Вообще-то три-четыре тысячи единичек — это чуть больше чем «дофига», но я не стал об этом напоминать самодовольному пижону…
— А Нанна? — уточнил я, хотя и не сомневался, что Фабило ни о чём не забыл.
— Для неё есть тоже подходящая позиция. Года четыре назад у нас тут прошлась пренеприятнейшая эпидемия жизненной немочи… — Фабило посмотрел на меня и пояснил. — Есть у нас тут заболевания, которые сложно лечить, и если всё-таки умрёшь, то окончательно. Жизненная немочь — как раз из них. Вот у одной семейной пары с сыном и дочкой, но без близких родственников и связей, не хватило денег на услуги пневматика из храма, и они покинули сей бренный мир всей семьёй. Но дочка у них вполне могла и выжить, знаешь ли…
— Понятно, — кивнул я. — Так ты серьёзно говорил про папиры?
— Я всегда говорю серьёзно, Фант, — строго сказал Фабило. — Если сказал, что есть такая возможность — значит, она есть. Всё остальное в ваших руках. Закроете большую часть контракта, и я помогу с папирами. А не закроете или разозлите чиновника — пеняйте на себя.
— Постараюсь ему понравиться… — понятливо кивнул я, вспоминая про школьный курс Гоголя с его «Мёртвыми душами».
— Ты не можешь ему понравиться!.. — отмахнулся Фабило. — Он ненавидит всех и особенно таких, как ты, но хотя бы не зли его. Он любит единички пневмы, и ради них он наступит на горло своей ненависти. Просто выполните контракт.
От Фабило мы выходили в приподнятом настроении. Я зажал кожаную папку под мышкой и счастливо улыбался. «Уверен, что сложностей с этим контрактом будет просто куча, но я сделаю всё, чтобы его выполнить. Хотя бы частично… — подумал я. — И чиновника вытерплю!».
Очень уж хотелось стать признанной в этом мире личностью с официальной бумажкой в кармане… Наверно, именно поэтому я не стал сразу смотреть, что внутри папки. Хотелось почувствовать себя почти счастливым обладателем документа, поделить в мыслях шкуру неубитого медведя…
— Йоп! — только и сказал я, открыв папку, когда мы добрались до ангара с дирижаблем.
Поверх толстой пачки листов, объединённых в сшитые нитью стопки, лежало изображение огромной мохнатой твари, напоминавшей того самого неубитого медведя — только со слишком большими зубами и когтями. И судя по подписям рядом с изображением, злобная тварь была высотой метров пять, если на задние лапы вставала. Звали тварь «фимомениарк» — и встречаться мне с ней очень не хотелось…
Перевернув лист, я обнаружил карту окрестностей Саливара, где красными крестиками были обозначены места обитания этих тварей. Это меня, конечно, напрягло, но я всё ещё надеялся, что на мишку мне придётся любоваться исключительно с высоты птичьего полёта. На следующей странице имелась схема разделки туши твари с пометками: что внутри есть, как называется и какие функции выполняет. А ещё ниже обнаружился заказ-наряд на три таланта костей фимомениарка, навсегда похоронив мои надежды не встречаться с мохнатым чудовищем…
— К-пец! — заключил заглянувший в папку Рубари, и вот тут я был с ним полностью согласен.
Я закрыл глаза и принялся считать до десяти. Больше всего мне хотелось крыть матом Рубари, Фабило и вообще весь проклятый Саливар. Я готов был бы чистить зубной щёткой склон скалы от птичьего дерьма, но я никак не готов был становиться местным охотником. И ещё мне сейчас очень хотелось пойти к Фабило и высказать ему в лицо всё, что я о нём думаю, но вот уверен, во второй раз меня бабушка-домоуправительница даже на порог не пустит. Оставалось только вздохнуть и приниматься за тяжёлую и опасную работу…
Глава 27
В которой я пытаюсь пораскинуть мозгами и разложить задание по полочкам, а потом вспоминаю величайшее заклинание родной земли и применяю его.
