приближалась к храму Солигалича, как вдруг показалась телега двигающаяся им на встречу.
Подъезжая к карете телега своротила в сторону, и соскочивший с неё городничий Рыжов Александр Афанасьевич подбежав к карете открыл дверцу перед губернатором.
Ланской горделиво осматривая открывшиеся окрестности вышел из кареты и окроплённый святою водой, приложился к кресту, а затем первый вступил в церковь. Зайдя в храм, Ланской не стал накладывать на себя крест, как это полагалось делать любому православному. Он никому не поклонясь – ни алтарю, ни народу, шёл к амвону прямой, точно жердь.
Неожиданно Сергей Степанович услышал за своей спиной ускоряющиеся шаги. Краем глаза он заметил подошедшего к нему Рыжова, который произнёс: «Раб божий, Сергий! Входи во храм господен не надменно, а смиренно, представляя себя самым большим грешником, вот так!» Положил Ланскому на спину руку и, нагнув его в полный поклон, отпустил и тут же встал на вытяжку.
Никому из окружающих губернатора прихожан не хватило отваги, чтобы помешать Рыжову.
Губернатор не стал как-либо препятствовать городничему или обрывать его, а напротив, прислушался к словам, перекрестился и оборотясь поклонился всему народу.
Вспомнив эту историю Ланской задумчиво посмотрел на гостя и спросил его.
– А коли нагрешил в чём-либо, нет же людей без греха, делами можно искупить уже свершившееся?
Гость перекинул слоновью трость из правой руки в левую и перекрестился.
– Святой Апостол Павел сказал: «непрестанно молитесь» и «вся во славу Божию творите», «сие бо угодно и приятно пред Спасителем нашим Богом»****.
– А разве труды наши – это не лучшее, что мы можем оставить после себя? – спросил Пушкин.
–Если за ваши труды благодарят молитвою, что может быть лучше. Ведь молитва – это привлечение благодати Божией к тому, за кого молятся.
– Что ж, – гость медленно встал, опираясь на трость, – беседа у нас вышла весьма занимательная. Но мне уже пора.
Слова гостя оторвали Ланского от раздумий и он тут же встал проводить оного до двери.
Пушкин также привстал со своего кресла, отвесив лёгкий учтивый поклон.
–Был рад нашему знакомству, – сказал Сергей Степанович.
–Надеюсь, ещё увидимся и побеседуем, – добавил поэт.
Гость резко обернулся, посмотрел внимательно на поэта.
– Кто знает, кто знает, – сказал он и быстрым шагом вышел из комнаты.
Сергей Степанович после ухода гостя окликнул прислужника и велел принести на стол чаю.
Уже отпивая глоток горячего чая из фарфоровой чашечки, Сергей Степанович обратился к Александру.
– Однако интересный у вас приятель, милый друг. И к то же он такой? Где служит? Чем занимается?
– Что вы, Сергей Степанович!– удивлённо воскликнул поэт, – Почему это вы решили, что гость мой приятель? Я совершенно с ним не знаком! Напротив. Я у вас хотел полюбопытствовать, что это за гость такой к вам захаживает.
Сергей Степанович недоумённо посмотрел на поэта.
– Как! А разве он не с вами пришёл?
– Нет. Помилуйте, – ответил Пушкин разводя руками.
– Игнатий! – требовательно крикнул Ланской и тут же из-за двери появился склонившийся в поклоне слуга.
– Слушаю-с, Сергей Степанович, – пролепетал испуганный грозным видом хозяина Игнатий. Из-за низко наклонённой русоволосой головы с приглаженной шевелюрой не было видно как испуганно бегают его глаза.
Полотняные светлые штаны Игната были заправлены в начищенные до блеска сапоги. Из под тёмного жилета выглядывала светлая холщовая рубаха. Руки услужливо спрятаны за спину. Весь вид Игната говорил лишь об одном, что он готов выполнить любое поручение хозяина. И сделать это в сию минуту.
–Ну-ка доложи мне, Игнат, кто это только что был у нас в этой комнате.
Игнат тут же выпрямился и оторопело посмотрел на Сергея Степановича.
– Как же-с, батюшка Сергей Степанович, никого-с не было. Я здесь за дверью стою с той поры, как к вам Александр Сергеевич пришли в эти комнаты. Всё приказа вашего ожидаю-с.
–Чай вот только принесли, как вы велели.
Ланской с ещё большим изумлением посмотрел на слугу.
–Ты хочешь сказать, что никто за это время ни входил в эту комнату, не выходил из неё?
–Точно так-с, – опять поклонившись пролепетал Игнат.
– Не может этого быть! – возмущённо произнёс Ланской,– Небойсь ходил где-нибудь, да проглядел! Олух!
Пушкин с недоумением и живым интересом смотрел на всё происходящее.
–Как же можно-с. Правду говорю-с, батюшка, вот те крест, – Игнат, испуганно тараща глаза на хозяина, тут же перекрестился.
– Иди и спроси всех слуг, не видел кто странного гостя, который входил сюда, – прикрикнул Ланской на Игната, – Не знает ли кто что про него. И как найдёшь того, кто видел, приведи его сюда тот час!
– Будет сделано-с, – пролепетал Игнат и тут же пулей выскочил из комнаты.
– А мы ведь даже имени его не спросили, – задумчиво проговорил Сергей Степанович, отпивая из чашки глоток уже остывшего чая.
Игнат тем временем собрал и опросил всю прислугу в доме. И уже через минут пятнадцать Ланскому было доложено, к его и Пушкину великому изумлению, о том, что гостя никто даже не видел.
Немного позднее об этой странной истории было рассказано на страницах нескольких газет.
Прошло время и история о странном госте позабылась. Однако за ней последовали события достойные вашего внимания.
Однажды в Солигалич пришло совершенно невероятное известие о том, что квартальному Рыжову Александру Афанасьевичу прислали дарующий дворянство Владимирский крест. С вручением креста было объявлено, что «удостоен он сея чести и сего пожалования по представлению С.С. Ланского».
27 января 1837 года после смертельного ранения на дуэли Алескандр Сергеевич Пушкин перед смертью попросил позвать священника. Ближайшим священником оказался отец Пётр Дмитриевич Песоцкий из Конюшенной церкви. Он до такой степени был поражён тем, с каким благоговением исповедовался поэт, что со слезами на глазах признался: «Я стар, мне уже недолго жить… И Вы можете мне не верить, хотя на что мне обманывать, но я скажу, что для себя самого желал бы такой исповеди перед смертью, какую он имел!»
Через семь лет после смерти поэта, его вдова Наталья Николаевна вышла замуж во второй раз. Её супругом стал генерал-лейтенант Пётр Петрович Ланской. Они счастливо прожили девятнадцать лет до самой смерти Пушкиной.
Прошло более ста лет, когда случилась ещё одна примечательная встреча.
Протоиерей Александр Ветелёв после службы Божественной литургии вернувшись домой решил попить чаю. Ожидая пока чайник согреется, Александр не заметил, как задремал.
Неожиданно к нему в комнату вошёл странный гость.
–Здравствуйте, батюшка, -сказал он подходя к протоиерею, – Вы меня узнаёте?
–Кто вы? – спросил протоиерей.
– Я – Пушкин Алескандр Сергеевич, – представился гость.
– Господи помилуй! Александр Сергеевич! Откуда вы?
– Знаете, батюшка, я пришёл к вам с
