И вот когда Диллон вошла в дверь, сверкая своей красотой и связями, не удивительно, что я тут же начала её презирать. Это длилось приблизительно пять минут.
Она поставила свои вещи рядом с моими и сказала:
— Мне кажется, меня сейчас стошнит.
Когда я посмотрела на нее, чтобы понять, она это серьёзно или шутит, она расстегнула свою униформу и начала обмахивать подмышки.
— Видишь! — сказала она, выпучив глаза. Её серая майка была насквозь пропитана потом, и это в десять часов утра. — Эта работа убьёт меня.
— С тобой всё будет в порядке, — я попыталась разуверить её.
Она подошла ко мне и поморщилась.
— Я уже умоталась в хлам. Моя единственная цель на сегодня не отрезать себе большие пальцы. Она снова поморщилась. — Они мне ещё нужны.
Я не могла перестать смеяться.
— Ты разве не только что окончила Шарлотт? А ещё твой брат владеет этим местом. С тобой всё будет в порядке.
— Да, я только что окончила. И я была в предвкушении от того, что получу работу в "Эпплби", и тогда мой глупый брат сказал что-то типа — ты не можешь там работать! А я ему такая — ещё как могу. И тогда он такой — я владею несколькими ресторанами, дурында. И тогда я такая — я тебя ненавижу. И потом произошло ещё что-то, чего я уже не помню, и вот я здесь.
Именно её подмышки заставили меня полюбить её. Она не была пластиковой куклой Барби, как мне показалось. Она потела, нервничала, и была настоящей. Я страдала точно также в свой первый день в "Лилу".
Ну ладно, по правде говоря, я справилась тогда лучше Диллон, но у меня никогда не было выбора. Мне пришлось проглотить это, лицом к лицу столкнуться с этой средой, тем более что у меня не было брата босса, к которому я могла бы побежать. Не то, чтобы так собиралась сделать Диллон. Он планировала сама заработать себе имя, не полагаясь на Эзру.
Тем не менее, я не могла винить её. Кухня "Лилу" пугала, там работали компетентные и опытные повара. Эзра, вероятно, думал, что оказывает ей услугу, тогда как она знала лучше, чем кто-либо другой, что ещё не готова к кухне такого калибра.
К счастью, у неё была я. Я сориентировала её и помогла освоиться. Теперь она догоняла нас со скоростью света, и за этим было довольно страшно наблюдать.
Она была хороша. И горела работой. Однажды она могла бы стать лучше меня, если бы я не продолжила рвать задницу. Это было ещё одно её качество, которое помогло укрепить нашу дружбу. Она заставляла меня быть лучше, а не успокоиться на том, чего я достигла. И она никогда и ни за что не позволила бы мне превратиться в посредственность.
Несмотря на то, что Диллон и я любили и поддерживали друг друга, мы не могли бы быть более разными. Помимо того, что мы заметно отличались внешне, Диллон была яркой тусовщицей, и, что самое важное, добрым и щедрым человеком. Я же предпочитала проводить время сама с собой, желательно в своей кровати, а не со случайными знакомыми, которых я встретила в клубе два часа назад.
И я не была доброй. То есть, я не обязательно была злой. Но была причина, из-за которой другие повара держали со мной дистанцию. Я могла быть... колючей. Как дикобраз. Исключение составляли лишь несколько избранных друзей.
Забавный факт: А вы знали, что дикобразы живут семьями? Мои девчонки были моей семьей. И мне было этого достаточно.
Большую часть времени.
— Не беспокойся, — уверила меня Диллон, пожав плечами. — Единственный мужчина, который меня сегодня ждёт — это мой брат. Молли хотела, чтобы я зашла к ним после работы, чтобы пообщаться перед тем, как они уедут в путешествие.
По какой-то причине, мой уровень стресса снова пришёл в норму. Может быть, я и была колкой и саркастичной, и, очевидно, у меня были на то свои причины, но я и правда переживала за свою подругу. Диллон была самым доверчивым человеком, которого я когда-либо встречала. Если я хотела отношений на одну ночь, другой стороне приходилось пройти серьёзную проверку. Включая запись в местные клиники, чтобы я была уверена в том, что не подхвачу что-нибудь мерзкое и на всю жизнь. Я была фактически в одном шаге от того, чтобы проверять всю биографию, прежде чем дело зайдёт дальше поцелуев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Диллон была моей противоположностью. Поэтому я боялась за неё и её либеральный подход к выбору сексуальных партнёров.
