Дальше. Я всё-таки найду способ вернуться домой. Это дело принципа! Как? Пока не знаю. Уж больно далеко меня этот Викентий завёл!
А, вообще-то здесь интересно! Раз уж есть магия в этом мире и Дар есть у меня, то надо это дело хорошенько изучить. На будущее пригодится! Иметь это, можно сказать, оружие, будет не лишним.
Жизнь налаживается!
Я встал с кровати и подошёл к окну. За окном был лес. Среди деревьев летали разноцветные маленькие огоньки. Спать не хотелось совершенно! Да, здесь вечер, но дома-то - день! Я открыл окно и уселся на подоконник.
Глава 2.
Утром я был разбужен самым возмутительным образом. Кто-то рявкнул:
– Вставай Колья Дикий! Я пришёл!
Я лениво приоткрыл один глаз. Посреди комнаты торчал тип, как сейчас говорят, кавказкой национальности, ростом под два метра, и смотрел на меня, явно рассчитывая на эффект своего рёва. Зря он так рассчитывал.
– Ну, пришёл! Так что мне теперь, ямки копать? - лениво отозвался я.
– Какие ямки? Зачем ямки? - заволновался тип. - Я за тобой пришёл.
За мной? Интересно. Это что, кинднепинг?
– А ты кто?
– Я Алим Хусейн ибн Хурды-Торнум! Младший преподаватель.
Ого! Вот это загнул. Стоп! Кажется, кто-то назвал меня диким?
– Так вот. Меня зовут Коля, а не Колья! А что касается дикого, то не известно еще, кто из нас дикий.
– Эээ! - протянул этот Алим, - пока не зарегистрирован - дикий! Вставай!
– Куда вставай! Я же только заснул! - я повернулся к стене с твёрдым намерением ещё подремать пару часиков.
– Ну, сам виноват! - услышал я его вздох.
Кровать, которая была столь надежна и мила моему телу исчезла. Вернее, исчезла не кровать, а мое тело перестало ее ощущать. Я открыл глаза. Кровать вместе со стеной, вдруг, резко уехала в сторону, и я завис над полом. Края одеяла свисали по бокам.
– Эй! Ты что это делаешь, а? - завопил я, зажмуривая глаза и с обмиранием ожидая неминуемого падения на пол.
– Опустить? А?
Я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Нет. Вишу или висю. Короче завис. Кажется, надо мной издеваются?
– Положи, где взял! - потребовал я.
– Э! Зачем кричать? Опусти ножки на пол, да!
Свирепея, я последовал указанию этого типа. Опустил ноги на холодный пол. Одеяло соскользнуло на него же. Покачнулся, но равновесие удержал! Алим Хусейн ибн кто-то откровенно скалился, довольный своей шуткой.
– Справился, да? А если я тебя сейчас пульсаром шарахну? - разозлился я. Поставил руки одну над другой. А смогу ли?
– Э! Пульсаром не надо! - Алим сделал какой-то жест рукой. Вокруг него вспухло светло зелёное прозрачное облачко и растаяло. Интересно.
– Защитный экран? - с деловым видом поинтересовался я.
– Защитный кокон - поправил меня Алим. - Защитный экран - плоский, а кокон - объемный. Давай Коля, собирайся. Действительно, нам надо уже идти.
Бурча, что даже на том свете покоя не найти, я всполоснул лицо из миски, куда налил воды из кувшина, стоявшего в углу на тумбе. Вытерся полотенцем, висящим на спинке кровати. Оделся и, прихватив книгу, вслед за Алимом покинул помещение.
Мы вышли из терема. Силыча за стойкой не было. Там вообще никого не было! Алим, с некоторым, на мой взгляд, напряжением, щелкнул пальцами и перед нами развернулся портал. Ну, да! Самый настоящий портал. Как их описывают писатели. Ярко синяя рамка. Внутри рамки совершенно другой пейзаж, отличный от того, что нас окружал. Алим подтолкнул меня в спину и шагнул в портал вслед за мной.
Я с любопытством огляделся. Дорожка, на которой мы стояли, была не очень широкая. Она шла через лес. По сторонам, то здесь, то там, были видны домики. У домиков торчали столбики с фонариками. К каждому домику были прикреплены таблички, на которых было написано имя хозяина.
Мы двинулись по этой дорожке. Вопреки моим ожиданиям, Алим больше меня за руку не хватал, и через порталы не тащил. И то хлеб! Мы неспешно шли по дорожке и общались.
– Мне сказали, что придётся здесь жить, а у меня ничего нет, - озабоченно проинформировал я Алима, - только книга, да кое-какая мелочь по карманам и всё. Если мне тут надо будет жить, где я могу получить всё необходимое?
– Э. Не волнуйся, да! Студиозы получают форму и вещи бесплатно! Ну, конечно, если там погулять или пойти в корчму, то нужны деньги. Стипендии обычно не хватает. Приходится выкручиваться, кто как может.
– Какие студиозы? Мне говорили, что это школа.
