Вот, собственно, и причина, по которой у демонов нет Владыки и любой из высших не может запросто им стать. Для этого тебя должен признать достойным Костяной трон, а прежде он делал это только шесть раз за несколько тысяч лет. Тех же, кто рискнет присесть на него и окажется недостоин, ждет судьба Цогвана.
Само собой, при подобных шансах желающие находятся редко — иначе очередь жаждущих попробовать свои силы не иссякала бы никогда.
— Недостоин! — услышал я женский голос, который вывел меня из оцепенения.
Он принадлежал демонице, что появилась сбоку от основания трона незаметно для меня. И она тоже была из высших — соответствующая аура не давала ошибиться. Бросив на нее взгляд я тут-же поспешил отвести его обратно. Не потому, что высшая оказалась страшной, как Цогван — совсем наоборот.
Если Рикия, несмотря на исходящую силу, выглядела соблазнительно, то вот вторая высшая при одном взгляде на нее заставляла почувствовать, как в штанах становится тесно. Идеальная фигура, которую почти не скрывал предельно откровенный наряд, вызывала желание тут-же потащить демоницу в кровать, белоснежные волосы рассыпались по плечам а красные глаза сверкали лукавыми огоньками. На миг мы с ней встретились взглядами и высшая мне подмигнула, проведя языком по верхней губе.
— Соизволила наконец явиться, Талана? — шагнула к ней Рикия, скрестив руки под грудью.
— Неужели ты скучала по мне, Рики? Хочешь, обниму?
— Обойдусь. Сделай лучше что-нибудь с этим выскочкой, — высшая махнула рукой в мою сторону.
— О-о-о, дорогая, но ты же знаешь правила, — Талана склонила голову вбок и приложила палец к губам. — Испытать себя на троне может любой, и мы не вправе мешать этому. Цогвану ты уже приказала — и где он теперь? Не думаешь ведь, что я последую его примеру?
— По правде, это было бы просто замечательно, — сощурилась Рикия.
Постепенно они подходили ближе друг к другу, пока наконец не оказались лицом к лицу. Рикия со скрещенными руками выглядела серьезной и недовольной, в то время как Талана, уперев руки в боки, улыбалась ей в лицо. И вместе с этим волны силы, исходящие от обеих высших, усилились настолько, что заставляли рядовых и низших потихоньку пятиться к выходу, пригибая головы.
Мне и самому в их обществе становилось не по себе, несмотря на то, что вид стоящей ко мне вполоборота Таланы по прежнему не на шутку возбуждал. Наверняка это тоже была одна из особенностей ее силы, ведь даже когда я не смотрел на демоницу, ее соблазнительные формы маячили перед глазами, туманя разум похотью. Благо, так как я полукровка, то и сила высших влияет на меня вполовину слабее, чем на чистокровных демонов — иначе я бы вполне уже мог пятиться к выходу вместе с остальными.
Так, ладно, я уже понял, что Рикия и Талана не то чтобы друг друга жалуют, а потому их перепалка наверняка еще толком не началась. И ждать ее продолжения я не намерен.
— Минуточку внимания, дамы! — мой голос заставил демониц оторваться от обжигания взглядами друг друга и обратить их на меня. Мне тут-же показалось, что в зале стало одновременно и жарко, как в печи, и холодно, как в проруби. — Повремените пока со своей грызней, сейчас есть дела поважнее. Вам посчастливилось лично присутствовать при появлении седьмого Владыки демонов — будьте благодарны за эту честь!
Да, нагло и самонадеянно, я знаю. Спасибо за комплимент.
— Седьмого Владыки? — наивно захлопала ресницами Талана. — Но где-же он, дорогуша — не вижу.
— Так смотри внимательно! — велел я и демонстративно медленно уселся на Костяной трон.
Глава 2
Стоило мне опуститься на трон, как в следующее-же мгновение я оказался подвешенным посреди бескрайней пустоты. Здесь странным образом было одновременно и жарко и холодно, вокруг клубился непроглядный туман, прорезаемый вспышками молний. Я попытался осмотреть себя, но не обнаружил собственного тела — так, словно здесь оказалось только мое сознание.
