Странно, но осудить его или назвать монстром за это я не могла.
– Хорошо, Нина, – спокойнее произносит Андрей и тянется к пачке сигарет. Он достает оттуда одну и вставляет в зубы, а затем бросает взгляд на мой живот и возвращает её обратно. – Я позвоню своему знакомому, который работает в клинике и узнаю, что можно сделать.
Обидно ли мне, что он не верит? Нет, наверное. Я свалилась на его голову совершенно внезапно в тот момент, когда он наверняка не ожидал подобного. Андрей бросил меня, чтобы прекратить видеть во мне вечное напоминание о дочери. Так ему было проще. Я ведь тоже вижу в нём Леру: у подруги был его подбородок, нос и губы...
– Как скажешь, – отвечаю ему, пожимая плечами.
Муратов не спрашивает, какого пола наш ребёнок, что за операция нужна сыну и какая сумма денег на это понадобится. Проблем с финансами у него не было и нет с тех пор, как он связался с криминалом. Он один воспитывал дочь, когда умерла жена, и маленькая Лерка осталась на его попечении. Сейчас Андрею тридцать девять, и у него есть то, о чем только может мечтать мужчина, но нет одного – дочери, ради которой он всё это делал.
Муратов ещё не осознает, что станет отцом во второй раз. Отцом мальчика, который уже во мне живёт, растёт и активно толкается. Мне становится интересно, сможет ли Андрей полюбить сына так сильно, как любил единственную дочь?
– Я позвоню тебе завтра утром, – произносит Андрей. – Номер свой не сменила?
– Нет, он остался прежним.
Внутри при этом почему-то болезненно щемит. Я долгое время ждала его звонка. Думала, что вместе мы сможем легче преодолеть общую боль, но Андрей решил иначе, и осудить его за это я не могла. У каждого свои методы и способы, чтобы справиться с горем, и если ему сложно видеть подругу своей дочери рядом с собой, то в этом нет ничего предосудительного. Правда теперь будет всё иначе, ведь нас навсегда связывает общий ребёнок, и сердце подсказывает мне, что Муратов эту новость так просто не оставит.
– Тебя подкинуть до города? – спрашивает холодно Андрей.
– Спасибо, я сейчас вызову такси.
Открываю приложение и быстро вбиваю туда первый попавшийся адрес, только бы не ехать в одном салоне автомобиля, где сидит его любовница. Это будет слишком мучительно для меня. Муратов наверняка не в курсе, что я переехала в другой город и сейчас мне негде остановиться. Он вычеркнул меня из своей жизни насовсем в тот день, когда мы встретились на кладбище.
– Заказала! – произношу наигранно-весело. – Прибудет через пару минут.
Андрей не отходит от меня ни на шаг всё это время. Только смотрит куда-то вдаль и сильнее хмурится. Между нами громадная пропасть, несмотря на все обстоятельства, которые складываются, а мне так сильно хочется, чтобы он просто меня обнял и утешил.
Зелёная девятка останавливается прямо за его массивным внедорожником и несколько раз подряд мигает фарами.
– Это за мной, – обращаюсь к Андрею. – Тогда до завтра?
– До завтра, Нина, – цедит сквозь зубы Муратов, продолжая стоять на месте.
Видно, что каждая минута общения и каждое слово даётся ему будто силком.
– Ты иди, Андрей, – слабо улыбаюсь. – Тебя уже заждались.
Он коротко кивает и следует рядом, только я забираюсь в салон такси, а он занимает водительское кресло в своем автомобиле. Блондинка что-то коротко ему говорит, а затем начинает хохотать во весь голос, откинув голову назад. Моя внешняя сдержанность летит в тартарары, когда внедорожник Муратова срывается с места и въезжает на территорию коттеджного посёлка. Руки дрожат, а по щекам усиленно бегут слёзы, когда я начинаю представлять, чем сейчас займётся Андрей со своей любовницей. Кажется, что любить его все эти полгода я даже не переставала.
– Извините, что указала неправильный адрес, – говорю водителю, когда мы уже едем по улицам города. – Мне нужно на кладбище.
Пробираясь между ровными рядами из могил, прибавляю темп. Меня словно магнитом тянет к подруге, потому что я не была здесь целых шесть месяцев. Лерка снилась мне часто-часто, и во сне мы много говорили.
Глава 2.
***
– Ты можешь сдать анализ, если не веришь. Мне нечего скрывать, Андрей, потому что ты был моим первым и единственным мужчиной.
После того, как я второпях покинула город, ещё долго следила за сводками новостей. Жуткая месть за смерть дочери предназначалась моему сокурснику Денису Мельникову. Парня нашли на заброшенном пустыре со следами наркотических веществ. Рядом валялось выброшенное оружие с отпечатками его пальцев. Следствие пришло к выводу, что молодой студент просто переборщил с дозой и на этой почве покончил жизнь самоубийством.
Дело быстро закрыли, но я знала, что эта история шита белыми нитками. Денис подсадил единственную дочь крупного криминального авторитета на иглу. Муратов подобного не прощает.
Следом за Денисом в городе произошло ещё несколько подобных смертей. Все парни были косвенно связаны с торговлей и распространением наркотиков и закончили практически одинаково. В полиции подтвердили – всему виной новый наркотик под названием «китайская соль». Он смертельно опасен тем, что из-за помутнения рассудка, которое появляется у человека из-за неврозов, неконтролируемого поведения и неспособности трезво оценить ситуацию, нередко человек просто заканчивает жизнь самоубийством. Андрей отомстил им всем, как и обещал. Странно, но осудить его или назвать монстром за это я не могла.
– Хорошо, Нина, – спокойнее произносит Андрей и тянется к пачке сигарет. Он достает оттуда одну и вставляет в зубы, а затем бросает взгляд на мой живот и возвращает её обратно. – Я позвоню своему знакомому, который работает в клинике и узнаю, что можно сделать.
Обидно ли мне, что он не верит? Нет, наверное. Я свалилась на его голову совершенно внезапно в тот момент, когда он наверняка не ожидал подобного. Андрей бросил меня, чтобы прекратить видеть во мне вечное напоминание о дочери. Так ему было проще. Я ведь тоже вижу
