— Послушайте, мистер Фаулер! Я связалась с вашей сестрой, и мы заключили сделку. Сделку на десять тысяч долларов. Может быть, вы дадите мне ее координаты, чтобы я могла с ней все обсудить?
Он надвинул шляпу на лоб и из-под полей оглядел женщину оценивающим взглядом.
— Почему бы вам не сфотографироваться самой, мисс… как вас там?
— Кортезо. Каролина Кортезо.
— Точно. Ваши фотографии подойдут как нельзя лучше.
Каролина почувствовала, что краснеет.
— Это что, комплимент, мистер Фаулер? На самом деле его слова почему-то звучали совсем не лестно.
Он легко вскочил в седло. Великолепный конь загарцевал под ним. На губах Хенка скользнула тень улыбки. Скользнула и пропала. Он приложил два пальца к краю шляпы и отсалютовал ей в духе Джона Уэйна:
— Думайте, как вам нравится, мисс Кортезо.
— Куда вы?
— Мне надо работать.
— Но… но вы же не можете просто так уехать!
— Почему не могу?
Каролина скрипнула зубами.
— Я… я… ох, дьявол! — Отбросив гордость, она произнесла: — Я потерялась! Заблудилась и езжу кругами уже полдня. Мне никогда не найти дороги назад без вашей помощи!
— Ладно, ладно. — Хенк усмехнулся в усы. — Может быть, вам лучше не пытаться сейчас доехать до города? Скоро стемнеет. Поворачивайте к дому.
— К какому дому? Я не видела никакого дома.
— Проедете меньше мили назад. — Хенк указывал рукой. — Потом держите направление на три сосны. Проедете еще пару миль и увидите ранчо. Бекки вас встретит. Вы сможете обсудить это недоразумение.
— Но вы…
— Отправляйтесь, мисс Кортезо, — проворчал он, поворачивая коня. — Я скоро буду.
И он ускакал, обдав ее облачком пыли. Каролина смотрела ему вслед, уже позабыв о своих проблемах. Ее снова захватило магическое зрелище удаляющегося всадника, который исчез так же внезапно, как и появился. Закат заливал небо всеми возможными красками, и окружающий мир казался сказочным королевством.
— Вот это да! — прошептала она.
Ворвавшись в загон, Хенк Фаулер испустил крик. Крик ужаса.
Лошадь резко затормозила, упираясь копытами в землю, и Хенк перелетел через ее голову.
Он приземлился в пыль прямо у ног сестры. Бекки оторопело смотрела на него. Потом, опомнившись, поспешно схватила поводья, пока животное не растоптало наездника.
— Ах ты, сущее наказание! — воскликнула она. Для нее работа на ранчо была так же естественна, как дыхание. Она была рождена для сельской жизни и работы с лошадьми и коровами. — Какого дьявола? — Бекки грозно глядела на брата сверху вниз. — Что ты вытворяешь, Генри? Ты что, не знаешь нрава Грозового Облака?
Хенк выплюнул изо рта пыль.
— Это глупый жеребец понес!
— Я говорила тебе. Надо было показать ему, что ты его хозяин!
— Я пытался! — огрызнулся Хенк, тяжело приподнимаясь на локте. — Но ты же знаешь, как я ненавижу лошадей. Они, наверное, тоже меня терпеть не могут. Из твоей затеи ничего не выйдет, Бекки!
— Так не пойдет, Генри. Мне нужны деньги.
Хенк аккуратно ощупал ребра, убеждаясь в их целости.
— Поверить не могу, что ты все-таки втравила меня в это, — пробормотал он. — Я поклялся, что никогда не вернусь на это Богом забытое ранчо. И представление, которое ты хочешь разыграть, с каждой минутой становится все более нелепым. Я не ковбой, пойми!
Бекки присела рядом с ним на корточки и усмехнулась.
— Но ты ведь хочешь мне помочь? Послушай, мы еще завтра потренируемся с Грозовым Облаком. Целый день. Обещаю, что больше он не будет срываться в галоп. Когда приедет леди из «Солнечных календарей», ты будешь выглядеть как настоящий ковбой!
Хенк упрямо тряхнул головой.
— Даже если я буду тренироваться до конца жизни, это ничего не изменит. Кроме того, эта леди приедет уже сегодня. — Хенк взялся за протянутую руку сестры.
Ее пожатие было твердым и уверенным. Сестра легко, одним рывком, подняла его на ноги.
— Ты о чем?
Хенк со стоном разогнулся и попытался отряхнуть пыль с кожаных накладок и джинсов.
— Я встретил ее, Бекки!
— Господи, о чем ты говоришь?
— Этот твой призовой жеребец едва не врезался в ее джип. Как только я отъехал от тебя подальше, он понес и остановился в метре от ее машины. Каким-то чудом я с него слез. И даже приземлился на ноги.
— Где это было? — тревожно спросила Бекки.
— На южной дороге. Я сказал ей, как добраться до дома. Она будет здесь с минуты на минуту.
— С минуты на минуту? — вскричала Бекки. — Ты шутишь! Ты ничего не перепутал, нет?
— Не беспокойся, первая встреча прошла на «ура»!
— Вы разговаривали? Что ты сказал?
— Ничего заумного. Как ты и просила. После того как этот четвероногий локомотив протащил меня по холмам и полям, я был так вымотан, что отделывался только короткими фразами.
Бекки застонала:
— О, нет! Я думала, у тебя будет хотя бы неделя, чтобы войти в роль.
— Месяц, неделя — какая разница? — удрученно вздохнул Хенк. — Это не поможет, Бекки. Я никогда не привыкну.
И это было правдой. Несмотря на то, что первые пятнадцать лет жизни Хенк, или Генри, как его на самом деле звали, провел с родителями на ранчо в Южной Дакоте, он так и не привык к сельскому существованию. Он был изначально задуман горожанином. Хотя по настоянию отца он учился ездить верхом, сгонять коров и есть у костра вареные бобы. Генри Фаулер сбежал из вольных прерий при первой возможности. И эту возможность ему предоставила подготовительная школа на восточном побережье.
После школы он провел благословенные годы в Колумбийском университете в Нью-Йорке. Окончив университет, постоянно переезжал с места на место, работая журналистом. Легко бросал работу в одном городе, чтобы тут же устроиться в другом. Он проводил на одном месте ровно столько времени, чтобы хватило насладиться местной культурой, ресторанами и ближайшими горами. Хенк любил горы: альпинизм был его страстью. У него заводились друзья в каждом крупном городе, но, уезжая, он редко оглядывался назад. И уж никогда не думал о том, чтобы хоть ненадолго вернуться на родное ранчо.
Пока его сестра, Бекки, не предложила ему сумасшедший план…
— Думаю, пора играть отбой, все равно она нас раскусит. — Хенк наклонился за шляпой, закатившейся под ограду. Шляпу они одолжили на время у одного окрестного фермера. — Никто не поверит, что я ковбой.
— Не говори так! — Бекки подхватила брата под локоть и повела к сараю. — У нас все получится, Генри. Мне нужны деньги. Если я не получу их, то потеряю ранчо!
— Я думал, мы договорились звать меня Хенком. Ты сама сказала, что так лучше звучит. Более мужественно.
— Так и есть, — поспешно согласилась сестра. — Кроме того, если дама приехала из Лос-Анджелеса, то могла слышать о Генри Фаулере.
