Над вселенной Брахман великий, высочайший, скрытый во всех существах сообразно их телесности, единое Дыхание всей вселенной, Господь, познавшие Которого (люди) становятся бессмертными. Я познал Его, Непреходящего, Древнем, Душу всего, Вездесущего по природе своей, Кого познавшие называют Нерожденным, Кого они называют Вечным.[6]
Когда нет тьмы, нет дна или ночи, нет бытия или небытия, (там есть) лишь Шива единый; То Нерушимое, То подлежащее обоготворению Савитри, от Него произошла Древняя Мудрость. Ни вверху, ни внизу, ни в середине невозможно постигнуть Его, и нет ничего, что могло бы сравниться с Ним, имя Которому – бесконечная Слава. И не зрением может быть зрима форма Его, ибо никто не в состоянии очами созерцать Его; знающие же Его сердцем и пребывающим в сердце умом, становятся бессмертными.[7]
Мысль, что истинное Я человека едино с Я всей вселенной, что: «Я есмь То» до того проникает индусское сознание, что к человеку часто применяются такие выражения, как «божественный град Брахмана»[8] и «град о девяти вратах»[9] или «Бог живет в углублении его сердца».[10]
«Лишь единым способом можно узнать (Бытие), которое не может быть доказано, которое вечно, непорочно, выше эфира, нерожденное, великая вечная Душа… Великая нерожденная Душа, та же самая, что пребывает как разумная (душа) во всех живых существах, та же самая, которая пребывает, как эфир в сердце;[11] в нем Она спит. Она подчиняет себе все и управляет всем; Она – высочайший Владыка всего, Она не увеличивается от добрых дел и не уменьшается от дурных. Она направляет все, верховный Господь всего сущего, Вседержитель, Мост, Опора миров, дабы не могли они разрушиться.[12]
Когда Бог рассматривается с точки зрения эволюции вселенной, Его троичность выражается вполне ясно в идее Шивы, Вишну и Брамы или в символе Вишну, спящего под водами, с вырастающим из его недр Лотосом, а в Лотосе – Брама. Человек тоже троичен по своей природе и в Мандукья упанишаде высшее Я человека (Self) описывается как заключенное в физическое тело, в тонкое тело и в ментальное тело (тело мысли) и затем поднимающееся из ограниченности названных тел к Единому «без двойственности». Из Тримурти (Троицы) приходят многие Боги, заведующие эволюцией вселенной, к которым в Брихадараньяка упанишаде обращены такие слова:
Поклоняйтесь, о Боги, Ему, по подобию Которого катятся дни завершающего года, обожайте Свет Светов, как Жизнь Вечную.[13]
Едва ли даже нужно упоминать, что брахманизм заключает в себе учение о перевоплощении; вся его философия жизни основана на странствовании Души через многочисленные рождения и смерти, и нет ни одной священной книги, в которой эта истина не была бы признанной. Желания привязывают человека к колесу перемены; следовательно, освободить себя он может лишь знанием, преданностью Высшему и разрушением желаний. Душа, познавшая Бога, освобождается,[14] Разум, очищенный познаниями, созерцает Его,[15] Знание, соединенное с благочестием, находит обитель Брахмана.[16] Кто знает Брахмана, тот сам становится Брахманом.[17] Когда желания прекращаются, смертные становятся бессмертными и достигают Брахмана.[18]
Буддизм, в своей северной форме, совершенно совпадает с древнейшими верованиями брахманизма, но в южной своей форме он утерял идею Триипостасного Логоса, также и идею Единого Бытия, из котором исходит Троица. Логос, в своем троичном проявлении, обозначается в северном буддизме так: Первый Логос, Амитабха, Беспредельный Свет; Второй, Авалокитешкара или Падмапани (Ченрези); Третий, Манджушри – представитель творческой Мудрости, соответствует Браме.[19] Китайский буддизм, по-видимому, не содержит идеи первичного Бытия помимо Логоса, но непальский буддизм признает Ади-Буддху, из которого исходит Амитабха. Падмапани по Эйтелю является представителем сострадательного Провидения и соответствует частью Шиве, но, как один из аспектов Буддистской Троицы, Падмапани являет собою скорее идею Вишну, с которым она имеет и общий символ Лотос (огонь и вода, или Дух и Материя, как первичные составные части вселенной). Перевоплощение и карма настолько известны как основы буддизма, что едва ли нужно распространяться о них; следует только отметить путь освобождения и тот факт, что Будда как индус, проповедовавший индусам, имел в виду брахманические доктрины как основу своих учений, не подлежащую сомнению. Он был реформатором, он очищал религию, но не боролся против нее, он нападал только на примеси, внесенные невежеством, а не на основные истины, идущие из древней Мудрости.