– Школа - это название. А на самом деле это больше похоже на университет.
– У вас здесь все колдуны? - поинтересовался я.
– Да не колдуны! - поморщился Алим. - Маги! Тёмные и светлые маги. Я считаю, что у нас все, кто владеет Даром - это маги. Но Даром владеют, как раз не все. Нас, магов, не очень много. Ещё меньше тех, кто владеет даром сильным, выше третьего уровня. И две трети из них - тёмные.
Вот так, так.
– Почему?
– Тёмная тропа даётся легче. О конечной плате или не думают, или стараются не думать - вздохнул Алим, - думаю, что конечная плата будет очень большой!
– А у меня какая тропа?
– Вот это, решать тебе! Ты можешь выбрать тёмный путь или светлый. Но, когда выберешь, всё! Сойти с выбранного пути очень тяжело, практически невозможно.
Мда! Перспективочка та еще!
– А ты светлый?
– Да.
Я с удивлением отметил, что весь кавказский антураж Алима, которым он щеголял в начале встречи, исчез. Речь его была чистой, без акцента. Я спросил его и об этом.
– Я почувствовал, что ты ждёшь именно такую речь, - улыбнулся Алим, - пошёл тебе на встречу.
– Ты, что мысли читаешь - испугался я.
– Нет, я чувствую эмоции. Я - эмпат.
Эмпат? Это что еще за зверь? Да, что-то он говорил про уровень Дара.
– А у тебя, этот самый уровень Дара, какой?
– У меня? Четвертый, усиленный.
– Что такое - усиленный?
– Ну, как бы тебе объяснить? - Алим, в раздумье пошевелил пальцами, - Иногда, сильные маги делятся с кем-то своими силами. Резерв сил, таким образом, становится больше. Я могу использовать заклинания, на которые, в обычном состоянии, у меня сил не хватило бы.
Из-за очередного изгиба дорожки выплыло здание. Табличка на нём гласила: "Регистрация".
– Нам сюда, - заявил Алим, сворачивая с дорожки к зданию.
Так вот она какая - регистрация. Сейчас меня тут как зарегистрируют, и привет, Митькой звали. Я поплёлся за ним, чувствуя внутри неприятную слабость.
Мы вошли в небольшое фойе с тремя дверями, не считая входную. На них таблички: "Первичная регистрация", "Изменения статуса", "Регистрация нарушений". Ну, естественно Алим направился в "Первичную регистрацию". Куда же еще?
За столом, уставленном различными канцелярским принадлежностями, восседал сурового вида дядька в очках, в строгом деловом костюме с галстуком. Рядом со столом стоял пюпитр, на котором лежала стопка бумаг, и из старомодной чернильницы торчало перо, по моему мнению, выдранное из какой-то экзотической птицы, типа павлина. Дядька заинтересованно листал какую-то газету, что-то бормоча себе под нос.
– Первичная регистрация - известил Алим - здравствуйте!
Дядька поднял на нас глаза. В глазах мелькнуло узнавание. Значит, они знают друг друга.
– Здравствуйте тан Алим! - подтвердил мои подозрения дядька - Начнём?
Алим кивнул головой и подтолкнул меня вперед. Дядька поднялся из-за стола. Открыл массивный сундук, и вытащил какую-то каменюку. У каменюки была срезана и отшлифована одна сторона. Дядька направил каменюку на меня и сказал:
– Начинаем первичную регистрацию - после чего покосился на перо. Я тоже покосился на перо. Перо отнеслось к этому индеферентно, то есть никак. Дядька прокашлялся, и уже громче, повторил предыдущую фразу, после чего снова посмотрел на перо. Я тоже посмотрел на перо. Перо и к этому отнеслось индеферентно, то есть никак. Дядька положил каменюку на стол, шагнул к пюпитру и, вдруг, шарахнул по нему кулаком:
– Начинаем первичную регистрацию!!! - заорал он на перо. Я подпрыгнул от неожиданности, перо тоже, потом выскочило из чернильницы, уронило на пол пару капель чернил, после чего зависло над верхним листом из стопки. Дядька удовлетворённо вздохнул, взял каменюку и снова направил её на меня. Я оторопело выдохнул. Порядочки тут, однако!
– Бутенко Николай Петрович....
– Да, это я, - несмело сказал я.
– Это не вопрос, а утверждение! - сварливо сказал дядька. Перо заскрипело по бумаге, время от времени мокаясь в чернильницу. Класс! Я такое же хочу!
– Пол - мужской, - вынес вердикт дядька. Проницательный какой!
– А то это не видно! - ядовито заметил я.
– Не мешайте процессу! - последовало сердитое замечание. - Это не писать! - бросил дядька перу. Перо со скрипом зачеркнуло что-то на бумаге. Это что, свободу слова давят? Гады!
– Уровень Дара... - тут дядька начал особенно внимательно в меня всматриваться, - четыре.
Да он же не прав! Что было сказано во время моего пленения?
– Эй! А Викентий Анатольевич сказал, что у меня уровень два! - возмутился я.
