Она восхищенно смотрела на меня.
— Вот это да, Макс! Как вы, однако, изысканно изъясняетесь! Неужели конкуренция становится все жестче?
— Для Макса Ройяла? Конкуренция? — Я самодовольно рассмеялся. — Конец очереди справа. Если поторопишься, можешь успеть на сто сорок девятое место!
— Прошу прощения, — сказала она, — но я тороплюсь в другом направлении.
Она заправила в пишущую машинку новый лист бумаги.
— Мистер Крамер у себя в кабинете, — сказала она. — И мистер Крамер хочет видеть вас. Должно быть, мистер Крамер сошел с ума!
— Ты занята сегодня вечером? — с надеждой спросил я.
— Разумеется, — сказала она. — Я заново занимаюсь убранством квартиры. Думаю, для разнообразия алмазы будут на полу, а норка — на стенах.
— Очень мило по отношению к твоим друзьям! — холодно сказал я. — Теперь они смогут снять обувь, а потом залезть на стены и устроить настоящий бал!
Я прошел мимо нее в кабинет Крамера.
Он сидел за столом, уставившись прямо перед собой отсутствующим взглядом. Я убрал со стула портфель с клюшками для гольфа и сел.
— Ройял?
Он медленно перевел на меня взгляд.
— Съездив вчера ночью к реке, вы, очевидно, попусту потеряли время?
— Да, — согласился я.
— Полчаса назад мне позвонил Дин, — сказал он. — Личность утопленника установлена. Зовут его Фишер. Генри Фишер, известный всем как Хэнк. Тридцать восемь лет, холост, бывший солдат. Работал телевизионным техником на студии «Юнайтед уорлд».
— Любопытно, — сказал я. — То есть там же, где Джо Бакстер.
— Да, я тоже об этом подумал. Здесь может быть какая-то связь.
— Один парень пропадает, другой погибает. А что, если у них на «Юнайтед уорлд» не предусмотрены перерывы для кофе?
— Лучше бы тебе это проверить.
— Проверю, — согласился я.
— И еще кое-что. О нашей клиентке, миссис Бакстер. Какое впечатление она на тебя произвела?
— Трудно сказать, — задумался я. — Она в самом деле боится… за мужа — или мужа. Пока не могу сказать наверняка, чего именно.
— Сообщи мне, когда выяснишь. Только не торчи в конторе и не разбазаривай лишние деньги!
— Вы играете сегодня в гольф?
— Может быть… А что?
— Надеюсь, что когда-нибудь сумею открыть собственное агентство, — скромно заметил я. — И по-видимому, мне придется научиться играть в гольф.
— Даю тебе пять секунд, чтобы убраться отсюда, — приказал он. — Скорее всего, твоя платежная ведомость в конце месяца все еще будет находиться здесь!
Я все понял.
И вернулся к столу Пэт. Черный атлас, который она всегда носила на работе, был истинной причиной моих визитов сюда — разумеется, не считая тех, что случались в конце каждого месяца.
— Я это чувствую, — сказала она, не поднимая головы от машинки.
— Что?
— Ваш взгляд… — Она все еще не поднимала головы. — Он уже прожег меня до костей. Сделайте одолжение, оставьте в покое хоть мою печень, хорошо?
— Если бы ты не была столь привлекательна, я бы так не волновался, — сказал я.
— Если я буду есть много шоколада, — задумчиво сказала она, — то растолстею. Я могу выдернуть все зубы, а пластический хирург сломает мне нос и не потрудится привести его в порядок. Может быть, дело будет того стоить!
— Ты не возражаешь, если я позвоню!
— Не возражаю, раз вы звоните не мне, — ответила она. — Какой номер вам нужен?
Я назвал ей номер миссис Бакстер, и она набрала его.
— Миссис Бакстер? — деловым тоном произнесла она. — Вам звонит мистер Ройял из Детективного агентства Крамера. Одну минуту, пожалуйста.
Она передала мне трубку.
— Доброе утро, миссис Бакстер, — сказал я.
— Вы узнали что-нибудь о Джо? — с тревогой спросила она.
— Нет, — ответил я. — Зато установлена личность человека, труп которого нашли вчера ночью в реке. Ваш муж был знаком с человеком по имени Фишер — Хэнком Фишером?
— Не уверена, — после небольшой паузы ответила она. — Кто это?
— Он работал в «Юнайтед уорлд», как и ваш муж. Он тоже был техником.
— Фишер? Я… Я думаю, он мог мельком упомянуть это имя, но наверняка сказать не могу.
— Вы не припомните, в связи с чем он упоминал имя Хэнка Фишера?
— Извините, мистер Ройял, нет.
— Ладно, — сказал я. — Спасибо и на том.
Я отдал трубку Пэт.
— Вы куда-нибудь пойдете сегодня, мистер Ройял? — с надеждой спросила Пэт. — Я хотела бы сделать кое-какую работу, а ваши глаза, как рентген, выбивают меня из колеи. И еще я все время жду, что вы скажете, будто у меня в плохом состоянии аппендикс.
