— Нет, сэр.
Норт Боннел смущенно обратился к своему начальнику.
— Что же нам теперь делать, сэр! Если волнения среди населения будут продолжаться, на следующей неделе доктор Зарро получит вожделенную власть!
Бледное лицо Джеймса Картью окаменело. Он посмотрел в восточное окно своего кабинета в башне на полную Луну, похожую на огромный серебряный щит, величественно сиявшую в небе.
— Если так, то существует только один человек, способный расстроить этот заговор, — тихо сказал он сам себе. — До сих пор я не хотел звать его, потому что ему не стоит докучать делами, которые могут уладить разные ведомства.
Фигура секретаря напряглась, губы его задрожали.
— Вы имеете в виду… Капитана Футура?
— Вот именно, Капитана Футура, — ответил президент, устремив взгляд на восходящую Луну. — Если кто и может остановить доктора Зарро и его Легион, так это Капитан Футур со своими экзотическими товарищами.
Внезапно Картью вздрогнул, и на его добром, смущенном лице выразилась отчаянная решимость.
— Боннел! Немедленно передайте приказ на Северный Полюс. Пусть включают сигнальный луч!
Полчаса спустя в центре замерзшей равнины, покрытой вечным льдом Северного Полюса, вспыхнул яркий белый луч. Видимый далеко снаружи, из космоса, дрожа и искрясь, сверкающий луч нес срочное сообщение, бесшумно пробиваясь сквозь бездну: Капитан Футур, пожалуйста, придите! — призывая величайшего, славного и несгибаемого противника любого зла на борьбу с заговором таинственного доктора Зарро против человечества.
ЭКИПАЖ БУДУЩЕГО
Поверхность Луны представляла собой пустынную, мертвенно–белую равнину. Заливаемые сиянием Солнца пустыни Луны в вековечном молчании тянулись до колоссальных кратеров, вздымавшихся вверх, как иззубренные клыки. На этой безотрадной планете не было ни воздуха, ни звуков, ни человеческой жизни… за единственным исключением.
На дне кратера Тихо блестело нечто, похожее на круглое хрустальное озеро. В лунную скалу было врезано огромное стеклянное окно, за которым находилась выбитая в мягком камне искусственная пещера: научно–исследовательская станция и родной дом известнейшего человека в Солнечной Системе… Капитана Футура.
Большая лаборатория в огромной пещере купалась в свете, льющемся из огромного окна. Здесь было множество машин и шкафов с инструментами, генераторы и индексаторы, способные вырабатывать неограниченное количество атомной энергии; гигантские телескопы и спектроскопы, трубы которых выступали над поверхностью Луны; химические и электрические установки невероятной мощности и странного вида. Это было место работы величайшего ученого Солнечной Системы!
Сквозь грохот машин были слышны голоса двух существ, работающих в углу лаборатории.
— Теперь поток электронов должен быть неизменным, так, Саймон? — спросил глубокий чистый голос.
— Пока что нет, Курт, — ответил картаво–металлический и нечеловеческий. — Трансмутация еще не завершена окончательно.
Оба работали у шарообразной машины, в которой гигантские атомные генераторы вырабатывали огромное количество энергии.
Один из двоих был высоким рыжеволосым молодым человеком в сером комбинезоне из синтетической ткани, гибким и широкоплечим, ростом около метра девяноста. Загорелое приятное и дружелюбное лицо, блестящие серые глаза выражали веселость, за которой скрывался ум, острый ум и непоколебимая решительность. На левой руке у него было тяжелое кольцо… кольцо, где, приводимые в движение миниатюрным атомным генератором, вокруг центрального драгоценного камня медленно вращались девять меньших драгоценных камней. Это кольцо с девятью драгоценными камнями олицетворяло девять планет и было опознавательным знаком Капитана Футура, волшебника науки и несгибаемого борца со злом, известного всей Солнечной Системе.
Капитан Футур — его настоящее имя, известное только избранным, было Курт Ньютон — стоял у пульта управления шарообразной машины. Его коллега находился на возвышении и наблюдал за шкалами приборов машины.
Это был Саймон Райт, Мозг. Он был всего лишь живым мозгом в четырехугольном прозрачном ящике и плавал в особой амортизирующей жидкости. На передней стороне ящика находился речевой резонатор и стержни с глазами–линзами.
— Теперь трансмутация закончена, — сказал мозг синтезированным металлическим голосом. Его стеклянные глаза–линзы неотрывно наблюдали за шкалами приборов. — Будь готов отклонить поток электронов.
