«Мои руки снова дрожат…»
Мои руки снова дрожат,И я смотрю на окно.А подо мною лежатТе, кто умер давно.
Небо тучами правит,Их ветер не хочет гонять.И небо нас не оставит,Когда перестанут стрелять.
«Я ухожу. До встречи там…»
Я ухожу. До встречи там,Где нет уже обманов лести.Как я завидую котам,Которые не знают мести.
Опять пришла святая злость,Я все разрежу до крови.Я как поломанная кость,Не в силах выдержать любви.
Я так хочу упасть, завыть,Зарыться телом в глубину.Я так хочу не просто быть,А снова целовать Луну.
«Слепой котенок идет по перилам…»
Слепой котенок идет по перилам,А мы спокойно глядим в небеса,Она сигарету уже докурила,И скоро начнет творить чудеса.
Чужая кровь ворвется в аорту,И вздрогнут все от этого сна.Все женщины мира готовы к аборту,Который им готовит весна.
Порвется небо, рассыпятся звезды,Посыпятся вниз, зацепят Луну.Кровь покроется черной коростой,Я руки по локоть в нее окуну.
«В комнате с синими стенами…»
В комнате с синими стенамиСнова лежу на кровати,Своими же связанный венами,За это никто не заплатит.
Никто не заплатит за воду,Текущую из глаз.Когда узнаю свободу,Узнаю в последний раз.
И снова сбежать отсюда,И снова попасться в плен,И ждать повторного чуда,В обществе синих стен.
«Моя любовь мертва опять…»
Моя любовь мертва опять,И не на что теперь смотреть,Но ведь часы не ходят вспять,Осталось только умереть.
«Мне в этой тихой палате…»
Мне в этой тихой палатеХочется выть и скакать,Ведь девушка в белом халатеНе хочет меня приласкать.
И пахнет лекарством и хлоркой,И скучно – одни старики.Себя я здесь чувствую волком,В стенах света муки.
«Опять забыли навестить…»
Опять забыли навестить,И я сижу один в беседке,Но я не буду здесь грустить,И биться, словно птица в клетке.
Здесь все одно, одно и то же,Поспать, поесть, поесть, поспать,Мое тепло в больничном ложе,Хотя бы выйти погулять.
Но ведь не видно ни хуя!Мешает свет. Все атропин.Эх, горькая судьба моя,Не так чиста, как твой рубин.
«За что заставили страдать…»
За что заставили страдать,И душу умываться ядом.Мне нечего уже отдать,Мой пепел был когда-то садом.
Свет фонарей раздвинул стон,И полилась с небес вода.Он как пророк бесплодных зонПровозгласил конец труда.
Трава намокла бурой мглою,Деревья с листьями хранимы,Зашейте же меня иглою,Чтоб не был я таким ранимым!
«Небо не так уж свинцово…»
Небо не так уж свинцово,Розовое с синим.Давайте, если хуево,Меня на небо закинем.
Давайте эту дорогуЗавяжем тремя узлами.За это нас понемногуСтанут ругать козлами.
Давайте вот эти горыПоставим кверху ногами.Теперь уже не укоры,Нас назовут врагами.
Да ладно, я не серьезно,Сейчас я просто шуткую.Все это не так уж грозно,Пока я не атакую.
«Роем блестящих пчел…»
Роем блестящих пчелРазлетелось к чертовой, вдрызг,Об разрушенный волнами мол,В окружении заточенных брызг.
А брызги попали на стекла,Побежала капелька вниз.Не хочу, чтобы ты промокла,Уходящий последний каприз.
«Белая кошка когтистою лапой…»
Белая кошка когтистою лапойБлизко не пустит черных котов.Ей бы на дыры поставить заплаты,Только не прочен ржавый остов.
Солнце упало грохотом грома,Ждет в подземелье-царстве Аид.И помогая ударами ломаСтарая дева скоро родит.
Но поднимаются желтые травы,Ждут, когда ближе подступит гонец.Им не хватает немного отравы,Но они верят в счастливый конец.
«Я вижу в зеркале чье-то лицо…»
Я вижу в зеркале чье-то лицо,И это лицо мне явно знакомо.Проснувшись утром, увижу крыльцо,Ступеньки с больничным названием кома.
А где-то в муторно-маленькой ванной,С кровавыми хрипами теплое тело,Безучастным взглядом порванной раны,Желает закончить последнее дело.
Ни блики огня, ни звуки трубы,Уже не разбудят уснувшую память,Но если звенят кандалами рабы,То это уже не может не ранить.
«Ты придешь ко мне во снах…»
Ты придешь ко мне во снах,И опустишься на травы.Ну а я, Ночной Монах,Сладости напьюсь отравы.
Разорвется солнце стоном,И замрет в блаженстве время,И ворвется в твое лоноВсе мое живое семя.
«Я помню ненависть, но ненависть спит…»
Я помню ненависть, но ненависть спит.Я помню любовь, но зона пуста.Я вижу оленя, он кем-то убит,Я слышу песню про угли моста.
А может я зомби, и все это бред?И я уже мертвый зачем-то хожу?И дашь ли ты мне правдивый ответ,Когда я тебе это все расскажу?
«Я продал душу Сатане…»
Я продал душу Сатане,И кажется, что навсегда.Сгорая в медленном огне,Жду только страшного Суда.
Я Дьяволу поднес огня,Я наплевал на жизнь в Раю,Бог отвернулся от меня,Когда я душу рвал свою.
Пусть говорят – любовь всесильна,Меня уже ей не спасти.Тому, кто думает стерильно,Не надо выбирать пути.
«Дьявол с Богом заключили…»
Дьявол с Богом заключилиСвой коммерческий контракт,И зачем-то поручили,Чтобы я провел антракт.
Откровенья БогословаВсем грозят кровавой тьмой,И сюда приходит сноваКомпаньон великий мой.
Изменяет слово «время»Мой безумный договор,Я беру другое бремя,Основатель мертвых гор.
Всех людей глобальным страхомНе накрыть коротким днем,Их нельзя единым махомРастворить живым огнем.
Так нельзя мои дубравыПревратить в пустыни зла,Хоть имеет Дьявол правоПревращения в козла.
И хоть Бог забыл проснуться,И хоть Богу все равно,Тем, кто хочет прикоснуться,Я б советовал вино.
«Белые люди белых снегов…»
Белые люди белых снегов,Белые хижины белых небес,Белый алтарь белых богов,В белом поле беленький бес.
Белому черепу белую кость,Белому морю белых китов.Белому страху белую злость,Белой кошке белых котов.
Белым кому-то белое что-то,С запахом белым, и белым на вкус.В белой армии белая ротаБелый минус меняет на плюс.
«Рвал подушку зубами…»
Рвал подушку зубами,Плакал навзрыд, смеялся,После, одними губамиСам себе улыбался.
Пытался собрать с одеялаТепло ее нежного тела,Там, где она стояла,Там, где она сидела.
Там, где она дышала,
Конец ознакомительного фрагмента.
