— Сейчас не время говорить об этом.
Тян не хотел работать у французов. В посту солдаты ругали офицеров. Французские солдаты презирали всех других европейских солдат. Европейские солдаты третировали африканцев. Те, в свою очередь, свысока относились к солдатам марионеточной армии. Последние унижали и оскорбляли старост и их помощников. Все солдаты целыми днями спорили, играли в карты, вели разгульную жизнь. Офицеры пили водку, но запрещали это делать солдатам; солдаты же находили средства доставать водку, ругались по адресу офицеров, — каждый день солдат наказывали и сажали в карцер.
Французы хотели подкупить семью Тяна, но одновременно и угрожали Хюе. До Бьен хотел, чтобы Хюе стал старостой общины Хонг-Фонг, и в то же время он боялся, что Тян займет его место у французов. Шассэи часто беседовал с Тяном, и молодой человек обращался непосредственно к нему, а не к До Бьену. Тян презирал До Бьена, но из страха, как бы тот не повредил ему, он вынужден был заискивать перед ним. В особенности трудно приходилось ему с тех пор, как он взял в свой дом Хьеу. Зная, что она была связана с Тиком и Чо, Тян боялся, как бы До Бьен не узнал, не догадался об этом. Жизнь у французов становилась для него невыносимой. Еще совсем недавно Тян мечтал поехать учиться во Францию, но в связи со значительно ухудшившимся материальным положением семьи он больше не мог думать о поездке и согласился бы учиться даже в Хюе, Ханое или Сайгоне. А сейчас, когда рядом с ним была Хьеу, он совсем перестал думать об учебе. Тян сказал девушке, что добьется для себя и Хьеу разрешения жить в городе и найдет там работу. Молодая партизанка ничего не ответила на его решение, и Тян продолжал:
— Правда, в городе трудно жить. Французы преследуют местное население, насильственно вербуют молодежь в армию, служащие и учащиеся вынуждены поступать на работу в полицию, чтобы избежать арестов и армии.
Тян временами и сам не знал, что ему делать. И чем больше мучили его сомнения, тем чаще хотелось ему поделиться своими мыслями с Хьеу. Она посоветовала Тяну вернуться в деревню. Тян тоже не раз думал об этом, но опасался, что вряд ли всей его семье удастся благополучно вернуться в Фонг-Хонг. Если же он вернется туда один, то французы расправятся с остальными членами семьи. Хьеу постоянно искала выхода: как заставить Тяна вернуться? Тян часто предлагал ей выйти за него замуж. Хьеу отделывалась смехом и шутками, а однажды сказала полушутливо, полусерьезно:
— Как я могу на это решиться? Ведь моя мать живет на той стороне.
Тян, когда у него в гостях бывал Шассэн, часто заводил разговоры о свадьбе.
С того дня, как Хьеу поселилась в доме Тяна, Шассэн неоднократно наведывался к ним и в присутствии Тяна шутил с Хьеу. Однажды после его ухода Тян сказал хмуро:
— Ну и подлец же он! Хьеу, давай поженимся!
Хьеу презрительно усмехнулась:
— А ты думаешь, он перестанет говорить подлости, если я стану твоей женой?
Тян был не только зол на Шассэна, но боялся его и не знал, что предпринять. Спустя несколько дней после летнего боя, в полдень, Шассэн зашел к Тяну. Тян куда-то ушел, и Хьеу была одна. Она сидела у окна с шитьем в руках. Шассэн спросил, где Тян, потом подошел к Хьеу и протянул ей руку. Внезапно он привлек девушку к себе. Она стала вырываться и звать на помощь. В это время в комнату стремительно вбежал Тян. Увидев его, Шассэн выпустил Хьеу. И Тяи и Шассэн растерялись и молчали. Наконец Тян взял себя в руки и сел на стул. Шассэн также молча сел напротив него, снял с плеча автомат и поставил у стула. Вдруг он взглянул в окно и вскрикнул. Тян и Хьеу тоже посмотрели в окно. На поле — по ту сторону забора — какой-то мальчик пас буйвола. Мальчик сидел на нем, уперев ноги в бока животного. Лицо парнишки было задорно поднято, рот открыт, как будто бы он пел что-то очень веселое.
