Но сейчас сомнения снова тревожили меня. Я почувствовала, что начала дрожать. Что мне сейчас не помешало бы, так это чашечка крепкого кофе, горячего и сладкого. Надеюсь, это поможет мне прийти в себя.
Я достала из холодильника кувшин молока, но мои руки так сильно дрожали, что он выскользнул из пальцев, с грохотом упал на стол и раскололся, а молоко тут же вылилось на скатерть, каскадом стекло вниз и образовало большую белую лужу на полу.
Шум испугал Джои, и она в одно мгновение скрылась под плитой, а канарейки принялись пронзительно чирикать.
Я бросилась убирать беспорядок и мыть пол. В этот момент в комнату вошел отец. На нем была пижама и он еще не успел до конца проснуться: глаза сонные, волосы взъерошенные.
— Дина! — воскликнул он. — Что ты здесь делаешь в такую рань! Ты бы лучше еще немного поспала!
Я попыталась изобразить улыбку, но вместо этого мои губы задрожали, и из глаз брызнули слезы.
В следующую секунду отец обнял меня, прижал к себе и ласково погладил по голове.
— Ну, ну, малышка, успокойся! — Он смущенно прокашлялся и добавил: — Отправляйся-ка в свою комнату, и сегодня для разнообразия я принесу тебе кофе.
— Я отвратительно себя чувствую, отец, — зарыдала я. — Со мной что-то творится с самого утра. Я не могу понять, что это такое! — Я снова задрожала, словно в лихорадке, руки и ноги сделались ледяными. — Мне кажется, что должно случиться что-то ужасное.
— Ну что ты! — Отец внимательно посмотрел мне в глаза. — Ты просто очень волнуешься. Это все нервы! — И он заговорил со мной голосом, каким обычно разговаривал с пациентами. — Я бы тебе посоветовал…
Не успел он закончить фразу, как в кухню вошла тетя Эмми. Как ни странно, в ее волосах были бигуди. Наверное, она просто забыла о них.
— Что происходит, Дина? — Она подошла ко мне и крепко обняла за плечи. — Ты же должна была отдыхать. У тебя сегодня тяжелый день! Дэвид! — Она повернулась к моему отцу. — Отведи Дину в комнату, и мы с ней выпьем там по чашечке чая.
Было так странно наблюдать, как тетя Эмми, всегда очень нерешительная и робкая, попыталась командовать и взять ситуацию под свой контроль, что я начала хихикать.
Отец серьезно заглянул мне в лицо, затем снова обнял и направился в мою комнату. По дороге он сухо заметил:
— Помни, Дина, теперь у нас будет новый начальник. Твою работу возьмет на себя тетя Эмми. Не так ли, Эмми?
Эмми улыбнулась, нервно провела рукой по голове и, внезапно обнаружив, что забыла снять бигуди, покраснела до самых корней волос.
— О боже! О боже! — в ужасе прошептала тетя, но отец притворился, что ничего не заметил, а мне этот забавный эпизод помог взять себя в руки и успокоиться.
Утро пролетело совершенно незаметно, и вот уже пришла Маргарет Ангус, моя лучшая подруга, которая на сегодня отпросилась с работы, чтобы помочь мне подготовиться к свадьбе, надеть подвенечное платье и уложить волосы.
Наконец приготовления подошли к концу. Маргарет бросила на меня одобрительный взгляд, и мы улыбнулись друг другу в зеркале. Отец всегда шутил, что наша дружба основывается на способности противоположностей притягиваться друг к другу. Я была высокой, темноволосой, с серыми глазами и имела довольно вспыльчивый характер. Маргарет же, невысокая пепельная блондинка с голубыми глазами, отличалась сдержанностью и уравновешенностью. Именно эти качества делали ее почти идеальной медицинской сестрой.
Тетя Эмми, выглядевшая очень молодо и изящно в своем светло-голубом костюме, быстро вошла в мою комнату и сообщила, что такси уже ждет. И прежде чем отправиться в церковь, она и Маргарет по очереди поцеловали меня в обе щеки.
Машина, в которой предстояло ехать мне и отцу, стояла у наших ворот — большой старомодный «роллс-ройс», украшенный атласными лентами и так тщательно отполированный, что все окружающие предметы отражались в нем, словно в зеркале. В нем было что-то солидное и незыблемое, не подверженное времени. И как раз из-за этого машина производила мрачное впечатление. Меня снова охватило нехорошее предчувствие.
— Этот автомобиль скорее походит на катафалк, чем на свадебный фаэтон! — сказала я отцу и нервно рассмеялась.
Он на мгновение перестал крутить в руках шляпу, подошел ко мне и чуть встряхнул за плечи.
— Соберись, Дина, — резко произнес он, но его голос слегка дрожал, и я поняла, что отец тоже на грани срыва.
— Отец! — умоляюще проговорила я. — Я не знаю, что со мной сегодня такое. Я просто хочу, чтобы мы с Эваном как-нибудь без лишнего шума побыстрее зарегистрировались. — И, отвернувшись к окну, добавила: — Я ненавижу всю эту суету. Ягненок перед закланием чувствует себя гораздо лучше, чем несчастная невеста перед публичной церемонией бракосочетания.
Я старалась придать небрежность своему тону, но розовые розы у меня в руках сильно дрожали, выдавая мое внутреннее состояние.
— Нам пора, — уныло вздохнула я, страстно желая, чтобы вся неприятная процедура поскорее закончилась. Но в ответ отец покачал головой.
— Если ты себя сейчас так чувствуешь, хотя обычно достаточно хладнокровно справляешься с любой ситуацией, то можешь представить, каково сейчас бедняге Эвану? — спросил он и улыбнулся. — Давай дадим ему немного времени первым добраться до церкви и успокоиться, прежде чем приедем мы.
Я в сотый раз поправила вуаль, присела и сняла свои очень модные, но не слишком удобные туфли. Отец молчал, и тишину нарушало только отчаянное мяуканье Джои, которую предусмотрительно заперли на кухне, чтобы она не мешалась под ногами.
Затем, минут через десять, отец нервно посмотрел на свои часы и прочистил горло.
— Полагаю, вот теперь нам пора, — сказал он. — Я сейчас скажу шоферу, что мы готовы.
Около наших ворот уже собралась целая толпа местных детей, желавших увидеть невесту. Они толкались, пихали друг друга и смеялись от возбуждения.
Я постаралась изобразить счастливую улыбку и помахала рукой старой миссис Бенсон, которая в своем инвалидном кресле сидела у окна гостиной и тоже наблюдала за мной.
Хотя я прекрасно осознавала, что наша свадьба с Эваном обязательно вызовет повышенный интерес у местной публики, все же не ожидала увидеть у входа в церковь столько народу. И, разумеется, я не предполагала, что соберется такое количество фоторепортеров! Они облепили все ступени церкви, образовав нечто вроде почетного караула.
— Отец! — Я крепко вцепилась в его руку.
— Все хорошо, Дина. Нам следовало догадаться, что все будет именно так. В конце концов, просто невозможно представить, чтобы свадьба сына миллионера не вызвала ажиотажа среди представителей местной и национальной прессы!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
