И он успел — почти в самый последний момент. Ещё при его подходе к дром-зоне яркость солнца Джейханны резко возросла, и этот удивительный феномен отчасти отвлёк внимание многочисленных патрулей от небольшого корабля, который на сумасшедшей скорости ворвался в охраняемый ими район и с пятой попытки сумел нырнуть в неисследованный канал второго рода.
Оказавшись в безопасности и убедившись, что резонансный генератор исправно пронзает гиперпространство, флот-надполковник Жорже Перейра Душ Сантуш расслабленно откинулся на спинку пилотского кресла. Наряду с чувством выполненного долга и удовлетворением от того, что габбары получили по заслугам, он испытывал какую-то подавленность, опустошённость. Дабы немного утешить себя, надполковник достал из кармана своего мундира небольшую плоскую коробочку, в которой лежали, ожидая своего часа, две большие генеральские звезды. Душ Сантуш носил их с собой уже третий год и теперь был уверен — нет, был твёрдо убеждён! — что больше держать их в кармане ему не придётся, что уже в самом скором времени эти звёзды перекочуют на его погоны...
А между тем солнце Джейханны с каждой секундой становилось всё ярче и ярче, словно какой-то невидимый гигант принялся активно подбрасывать топливо в его термоядерное горнило. Первоначальное удивление населявших систему шестнадцати миллиардов габбаров постепенно сменилось изумлением с изрядной долей страха, а потом переросло во всеобщую панику. Они поняли, что надвигается нечто ужасное, катастрофическое, противоречащее всему порядку мироздания, чего даже в принципе произойти не могло.
Примерно через четверть часа после того, как бомбардировщик «За Мельмак!» покинул локальное пространство Джейханны, по системе пронеслась волна нейтринной вспышки — предвестника Сверхновой. Плотность нейтрино была так высока, что за счет их рассеяния на электронах и возбуждения ядерных уровней все обитатели системы получили единовременную дозу облучения порядка тысячи рентген. Впрочем, ощутить признаки начинающейся лучевой болезни они уже не успели, потому как вскоре вслед за этим их светило взорвалось, низвергнув в окружающее пространство мощные потоки электромагнитного излучения.
Ослепительная вспышка небывалой интенсивности в мгновение ока сожгла всё живое на дневной стороне планеты, а космические корабли и станции, несмотря на свои защитные силовые экраны, превратились в гигантские подобия микроволновых печей, в которых заживо сварились все их обитатели. Потом они, конечно, взорвались — но уже с мёртвыми экипажами на борту. Лишь нескольким судам в районе дром-зоны, чьи командиры оказались достаточно сообразительными и в определённой степени трусливыми, удалось избежать гибели, немедленно ускользнув из системы через ближайшие каналы.
Жителям ночной стороны Джейханны повезло куда меньше. Тысячекилометровые толщи пород уберегли их от первичного электромагнитного импульса, который лишь вывел из строя линии электропередач и системы коммуникаций, а также индуцировал выброс заряженных частиц из радиационных поясов в ионосферу, что вызвало грандиозные полярные сияния, видимые даже в тропиках. Однако любоваться этим изумительным зрелищем габбарам было недосуг, потому как за первой последовала вторая, основная вспышка Сверхновой. Тут уже дневная сторона планеты превратилась в пылающий плазменный ад, а верхние слои атмосферы с ночной стороны раскалились настолько, что жителям на поверхности стало, мягко говоря, жарковато. Долгие, как вечность, минуты они умирали от перегрева и удушья, чёрной завистью завидуя тем счастливчикам, которые расстались с жизнью без всяких мук, от прямого удара лучей взбесившегося светила. Те же габбары, что в данный момент в силу разных причин находились глубоко под землёй, погибли немногим позже, когда Джейханну в предсмертной агонии начали сотрясать мощные сейсмические волны.
А некоторое время спустя, по уже безжизненной системе со скоростью несколько тысяч километров в секунду вихрем пронеслись миллиарды триллионов мегатонн солнечного вещества. Они сметали всё на своём пути — планеты, луны, астероиды, неумолимо устремляясь в межзвёздное пространство.
И это было только начало...