Через мгновение он быстро произнес:
— Давай!
Курт Ньютон рванул рычаг вниз, и поток энергии иссяк. Он открыл дверцу, и из машины хлынул поток белого порошка.
— Нам это удалось! — воскликнул Курт. — Превратить сто фунтов меди в чистый изотоп бора.
Он отступил назад, вытер лоб и улыбнулся Мозгу.
— Уф, вот это была работа! Этим мы сможем сберечь огромное количество урана для получения этого редкого изотопа.
— Верно, малыш, — ответил Мозг. — Трансмутация элементов — самое значительное из сделанных тобою изобретений.
Взгляд серых глаз скользнул по Мозгу.
— Ты — старый плут, Саймон, — сказал он, — так же хорошо, как я, знаешь, что мне никогда бы это не удалось без твоей помощи.
В это время из другого помещения огромной пещеры раздался еще один голос. Он громыхал металлом и дико шипел.
— Граг и Ото снова вцепились друг другу в волосы, — нетерпеливо проворчал Капитан Футур. — Граг! Ото! — громко крикнул он.
В ответ на его зов в лабораторию вошли две невероятного вида нечеловеческие фигуры.
Первым шел резиноподобный белый андроид–синтет. У Ото была совершенно человеческая фигура, так как его синтетическая плоть при изготовлении была запрессована в человеческое тело, но безволосый череп и щелеобразные зеленые глаза, сейчас пылающие гневом, не имели ничего общего с человеческими. Человек также не мог бы двигаться с таким проворством и легкостью.
Вторым из спорщиков был Граг, робот. Он возвышался над полом на два метра десять сантиметров. Его могучие металлические руки отличались невероятной силой. Но прежде всего притягивали внимание два светящихся на металлическом лице фотоэлектрических глаза и ротовое отверстие речевого механизма. Во всей Солнечной Системе не было существа, способного по силе сравниться с Грагом.
На плече Грага сидело маленькое, странное, смахивающее на медвежонка существо из неорганического кремния. У него были мощные лапы, остренькая любопытная мордочка и крохотные блестящие черные глазки. Это была лунная собака, одно из тех странных созданий, которых можно найти на поверхности Луны. Они питались минералами, дробя их своими невероятно сильными лапами. Маленькое серое существо с наслаждением поглощало кусочек меди.
— Итак, из–за чего же вы сейчас ссоритесь? — спросил Капитан Футур робота и андроида. — Неужели мы с Саймоном не можем поработать в спокойной обстановке, не слыша ваших воплей и не видя, как вы дерете друг у друга шерсть?
— Во всем виноват Граг! — злобно прошипел Ото и указал на маленькое серое создание. — Эта проклятая лунная псина только что сожрала самый лучший пистолет!
Робот Граг погладил маленькую лунную собаку, прикрыв ее своей огромной металлической рукой.
— Собственно, Эек ни в чем не виноват, шеф, — сказал он Капитану Футуру с ясно видимым возмущением в голосе. — Эек только был голоден… и буквально шалеет от меди.
— Или этот лунный пес немедленно исчезнет отсюда, или уйду я! — вскричал андроид, вне себя от ярости. — Это чудовище пожирает каждый кусок металла, попадающий в его лапы… а если Эеку попадается благородный металл, он его буквально поглощает! Кроме того, у него есть пара других привычек, превращающих его в доподлинную чуму. И никто, кроме Грага, не мог додуматься поймать эту бестию и сделать из нее ручное животное, вернее, комнатную собачонку!
— Мы, люди, охотно держим домашних животных, — принялся защищать лунную собаку робот. — Ото не может этого понять, шеф, потому что он не человек, в отличие от нас всех.
— Это я — не человек! — возмущенно взревел Ото. — Послушай, ты, бродячий склад запасных частей, каждый может увидеть, что я человек из плоти и крови, в то время как ты — не более чем полуразумная машина. Если я…
— Я больше ничего не хочу слышать об этом! — быстро оборвал их Капитан Футур. — Я сыт по горло вашими воплями.
— И правда, с меня тоже этого хватит, — прошелестел Саймон Райт, и его глаза–линзы строго уставились на обоих спорщиков. — Вам больше нечего делать, кроме как постоянно спорить о том, кто из вас больше похож на человека. Но я, который действительно когда–то был человеком, могу сказать вам, что от вашего спора человекоподобия не прибавится.
— Саймон прав, — уверенно подтвердил Курт. — Каждый раз, когда вам обоим нечего делать, вы начинаете грызться друг с другом. И мне это постепенно начинает надоедать.