— Я думала, они жаворонки, — в моём тоне слышалось раздражение, которое разделяла и Диллон, судя по тому, как она поморщила нос и закатила глаза.
Когда у тебя был такой рабочий график как у нас, слово "утро" воспринималось как ругательство. Но у Молли и Эзры был нормальный рабочий график. Эм, у Молли. Эзра обычно работал всё своё свободное время. Они ложились спать в худо-бедно приличное время, чтобы встать с восходом солнца и получить все те вещи, которые обычно подаёт Бог тем, кто рано встаёт.
Мне обычно Бог подавал текилу после полуночи. Каждому своё.
— Обычно да, — согласилась Диллон. — Но они уезжают в отпуск на четыре недели и хотели пообщаться перед отъездом.
— Четыре недели? Мама дорогая. Куда они едут?
Она издала продолжительный вздох.
— Куда-то в тропики. Где тепло. И много "пина колады".
Мы на минуту замолчали, представляя, как было бы здорово иметь деньги Эзры и свободный график Молли — она работала на Эзру и занималась пиаром и маркетингом. Они были одной из самых идеальных пар, что я знала.
Я дружила с Молли, и она очень мне нравилась. Но большую часть времени я боялась Эзру. Потому что он действительно пугал. Хотя когда они были вместе, они были отвратительно милыми.
— В тропики на целый месяц? Хочу стать как они, когда вырасту.
— Серьёзно? — Диллон засмеялась. — Эзра никогда раньше не ездил в отпуск. Ты можешь в это поверить? Никогда. Ни разу! Поэтому Молли решила заставить его превратить свою жизнь, полную упущенных возможностей, во что-то стоящее. Я буду следить за их домом, пока они в отъезде. Они должны показать мне всё, что мне надо знать.
Меня накрыло отвратительным желанием прийти на помощь.
— Тогда тебе надо идти. Я уберу твоё рабочее место.
Её голубые глаза округлились.
— Ты не можешь этого сделать. Ты тогда вообще отсюда не уйдёшь!
Я пожала плечами, дав ей понять, что мне всё равно.
— Замолви за меня словечко перед Эзрой, ладно? Скажи, какая я замечательная. И какая компетентная. И что совершенно точно смогла бы руководить кухней.
Взгляд Диллон переместился на Уайетта.
— Ты точно смогла бы.
— Да уж, без шуток, — я не хотела смотреть на него, зная, что это только разозлит меня. — Пожалуйста-пожалуйста, скажи это своему брату.
Она улыбнулась сияющей и благодарной улыбкой.
— Скажу. Обещаю, — она наклонилась и поцеловала меня в щёку.
Я уже привыкла к этому, поэтому стерпела её откровенное проявление чувств. Так как это была Диллон, и я любила её. Перед тем как выбежать из кухни, она остановилась и спросила последний раз:
— Ты уверена? Я имею в виду, ты на сто процентов уверена, что всё хорошо?
Я закатила глаза.
— Да. Иди уже!
— Ты лучше всех! — крикнула она через плечо и направилась к выходу.
— Я знаю! — прокричала я, когда она с грохотом открыла металлическую дверь.
В кухне всегда было жарко и душно. Но когда Уайетт понял, что Диллон покидала свой пост, температура упала как минимум до нуля. По моей спине прошёлся холодок, когда его пронзительный взгляд переместился с меня на неё.
— Куда это ты собралась? — прорычал он, когда дверь уже закрылась. Он резко повернулся ко мне. — Куда она собралась?
Момент истины? Иногда Уайетт пугал меня до чёртиков. Мы вместе выросли на этой кухне. Это была наша первая работа. Правда он обогнал меня на четыре года, но не сильно продвинулся по карьерной лестнице к тому моменту, как появилась я. Мы оба начали работать сразу после кулинарной школы. И это было совсем нечестно, что он был на четыре года старше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы работали с ним бок о бок в течение пяти лет, и многое пережили вместе. Но это не значит, что проблемы сплотили нас. Или, что мы хорошо знали друг друга. Несмотря на то, что он был шеф-поваром, а я су-шефом, наши отношения были определённо натянутыми.