Те, кто шествуют по стезе закона, правильно усвоенного, достигают другого берега великого моря рождений и смертей, которое трудно переплыть.[20]
Желание связывает человека, и необходимо освободиться из-под его власти.
Тяжело для того, кто скован цепями желания, освободиться, говорит Благословенный. Стойкий, не предающийся счастью, исходящему из желаний, сбрасывает с себя цепи и скоро отправляется (в нирвану)… Человечество не имеет прочных желаний: желания не постоянны в тех, кто их испытывает: освобождайтесь же от того, что не может длиться, и не пребывайте в обители смерти.[21]
Тот, кто разрушил желания (мирских благ), греховность, узы плотских очей, кто извлек желание с самым корнем, тот, провозглашаю, есть истинный Брахман.[22]
А Брахманом называется человек, «имеющий свое последнее тело»,[23] и он определяется как:
Тот, кто зная свои прежние пребывания (существования), познал небо и ад, Муни, нашедший путь, как положить конец рождениям.[24]
В экзотерических еврейских Писаниях идея Троицы выступает неясно, зато двойственность совершенно очевидна, и Бог, о котором идет речь, являет собою в этих писаниях проявленного Логоса, а не Единое Непроявленное.
Я, Господь, и нет иного. Я образую Свет и творю тьму; делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это.[25]
Но у Филона учение о Логосе является уже вполне определенно, и оно же находится в четвертом евангелии:
В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.[26]
В Каббале учение об Одном, Трех, Семи, а затем и о многих излагается совершенно ясно:
Древнейшее из Древнейших, Непознаваемое из Непознаваемых имеет форму и в то же время не имеет формы. Оно имеет форму, посредством которой сохраняется вселенная. И в то же время оно не имеет формы, так как не может быть постигнуто. Когда Оно впервые облеклось в эту форму (Кетер, Корона, Первый Логос), Оно произвело из себя девять блистающих Светов (Мудрость и Голос, образующие совместно с Кетер Троицу, и затем семь низших сефиротов)… То – Древнейшее из Древнейших, Тайна из Тайн, Непознаваемое среди Непознаваемых. Оно имеет форму, которая присуща Ему, ибо Оно является (через нее) нам как древний Человек, все превышающий, как Древнейшее из Древнейших и как наиболее Непознаваемое из Непознаваемого. Но и под той формой, посредством которой Оно делает себя познаваемым, Оно все же остается Непознаваемым.[27]
Майер указывает, что «форма» не есть «Древнейшее из всех Древнейших, которое есть Эйн-Соф (Ain-Soph)».
И еще:
Три Света светят в Святом Вышнем, которые соединяются в Одно; и они основа Торы, а Тора открывает дверь всем… Придите и узрите Тайну Слова! То – три ступени, и каждая существует сама по себе, и все же все они Одно и все связаны в Одном, и не отделимы они одна от другой…
Три исходят из Одного, Один существует в Трех, то – сила, сущая между Двумя, Двое питают Одно, Одно питает (все вещи) со всех сторон, таким образом Все есть Одно.[28]
Излишне упоминать, что евреи признавали учение о многих богах. «Кто как Ты, Господи, между Богами?».[29] Также признавались ими множество подчиненных слуг Божиих, «Сынов Божиих», «Ангелов Господних», «Десять Ангельских Воинств».
О возникновении вселенной Зогар учит:
В начале была Воля Царя, предшествующая всякому существованию, которое перешло в бытие через эманацию из этой Воли. Она начертала и запечатлела формы всех вещей, которые долженствовали проявиться из скрытого вида в явный, в вышнем ослепительном свете Квадранта[30].[31]
Не существует ничего, в чем бы Божество не было имманентно; относительно Перевоплощения еврейское учение состоит в том, что Душа пребывает в божественной Идее до появления своего на земле; если Душа останется совершенно чистой во время своего испытания, она может избегнуть нового рождения, но последнее является, по-видимому, только теоретической возможностью, так как сказано:
