Я опешила.
— То есть как не живёт? Тётя недавно мне писала, просила приехать и помочь. Я приехала, но меня встретили закрытые двери.
— А ты адрес уточняла? Может, переехала твоя тётя в другой район. — Женщина посильнее закуталась в шаль. Ветер и вправду усиливался, даже я едва стояла на ногах. — Сейчас время такое… все куда-то переезжают.
— Чёрт, — негромко выругалась. Женщина не уходила, поэтому я решила поинтересоваться, где здесь поблизости кафе или столовая.
— А тут за углом кафе есть. Только осторожнее, грозы у нас в последнее время страшные с бешеными ветрами. На той неделе у соседей черепицу снесло. А на тридцатой улице целых три дерева свалилось, ребёнка придавило…
— Благодарю, — быстро сказала я и вышла из-за ворот, лишь бы не слушать городских страстей.
Бросив машину у тёти во дворе, поспешила спрятаться в кафе. Небо над головой совсем почернело, а против ветра идти — всё равно, что стоять на месте.
Когда я открыла дверь в кафе, хлынул дождь.
— Ух! Успела! — обрадовалась я, а потом развернулась к залу. Наверное, я ожидала увидеть пустое помещение, но не тут-то было. На меня уставились десятки мужских глаз. Я не заметила среди них ни одной женщины. Из-за бара вышел тучный мужчина. Я нарисовала на лице улыбку, хотя словами не могу передать, как затряслись коленки. Оуэн по сравнению с ними казался совершенно безобидным. Вот было бы здорово, если бы он сейчас оказался рядом, прямо по правую руку. — Привет, — неуверенно сказала я, — есть свободный столик?
Тучный бармен указал куда-то вглубь. Если бы не дождь, я бы развернулась и вышла, но мокнуть как-то не очень хотелось, поэтому я прошла к столику и села, ожидая меню. За спиной шептались. А чего я должна была ожидать? Единственная девушка в кафе, к тому же ещё и молодая.
Из еды выбора совсем не было. Пришлось заказать гуляш. Голод не тётка.
Через пять минут на столе стояла корзинка со свежим хлебом, ещё тепленьким. Я слюной чуть не подавилась. Отломила кусочек и в рот. А вкус! В жизни не ела хлеба вкуснее!
Телефон положила по правую руку, надеясь, что после грозы связь вернётся, и я смогу позвонить маме, а заодно тётю найти. Мужчина поставил передо мной дымящийся гуляш.
— Скажите, пожалуйста, а вы, случайно не знаете Мередит Бронте? — осмелилась спросить я у официанта. — Она живёт здесь, на Восточной 7.
— Как вы сказали? — официант задумался. Густые усы закрывали губы полностью. Я и не знала, что сейчас такие кто-то носит. — Мередит…
— Бронте. Это моя тётя. Приехала, навестить ее, но не застала дома. А у неё ноги больные. Вот думаю, может, съехала куда-то.
— Я ничего не слышал о Бронте.
За соседним столиком сидели трое работяг. Один из них повернулся ко мне и заговорил:
— На Восточной 7 вот уж год, как никто не живёт.
— Да в том доме никогда не жила женщина по имени Мередит, — крикнул его сосед.
— А кто там тогда жил? — удивилась я. Не нравился мне весь этот разговор.
— Кто жил? — мужчина потёр колючую бороду. — Да военный какой-то.
— Ну так да! Моя тётя была замужем за военным. Только он умер, старый был.
Мужчины ничего не сказали, только молча глазели на меня.
— Ты подожди, пока гроза кончится, потом сходи в наше адресное бюро. Тебя там проинформируют, — крикнул тучный бармен. — Адрес дать?
— Дать, — уверенно ответила я. А что делать? Тётю искать надо. Может, съехала, а мне сказать забыла.
— Майкл! Принеси бумагу и ручку!
— Не надо, — сказала я. — У меня телефон есть, сюда в заметки запишу. Так надежнее.
Все как один уставились на переливающийся телефон у меня в руке. Я любила блестящие чехлы. Гламурно смотрится, и по-женски — не скучно.
— Мы уже год не пользуемся этими штуками.
— Почему? Подождите, да быть этого не может! Тётя недавно писала мне… Как бы она это сделала, если все так, как вы говорите?
— У тебя он работает? — спросил бородатый мужчина.
— Нет. Сети нет. Но это из-за грозы, разве нет?
— Майкл! Неси ручку и бумагу! — снова крикнул тучный бармен.