СТЕФАН: ВОЙНА ПРОДОЛЖАЕТСЯ
1
Когда мы вышли из канала, наши бортовые датчики сразу засекли присутствие в районе дром-зоны вражеских кораблей. Благо это был не целый флот и даже не отдельная эскадра, а всего лишь сторожевое соединение, состоящее из тяжёлого крейсера, двух фрегатов, четырёх лёгких корветов и полутора десятка шаттлов-истребителей. Судя по позывным, крейсер и шаттлы принадлежали дваркам, а оба фрегата с корветами — пятидесятникам.
Ближайшее к нам судно противника находилось в двух миллионах километров, так что у нас был достаточный простор для дальнейших манёвров. Чужаки же, опознав в нашем корабле земного разведчика, не стали проявлять излишнего рвения и только для проформы двинули нам наперехват один из фрегатов в сопровождении двух корветов и полудюжины шаттлов. А от крейсера немедленно отделился небольшой, но быстроходный курьер, оснащённый мощным резонансным генератором, и устремился к исследованному каналу второго рода, который вёл прямиком в локальное пространство планеты Суоми, где располагалась одна из военных баз Четверного Союза. Можно было не сомневаться, что он нёс известие о нашем появлении в системе, но вряд ли стоило опасаться, что в ответ сюда будет послана боевая эскадра. Окажись на нашем месте корабль габбаров или их союзников, тогда другое дело — пятидесятники с дварками ещё как засуетились бы. Зато к нам они отнеслись с такой же небрежной настороженностью, с какой относились к другим человеческим кораблям, которые время от времени наведывались на Махаваршу, чтобы узнать о житье-бытье своих престарелых соплеменников, пожелавших провести остаток дней на родной планете, и передать им свежие известия из внешнего мира. За пять с лишним лет, минувших с тех пор, как наш флот покинул систему и вновь уступил контроль над ней пятидесятникам с дварками, никаких серьёзных инцидентов не случалось.
За нашей кормой всё ещё светилась голубизной горловина открытого канала первого рода, и в любой момент, при возникновении неблагоприятных для нас обстоятельств, мы могли ретироваться под защиту оставшейся в системе Гаммы Индры бригады, которая сопровождала нас в пути. Однако все данные наружного наблюдения свидетельствовали о том, что никакая опасность нам не грозит — разумеется, если мы не будем так глупы, чтобы дожидаться приближения чужаков.
Анн-Мари Прэнтан, капитан второго ранга ВКС Терры-Галлии, совмещавшая обязанности офицера связи и оператора артиллерийских систем, сообщила:
— Ориентировочное время до возможного огневого контакта с ближайшим кораблём противника — семнадцать минут, командир. Направленных вглубь системы передач не зарегистрировано. Все источники искусственных радиосигналов, исходящие со стороны Махаварши, имеют явно земное происхождение.
— Отлично, — сказал я. — Отправить через канал сообщение: «Ситуация удовлетворительная, в поддержке не нуждаемся».
— Есть, сэр! — ответила Анн-Мари и принялась за дело.
В отличие от материальных объектов с ненулевой массой покоя, электромагнитные волны беспрепятственно проникали сквозь открытый с обоих концов канал первого рода. Это позволяло при сравнительно невысоких энергетических затратах поддерживать прямую радиосвязь между ближайшими системами — к примеру, Солнечной и Барнарда. А три года назад подобная связь была установлена (вернее, восстановлена) между Землёй и Террой-Галлией — радиосигналы проходили через несколько промежуточных ретрансляционных станций в необитаемых системах, ограждённых от чужаков посредством полной блокировки дром-зон.
— Сообщение принято, командир, — через несколько секунд отозвалась Анн-Мари. — Получен ответ: «Закрываем канал. Счастливого пути, „Заря Свободы“!»
Я кивнул и переключил своё внимание на экран интеркома:
— Машинное отделение?
Бортинженер Ортега отчитался об успешном завершении цикла работы резонансного генератора и повторно, как уже сделал это пару минут назад, перед самым выходом из канала, доложил о полной готовности к запуску гравитационных и термоядерных приводов. Постороннему наблюдателю, наверное, показалось бы забавным, что Арчибальд, со знаками различия контр-адмирала, называет меня, капитана, командиром. Однако для нас ничего забавного в этом не было. Так уж получилось.
Приняв доклад Ортеги к сведению и бегло ознакомившись с расчётами бортового компьютера на тактическом дисплее, я скомандовал:
— Курс на планету Махаварша. Начать манёвры по отрыву от противника и выходу из дром-зоны. Полный вперёд.