Ну, скорее всего так и есть. Цогван ведь никуда не исчезал — до тех пор, пока его не проглотил трон, естественно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И что теперь? Но стоило мне задаться этим вопросом, как туман впереди сгустился и потемнел. В одно мгновение пустота перед глазами наполнилась движением: свивалось огромными кольцами исполинское змеиное тело, по прежнему скрытое туманом. Я почувствовал исходящую от него силу, похожую на ту, что излучают высшие демоны — только в тысячу раз сильнее. Сопротивляться ей было слишком тяжело даже для меня.
Но я, естественно, все равно пытался — куда уж я теперь денусь?
Не знаю, сколько это продолжалось, прежде чем единственный обитатель этого места — в этом я был каким-то образом уверен, — явил себя мне во всей красе. Гибкое змеиное тело невероятных размеров, покрытое белоснежной чешуей вспороло туман и начало кружить вокруг меня, свиваясь чудовищными кольцами. Две пары мощных лап перебирали по воздуху, словно загребая воду. Теряющийся где-то в пустоте подо мной хвост извивался в стороны, создавая ощущение, словно дракон не летит, а плывет в этой пустоте.
Но более всего впечатляла его голова, нависающая надо мной и взирающая сверху. Сверкали во вспышках молний золотые глаза, раздувались, выпуская облака пара ноздри, над которыми развевались длинные гибкие усы. Зубы были угрожающе оскалены а венчала голову дракона пара огромных, изгибающихся рогов. Глядя на все это у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, чья именно челюсть нынче служит Костяным троном.
Вдруг голова его приблизилась ко мне и глаз с тонким вертикальным зрачком оказался прямо напротив. Следом по ушам — или чем я сейчас вообще слышу? — ударил голос, похожий одновременно на раскат грома и грохот камнепада в горах:
— Неужели еще один?! Опять?! Ну сколько можно?!
— И-извиняюсь, — выдавил я, пораженный излучаемой драконом мощью.
— Только не говори, что вы теперь будете приходить ко мне чаще, чем раз в несколько десятков лет! — судя по тону, его этот факт совсем не устраивал. — Я же так вконец утомлюсь проглатывать недостойных. Пожалели бы старика и его древний желудок, право слово.
Старика? Желудок? Э-эм, и почему мне кажется, что внешность дракона и производимый ею эффект не совсем вяжется с его словами? Надеюсь, я не один такой?
— Знаешь, это ведь здорово раздражает, когда ты только-только свернешься в клубок, устроившись поудобнее, а тебя тут-же выдирает из дремы очередной самоуверенный клоун, возомнивший себя великим. И ради того, чтобы проглотить идиота мне приходится разминать мои старые кости, после чего несколько десятков лет рассекать в этой пустоте в попытках успокоить пищеварение и погрузиться обратно в сон. Согласен, что это раздражает?!
На последнем вопросе он заметно повысил голос, отчего промолчать я просто не мог.
— Еще и как. Сам не люблю, когда мне мешают спать.
— Вот видишь! — пророкотал дракон. — Ты понимаешь. Так скажи на милость — на кой вы продолжаете меня тревожить? Я всего-то хотел немного покоя, но даже здесь, где нет абсолютно ничего, кроме тумана и молний, мне его не видать. А ведь я заслужил его, посвятив всю жизнь бесконечным войнам! Сражался на протяжении тысячелетий в сотнях разных миров, чтобы в конце-концов получить несварение и бессонницу? Серьезно? Где же тут справедливость, парень?!
В этот момент мне все стало окончательно ясно. И то, что величественный с виду легендарный дракон на деле оказался обычным брюзжащим на все стариком, и то, что исходящая от него сила теперь воздействует на меня куда меньше. Она не ослабла, нет — просто я уже не воспринимал его с тем же трепетом, что минуту назад. Разум, так сказать, малость прочистился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А потому ко мне вернулась старая-добрая наглость.
— Абсолютно никакой справедливости здесь нет, господин?..
— Гранвиан, — представился дракон. — Великий Белый Змей, Гроза Междумирья, Хранитель демонических печатей, Покоритель миров и что-то там еще в том-же духе. А ты?
— А я Фурио. Просто Фурио.