— Милая моя, — искренне ответил я, — у тебя ничего не может быть в плохом состоянии. Это просто невозможно!
— Вы уходите, мистер Ройял?
— Ухожу, — сказал я, сдаваясь. — Наверное, пора подыскать себе какую-нибудь новую работу — на телевидении, что ли…
— Думаю, у вас там должно получиться, мистер Ройял, — с воодушевлением одобрила она. — Помните, какой громадный успех имел мистер Маггс[1] — у него был потрясающий рейтинг!
— Маггс?
— Вы должны его помнить, — горячо сказала она. — Говорящий шимпанзе!
Я поджал губы и задумался.
— Может быть, мы смогли бы выступать дуэтом? — предположил я. — Что-то вроде квартета парикмахеров, только нас будет двое. Но что мы будем петь?
— У меня есть обезьянка в… зоопарке Калама; — предложила она.
— А у меня, к большому счастью, есть мисс Пэт в атласном платье, — продекламировал я. — А у Пэт — в алмазах шторки и половичок из норки!
— Вы уйдете наконец, мистер Ройял? — взмолилась она. — Или вы намерены дождаться, пока у меня прямо за машинкой случится истерика?
— У тебя точно сегодня свидание?
— Абсолютно точно, — сказала она. — У него три нефтяные скважины и ранчо в Техасе площадью в пятьдесят тысяч акров.
— Вот этот самый парень и обведет тебя вокруг пальца, — кисло сказал я. — Увидимся, Пэт!
— Похоже на то, мистер Ройял, — с тяжелым вздохом откликнулась она.
Я вышел из конторы. Увы, некоторые девушки не в состоянии распознать идеального мужчину, даже когда встречаются с ним нос к носу.
Спустя пятнадцать минут я вышел из машины у тридцативосьмиэтажного сооружения из алюминия, стали и мрамора, в котором размещалась телевизионная корпорация «Юнайтед уорлд».
Я промаршировал к лифтам через вестибюль, посреди которого находился фонтан, увенчанный обнаженной мраморной Венерой. Богиня меланхолично извергала изо рта воду непрерывным потоком. Судя по всему, она символизировала телевизионного сценариста.
Поднимаясь на лифте и изо всех сил стараясь удержать желудок на том месте, где ему предопределено находиться природой, я вспомнил, что «Юнайтед» управляет человек по имени Сайрус К. Миллхаунд. Судя по разговорам, дошедшим до меня, вторая половина его фамилии вполне соответствовала истине.[2]
Анфилада служебных помещений Большого Человека находилась на тридцатом этаже. Я вошел в приемную, которая хотя и не была устлана норковыми ковриками, но относилась примерно к такому же разряду. Толстая, широкая ковровая дорожка пшеничного цвета тянулась от лифта к двойным, от пола до потолка, стеклянным дверям. На них была надпись золотыми буквами, гласившая: «Сайрус К. Миллхаунд. Посторонним вход воспрещен». Ну, если нынче стали раздавать в личное пользование такие помещения, то просто до слез обидно, что я попусту терял время, пока носил нашивки капрала.
Оставляя позади себя глубокий след, я с трудом проложил дорогу по ковру к хромированному стеклянному столу, который находился между мной и запрещенным входом. За столом сидела невозмутимого вида брюнетка в черном шерстяном платье, которое любовно облегало все изгибы ее тела. Но это дошло до меня не сразу.
Моему взгляду понадобилось некоторое время, чтобы добраться до этой части картинки, потому что под стеклянной поверхностью стола, как на витрине, можно было видеть пару замечательных ножек, причем юбка над ними была с беспечной развязностью поддернута вверх. Достигнув наконец уровня ее глаз, я почувствовал, что все остановки, которые я сделал по пути к ним, не пропали зря.
— Я хотел бы повидать мистера Сайруса К. Миллхаунда, — сообщил я.
Секунд десять она задумчиво смотрела на меня, потом спросила:
— Почему бы вам не подождать дня приема посетителей?
— Меня зовут Ройял, — сказал я, как будто это могло для нее что-то значить.
— Я должна преклонить колени? — равнодушно произнесла она. — Мистер Ройял, я вообще сомневаюсь, что вы когда-либо увидите мистера Миллхаунда. Если вы не записаны на прием…
— У меня срочное дело, — сказал я. — Это касается убийства.
Ее губы тронула улыбка и, воспользовавшись случаем, так и застыла на них.
— Почему же вы раньше не сказали? Вам нужен мистер Стэндиш… Это этажом ниже.
— Спасибо!
Я одарил ее восхищенной улыбкой, которая становилась все шире по мере того, как я обводил ее взглядом от макушки до носочков туфель. Такая обработка артогнем — самый первый ход, и он дает; поразительные результаты… Иногда.
