Мой пульс забился горячо и быстро. Может, они демон, потерявший аппетит, но меня он не заставит думать о преследовании и преследователях. Почти всю жизнь я была или тем, или другим, и для меня это повод искать ссоры размером с целый штат.
— Понимаешь, — продолжил он, — я как собака, которая рвется в погоню, и нюх у меня такой, что поведет на край света. — Он спокойно улыбнулся. — Догадайся, кто в таком случае ты.
— Хозяйка собаки?
Улыбка исчезла с его лица, и вдоль стен снова загремел гром. Но на этот раз я была готова и не дрогнула. Аякс открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Вместо этого сделал глоток из своего бокала, лениво покрутив вино в хрустале. Я смотрела, привлеченная единственной кровавой каплей на его бледной нижней губе. Губы зашевелились.
— Урок номер один. Знай своего врага.
И он подул на меня. С запахом старого бордо смешалось такое зловоние, что у меня к горлу подступила желчь. Такое ядовитое зловоние, такая концентрация гнили, что мне обожгло слизистую оболочку носа. Я закашлялась, прикрывая рот, но взгляд не отвела, пытаясь понять, что говорит мне нос. Это Аякс. Он каким-то образом выпускает или выплевывает в меня свою суть. И мой нос, который никогда не был таким чувствительным, сообщает мне, что внутри он мертв. Разлагается прямо у меня на глазах.
— Теперь ты хорошо меня знаешь… и куда я направляюсь, и где был. — Он снова улыбнулся, и его улыбка была такой же протухшей и испорченной, как отравленное дыхание. — И стоит тебе подумать обо мне, как ты почувствуешь мой запах.
Я заставила себя проглотить желчь.
— Это будет связь между нами, — заявил он, неприлично но подмигивая. — Мой подарок тебе.
— Не понимаю, о чем ты. — Я все еще закрывала рот рукой и на самом деле не понимала, но неожиданно почувствовала его запах повсюду. Почему я не ощущала этого несколько секунд назад? И как кто-нибудь может поглощать пищу в месте, где все пропахло смертью и разложением?
— Не знаешь, правда? Тем большее наслаждение я получу, когда убью тебя. — Пальцы его сплетались, расплетались. — Люблю убивать невинных.
Я медленно отняла руку от лица. Меня в жизни называли по-всякому, но невинной — ни разу. Тем более в пассивном смысле.
— И как именно ты собираешься это сделать?
— Правой рукой, — ответил он, довольный, что я спросила. — И зазубренной кочергой у меня под пиджаком.
Он отвел полу пиджака, и мое дыхание застряло где-то между горлом и грудной клеткой. Мне в свете свечи подмигнуло длинное, как шпага фехтовальщика, лезвие с многочисленными остриями. Аякс опустил лацкан. Вокруг продолжали гудеть посетители — такой контраст по сравнению с тишиной и неподвижностью, пронизавшей каждую клетку моего тела. Я подняла глаза, и на этот раз мне даже не пришлось мигнуть. Передо мной было чудовище. Хотя видеть его могла только я.
— А теперь вставай, — велел он, — и медленно иди к выходу.
— Еще чего!
Я ни за что не позволю этому молодчику оказаться у меня за спиной… все инстинкты кричали мне, что нужно убираться, и побыстрей. Я могу перегнать его: он не выглядит таким быстрым, но ведь и спятившим не выглядел.
— Вставай, — повторил он громче, — или я перебью всех в этой комнате, начиная с женщины у меня за спиной.
Я посмотрела на эту женщину — маленькую блондинку с модной прической, такой что ее нежная белая шея была обнажена. Блондинка сидела к нам спиной, наклонив голову и зайдясь в беззвучном смехе. Своим тонким колючим лезвием Аякс может перерезать ей горло, так что она даже вдохнуть еще раз не успеет.
Ее спутник, красивый мужчина с блестящими глазами, заметил мой взгляд и улыбнулся. Я опустила глаза. У него была внешность человека, не знакомого с насилием; у меня во взрослой жизни никогда не было такого вида. И сомневаюсь, чтобы у моего партнера по столику тоже.
— А мне все равно, — солгала я, возвращая взгляд Аяксу. Он рассмеялся, как будто мы тоже наслаждаемся приятным вечером в обществе друг друга.
— Нет, конечно. Именно поэтому ты хороший парень, а я — плохой. — Улыбка исчезла с его лица, и он приказал: — А теперь поднимай свой зад со стула.
Я продолжала сидеть.
Гладкие белые кости за его щеками сверкнули. Слегка зашелестела ткань, безошибочно звякнуло оружие, высвобожденное под столом, и плечо Аякса начало поворот, который завершился бы смертельным ударом. Живот у меня свело, но я продолжала сидеть неподвижно. Аякс заворчал, и это был предупреждающий, выжидательный звук.
— Подожди, — попросила я, видя, как напряглись его мышцы. Он смотрел на меня своими бездушными глазами, и я знала, что он это сделает. Убьет эту женщину не моргнув глазом, и мужчина напротив нее никогда больше не сможет улыбаться.
— Видишь? — негромко произнес Аякс. — Я же говорил, что ты из добрых парней.
Я ничего не ответила, только поднялась со стола, не отрывая от него взгляда. А потом сделала то, чего даже сама не могла предвидеть: взяла бокал, поболтала в нем вино и поднесла к губам.
Возможно, сказалась напряженность момента, а может, урок Аякса по усвоению запахов достиг цели, Но аромат, который я вдохнула, был самым сложным, самым живым, самым богатым, какой мне приходилось встречать. Я чувствовала запах глины с горного склона во Франции, где рос виноград, и то, что винодел постоянно брал пробу из бочонка стальной ложкой, чтобы его нёбо точно определило, когда надо разливать вино по бутылкам. Я вдыхала все это — что не должна была чувствовать, и оно становилось частью меня, это знание проникало до мозга костей.
Я пила вино, почти в экстазе, как святые, которых можно увидеть на потолке кафедральных соборов, как мученики, в надежде глядящие на небо в свой последний момент пребывания на земле. И все это время Аякс следил за мной своими мертвыми глазами, как будто мог точно сказать, что я вижу и ощущаю. Я опустила бокал и дунула в направлении Аякса.
Он застыл, лоб его тревожно наморщился. Не знаю, что он распознал во мне тогда, но не страх, как, очевидно, ожидал. Однако он сохранил уверенное выражение лица и кивком указал на дверь. Не желая оставлять вино, в котором было так много жизни и страсти, я забрала с собой бокал и, поглаживая его ножку, как монахиня перебирает четки, медленно пошла к выходу.
Отель и казино «Валгалла» похожи на остальные драгоценности в короне гигантской игорной корпорации. Масса развлечений, отличный стол и вышколенные служители, готовые осуществить любое желание тех, кто бродит под кричащими огнями между щелкающими машинами и игровыми полями. И все навязчиво сосредоточено на теме викингов; конечно, пока все это не мешает главному — отдавать людям свои деньги. И то, что «Валгаллой» владеет мой отец, ничего в этом не меняет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