До полудня я ходил как пришибленный и контуженый. Под внимательным (и слегка опасливым) взглядом Рубари я пытался делать то одно дело, то другое — но у меня всё валилось из рук. В результате я соорудил себе на обед огромный бутерброд с копчёным мясом и местными растениями, запил это всё отваром из трав, до слёзной радости напоминавшим мне чёрный чай с Земли, и уселся за стол, открыв папку с заданием.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Десять стопок листов, десять заказов-нарядов, десять целей. За каждую цель мэрия обещала пять тысяч единиц пневмы и грозила штрафами за невыполнение в десять тысяч единиц. Чтобы просто остаться в плюсе, требовалось выполнить семь заказов из десяти. Но вот вопрос — удовлетворит ли гра Пали выполнение только семи заказов? Или он вообще лояльно отнесётся, если мы выполним только шесть? Ведь главная цель — это всё-таки папиры, а не пневма…
Хотя нет, вру — пневма тоже нужна. В накопителе корабля оставалось пятнадцать тысяч единиц. В моём накопителе из храма — ещё три тысячи шестьсот. И ещё было полторы сотни чешуек на мелкие текущие расходы. Но единички были потрачены не зря. Наш гордый «Шарк» теперь хотя бы не напоминал сарай с прицепленным к нему воздушным шаром…
Мы с Рубари заменили несущие конструкции гондолы из обычной древесины на каркас из белого дерева, тем самым значительно увеличив грузоподъёмность дирижабля. Все внутренние механизмы были перебраны, и где было можно — использованы более надёжные аналоги. Внутри аэростата появился жёсткий каркас, так что больше можно было не бояться, что ткань попадёт в сферу пустоты. И дорожки пневмы заботливо были убраны в специальные трубки. Рулевое колесо от телеги было заменено нормальным штурвалом, за которым теперь можно было сидеть, а система передачи позволяла работать с каждым винтом отдельно.
Но самое главное — нам удалось добавить ещё два винта, которые работали не на ветряной тяге, как на большинстве дирижаблей, а на вполне себе паровой. Заказ механизмов обошёлся в копеечку, зато теперь, если понадобится показать настоящую скорость, с обоих бортов гондолы запускались винты, раскручивающиеся аэолипилами. Вот ведь как получается: греки у себя применения машине не нашли, а тут кто-то откопал конструкцию, усовершенствовал и — вуаля! Правда, под него пришлось дополнительный конденсатор влаги покупать, потому что воду он жрал просто в промышленных масштабах…
Вообще, как я понял, местные очень не любили знания песочниц. А выходцы из тех миров, где технологическое развитие уже достигло определённых высот, регулярно пытались что-нибудь внедрить. Паровая машина с Земли могла бы тут произвести технологическую революцию, но её не приняли — слишком много нужно металла, а его и так тяжело добывать. А вот аэолипил был достаточно прост, чтобы прийтись местным по душе. Преврати шар в цилиндр, сделай больше раструбов, подай внутрь пар под высоким давлением — и всё. Три часа по бортам будут крутиться два винта со скоростью десять тысяч оборотов в минуту, исходя паром, гудя и радуя сердце механизатора.
В каютах появились нормальные кровати, простенькая мебель и внутренняя отделка. Снаружи корпус был покрыт защитным покрытием и синей краской. У нас даже появились в рубке часы, работавшие от механического взвода. На эту модернизацию мы потратили почти сорок тысяч единиц пневмы, честно намародёренных в Экори. Так что оплата нам бы тоже пригодилась… Очень пригодилась бы!..
Но главное всё-таки — это папир.
Десять заказов… И хочешь — не хочешь, но надо выполнять. Я отложил верхнюю стопку листов по фимомениарку и уставился на изображение двухвостого скорпиона, который, судя по описанию, был под метр длиной. Звали это чудовищное порождение местного ада «атнимнибр». И от него требовались сумки с ядом — ровно десять штук. Аккуратно оторвать хвосты пяти скорпионам? Да как делать нечего! Наверно… Что там дальше?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Если следующая тварь и была кем-то в прошлой жизни, то явно кабаном. Или бегемотом. В любом случае, судя по клыкам и зубам — теперь он питается не желудями, а мясом. Здесь его звали пул-таром, и нам надо было притащить его шкуры по весу на четыре таланта. Сто килограммов шкур — куда столько-то? И для чего, интересно?..
Следующий заказ мне сразу не понравился: нужно было найти и убить урнтахури. Или просто хури. Это был летающий змей. И завалить их надо было двадцать штук, потому что у каждого летающего змея имелся только один пузырь с газом, с помощью которого он летает. А таких пузырей требовалось ни много ни мало двадцать штук…
