут Бульдог снова сделал паузу и доверительно склонился к собеседнику, — что найти таких людей можно там, где их никто не трогает, где можно выпить и поговорить. Спускайтесь часов в девять вечера сюда, в наш бар при отеле. Есть у меня на примете пара надежных людей, которые смогут вам помочь. Как вас представить?
— Мякишев Леонид, свободный художник.
— Леонид, очень приятно. — Бульдог сделал пометку в блокнотике. — Так на какой срок закреплять за вами апартаменты?
— Ну, давай... — задумчиво протянул клиент, — оформляй за мной этот клоповник на месячишко. Хочу как следует отдохнуть после трудов праведных.
* **
Вечером, заняв дальний угловой столик, предусмотрительно выделенный хозяином отеля, Леонид неспешно цедил прохладное пиво и разглядывал собирающуюся публику. Ужесточение репрессивных мер против любителей поискать что-нибудь запретное там, куда и ходить-то было запрещено, уменьшило число приезжих, из-за чего когда-то вполне фешенебельный трехэтажный отель переживал со своим хозяином не лучшие времена. Богатая некогда обстановка бара при отеле потускнела, обветшала и служила естественным фоном для рабочих курток, грязных спецовок и вязаных шапочек, постепенно заполнявших гардероб.