Ладно. Я убрала телефон с их глаз и принялась уплетать гуляш. Схожу в адресное бюро. Вдруг что-нибудь путевое узнаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 5
Мощные грозы в середине лета случались не часто. Даже столица, насколько это был дождливый город, обходилась кратковременными осадками. Вплоть до самых туннелей я ехала по нестерпимой жаре. И тут такое!
Пока я сидела в кафе, дождь лил с бешеной силой. Капли дождя рассекали воздух, разбивали лужи на асфальте и, казалось, стремились пробить крышу.
Мне было жутко, но мужчин в кафе как будто не волновало, что происходит за окном. Они вели беседы, ели, пили. Кто-то пялился в экран телевизора, висевшего над баром в беззвучном режиме. Мелькали картинки, но я не обращала внимания на то, что за программа вещалась в данную минуту. Вместо этого я пыталась добиться немного связи — расхаживала по залу, огибая столы, надеясь словить хоть пару чёрточек. Мужчины, глядя на меня, ухмылялись, но ничего не говорили.
Когда дождь закончился, я немедленно отправилась к своей машине. Температура воздуха опустилась. Я шла, хлюпая по неглубоким лужам, дрожала от холода в своей лёгкой одежке и проклинала Эсолтон на чем свет стоит. Дернул же чёрт сунуться сюда!
Моя машина стояла там, где я ее оставила. На всякий случай проверила, целы ли колёса. А то мало ли… Вся моя кожа покрылась мурашками, зубы стучали, кончики пальцев я уже почти не чувствовала. В моей сумке в багажнике должна была быть толстовка. Как хорошо, что я вообще додумалась взять что-то тёплое.
Замки в машине не сразу отреагировали на сигнал, я снова нажала «закрыть», а потом «открыть». Сработало. Дверца со стороны руля открылась. Я нагнулась, чтобы потянуть рычажок, открывающий багажник, но увидев на заднем сиденье ноги, замерла, потеряв способность дышать. Но стоп. Шорты оливкового цвета принадлежали моему новому знакомому.
И тут я выпрямилась, закусив губу. Он спал и не слышал ничего. Отлично устроился в моей машине!
Прикрыв дверцу со стороны водителя, я распахнула соседнюю и неистово крикнула:
— Оуэн!
Парень встрепенулся, сел, потёр глаза, а я всё это время стояла, притопывая ногой со скрещёнными руками на груди. И про холод вмиг забыла.
— Как ты это объяснишь?
— Прости… э… холодно, черт. Может быть, сядем в машину, печку включим, а?
— Угу. Кофе принести?
— А есть?
— Ты издеваешься?
— Послушай, — примирительным тоном говорил Оуэн, — я не хотел взламывать твою машину. Выбора не оставалось. Я не понимаю, что происходит. Мой друг исчез, а в квартире живут другие люди. Некоторое время я бродил по той улице, спрашивал соседей, но начиналась гроза и нужно было куда-то податься. Вспомнив, что ты назвала Восточную улицу, решил идти. Думал, ты поможешь. У меня в этом городе нет других приятелей. А люди, которых я знал когда-то тоже исчезли. — Он перевёл дыхание, взлохматил волосы. Кепки на голове не было, и теперь я чётко видела его густую русую шевелюру. — Увидев твою машину, я обрадовался. Стучал в дом, но никто не открыл. Началась гроза, и мне не оставалось ничего, кроме как…
— Влезть в мою машину. Ты сломал замок?
— Нет, всё цело. Не волнуйся. Я механик по профессии. Если что и сломается, я смогу починить. Слушай, очень холодно. Давай включим печку?
Я открыла багажник, нашла толстовку и надела ее. Потом села за руль и завела мотор, чтобы включить печку.
— Бензина мало, надо заправиться.
— Я оплачу, — сказал Оуэн, перелезая на переднее сиденье.
— Если бы решил спрятаться в кафе в конце этой улицы, то нашёл бы меня.
— Я надеялся, что ты вот-вот вернёшься.
Я осмотрела заднее сиденье беглым взглядом.
— А сумка твоя где?
— Не стал брать с собой. Если не затруднит, давай поедем за ней?
— Эй, ты вздумал навязаться?
— Эй, у меня есть имя! И ты его знаешь! — раздраженно крикнул Оуэн. Я от неожиданности рот раскрыла. Да как он смеет кричать на меня! — А вот я твоего имени не знаю. — В этот момент он задел коленкой бардачок, и тот предательски открылся, вывалив документы на машину. Оуэн поднял их и прочитал. — Теперь знаю. Приятно познакомиться, Элис Артурс.
