— То есть как это — могла? — возмутился Генри. — Моя колонка популярна по всему восточному побережью. Она должна быть отшельницей вроде тебя, чтобы не слышать обо мне!
Обосновавшись в Сиэтле, Генри снискал славу как автор объединенной колонки в нескольких газетах. В ней он помещал короткие статьи. Большинство из них были резкими и критичными и состояли из материалов, собранных из бесед с так называемыми знаменитостями. Он приглашал их на прогулки в горы. В основном это были местные политики, которых он огорошивал неожиданными вопросами и заявлениями, ловя их реакцию. Один из кандидатов в президенты тоже не избежал подобной встречи. В результате после разгромной статьи бедняге пришлось забыть о предвыборной кампании. Это и к лучшему, решил тогда Генри. Человек, который оставляет мусор в горах, не заслуживает быть президентом.
За последнюю пару лет у Генри появились свои корреспонденты. Теперь он получал по почте больше материалов, чем мог обработать. Каждый день приходилось просматривать целую кучу писем, которые повествовали о чем угодно: от бездарно размещенной в городском автобусе рекламы лифчиков до последнего политического скандала, в котором был замешан один болван депутат. С помощью этих материалов Генри мастерил веселые заметки, которые нравились читателям.
— Ты отличный журналист. Никому лучше тебя не удаются эти статьи, — сказала ему одна из подружек. — Ты ненавидишь всех и все, кроме своих любимых гор. И надо всем потешаешься.
— Но тебя-то я не ненавижу, — ответил он тогда.
— Пока нет, — предсказала она. И была права. Вскоре ее привычка постоянно жевать жвачку довела Генри до белого каления, и они расстались.
Затащив брата в сарай, Бекки принялась энергично его отряхивать.
— Сейчас тебе лучше казаться сильным и молчаливым. Ковбои всегда сильные и молчаливые, — наставляла сестра.
— Ты что, следуешь киношным стереотипам? — Не говори так! Держи рот на замке, и все будет хорошо.
— Ты когда-нибудь видела, чтобы я держал рот на замке?
— Придется постараться!
— Послушай, Бекки, эта женщина ищет смазливое личико. Или, в моем случае, романтично-обветренную рожу. Ей плевать, умею ли я скакать на лошади или упражняться на трапеции! Поверь мне, я знаю этих голливудских фотографов. Им нужен только квадратный подбородок. Если она настолько сумасшедшая, чтобы выбрать для этой цели меня…
— Она сказала, что ей нужен фермер. И за десять тысяч долларов она его получит! — Бекки завела большого черного коня в стойло и начала расседлывать его. — Просто веди себя как можно» естественнее. Ты можешь хоть что-нибудь вспомнить о жизни на ранчо?
— Последние двадцать лет я пытался все это забыть.
Бекки раздраженно вздохнула и покачала головой:
— Иногда я сомневаюсь, что ты — мой брат!
Хенк обнял худенькие плечи сестры, чувствуя, как она напряжена.
— Успокойся, Бек!
— Это важно, черт возьми! Я могу потерять дом! — Ее голубые глаза наполнились слезами. — Мне действительно нужны эти деньги, Генри.
— Не плачь, — мягко сказал Хенк, сожалея, что расстроил ее. — Я же сказал, что помогу, разве не так?
Бекки немного успокоилась и снова взялась за седло.
— Это была глупая идея. Не надо было просить тебя приезжать сюда. — Она всхлипнула.
— Не расстраивайся, мы все уладим. Объясню этой леди, что я не тот, за кого она меня принимает. Уверен, ей все равно, кем я работаю.
— Нет, ей не все равно! Она ищет настоящую личность. Именно так она и сказала по телефону.
— А я и есть настоящая личность.
— Я имею в виду живого ковбоя-фермера.
— Неважно, кто я на самом деле. Ей нужно поместить кого-то на обложку календаря. Если мое лицо подходит…
— Дело не только в лице, Генри, — прервала его сестра.
— А в чем?
— Может быть, надо было сказать тебе раньше… — медленно проговорила Бекки. — Пока еще каша не заварилась. Но я подумала, что за несколько дней подготовлю тебя ко всему.
— К чему? — встрепенулся Хенк.
— Эти календари… не просто картинки с симпатичными мордашками. Если бы дело было только в этом, ты бы не попал в список финалистов.
Хенк почувствовал, что во рту у него пересохло.
— Что ты такое говоришь?
— Все эти годы ходьбы по горам и скалолазания пошли тебе на пользу, братик! Она хочет получить фотографии всего пакета.
До Хенка стало медленно доходить.
— Постой…
— Я послала на конкурс целую пачку старых фотографий. Ей понравилось, как ты выглядишь. Во всех видах.
— Но…
— Знаю, знаю. Ты уже не так молод, и на талии завязался жирок, но современная фотография…
— Никакого жирка на талии у меня нет!
— Великолепно! — Бекки потрепала брата по животу. — Тогда тебе нечего бояться. Можешь смело снять рубашку.
— Погоди-ка…
— Или джинсы.
— Я сказал, погоди!
— Я слышала стук. — Бекки поправила шейный платок Хенка и надела на него шляпу. — У нас нет времени для обсуждения деталей. Ты не мог бы… хотя бы пожевать табак для виду?
Проговорив это, сестра выбежала во двор. Несколько секунд Хенк стоял посреди сарая, пытаясь переварить информацию, которую на него вывалила вероломная Бекки. К несчастью, опасность подстерегала его и с другой стороны. Воспользовавшись моментом, Грозовое Облако вытянул шею и впился большими желтыми зубами ему в руку.
Завопив, Хенк выскочил из сарая вслед за Бекки и со стуком захлопнул за собой дверь. Ему казалось, что он слышит, как Грозовое Облако довольно храпит и ржет. Отдышавшись, он последовал за сестрой.
Бекки уже стояла во дворе, приветствуя кого-то.
— Добрый день. Это вы — мисс Фаулер? — спросил женский голос.
— Она самая, — ответила Бекки. — А вы, наверное, мисс Кортезо из Лос-Анджелеса?
— Зовите меня просто Каролина.
Хенк появился из-за угла и увидел, как сестра пожимает руку уже знакомый ему хрупкой молодой женщине, одетой во все черное. Светлые, почти белые ее волосы резко контрастировали с угольно-черной одеждой. Бледная кожа и голубые глаза смотрелись в лучах заходящего солнца просто великолепно.
— Мы вас не ждали так скоро. — Бекки натянуто улыбнулась.
— Простите. Моя фирма должна была отправить вам факс.
— У нас нет факса.
— По-моему, он вам здесь не очень-то и нужен, — с улыбкой сказала Каролина Кортезо. Ее взгляд скользнул по сараю и загону, потом по Черным Холмам. — Какая красота! Я чуть не заблудилась, заглядевшись на вашу природу.
— Ген… то есть Хенк говорил, что показал вам дорогу на ранчо. Ему надо было проводить вас.
— Мне кажется, он не слишком дружественно настроен.
И тут Каролина встретилась глазами с Хенком. На лице ее все еще играла широкая улыбка. При первой встрече Хенк не успел рассмотреть ее как следует. Ужас от недавней бешеной скачки на неуправляемом коне помешал ему тогда сосредоточиться. Сейчас же у него появилась возможность вглядеться в гостью. Ему понравилось то, что он увидел.