Шассэн еще раз взглянул в окно, злобно крякнул, быстро взял автомат, положил на плечо и прицелился. Хьеу стояла позади Тяна. Увидев, что Шассэн целится в мальчика, она в ужасе вскрикнула и бросилась к Шассэну, но он уже нажал курок. Хьеу в отчаянии посмотрела в окно: буйвол рванулся вперед, а мальчик рухнул на землю.
В соседней квартире, где жил староста Ка, послышались душераздирающие крики. Ка и его жена, как безумные, выскочили из дому и побежали в поле. Мальчик был сыном старосты Ка. Да, это он осмелился пасти буйвола по ту сторону забора. Мать подбежала к мальчику и подняла его. Он был ранен в голову.
Хьеу побежала в дом старосты Ка. Отец ходил вокруг раненого ребенка и не знал, что делать. Вдруг он обернулся к Хьеу:
— Это стрелял Шассэн? Он был у вас?
Ка побежал в дом-Хюе. Хьеу встревожилась: в отчаянии Ка мог поступить безрассудно, и Шассэн убьет его. Она побежала следом за Ка.
После выстрела в мальчика, Шассэн услышал вопли в доме старосты. Офицер обернулся и спросил Тяна:
— Это сын Ка?
Тян резко ответил:
— Да, это сын старосты.
Шассэн молча взял сигарету и закурил. В этот момент в комнату вбежал Ка, лицо у него потемнело от горя:
— Ваше превосходительство, за что вы стреляли в моего сына?
Шассэн попросил Тяна перевести ему. Когда Тян перевел вопрос Ка, Шассэн встал, положил на плечо автомат и погрозил пальцем старосте:
— Так это твой сын? Твой сын делал вид, что пасет буйвола, а сам передавал какие-то сигналы вьетминцам? Да? Вот чем занимался твой сын! Может быть, ты тоже вьетминец?
Он попросил Тяна перевести свои слова. Выслушав его, староста от страха задрожал, отступил назад, затем покорно склонился перед французом:
— Простите ваше превосходительство… я не… знал…
Староста Ка пятился до самой двери, споткнулся о порог и чуть не упал.
Тян, когда позднее вспоминал этот случай, так и не мог понять, зачем Шассэн стрелял в сына Ка. Тян много слышал о преступлениях Шассэна, знал рассказы солдат о том, как офицер убивал людей у большого баньяна, росшего во дворе поста. Дерево и сейчас стояло там, но уже засохло. Сначала Шассэн расстреливал людей у подножья баньяна, но вскоре это ему наскучило и он стал заставлять людей залезать на дерево и потом стрелял в них до тех пор, пока они не срывались с него. Иногда он велел вешать людей головой вниз и затем стрелял в них.
Когда и это ему надоело, он придумал себе новое развлечение — прокалывал проволокой ладони людей, связывал таким образом пять-семь человек и заставлял их забираться на дерево. Затем он стрелял в них. Убитые падали вниз и тянули за собой живых, которых Шассэн пристреливал. Иногда по его приказу на дерево взбирались сразу пять-десять человек. Шассэн начинал расстрел с тех, кто сидел повыше. Несчастная жертва срывалась и падала на глазах тех, кто сидел ниже и которых ожидала такая же трагическая участь.
Шассэн уже год командовал гарнизоном поста и в течение года убивал людей у баньяна; дерево засохло. Некоторые так объясняли это: дерево засохло потому, что пули повредили его ствол.
Крестьяне шептали об этом по всей деревне. Одни говорили, что у дерева был дух, который куда-то исчез, другие утверждали, что дерево засохло от жалости к расстрелянным людям. Каждый по-своему объяснял гибель баньяна, но, вспоминая о нем, крестьяне еще больше ненавидели Шассэна, который ради развлечения убивал десятки людей.
Разговоры крестьян Тян слышал уже не раз, но теперь он собственными глазами видел, как хладнокровно и подло застрелил Шассэн ребенка. Событие это ошеломило и перевернуло душу Тяна. Он никак не мог понять, что заставило офицера выстрелить в мальчика. Шассэн лгал, что мальчик давал сигналы вьетминцам. Это он придумал, чтобы запугать старосту Ка и заткнуть ему рот. Но на самом деле Шассэн стрелял, чтобы разрядить свою злобу! Хьеу сказала Тяну, что он застал Шассэна в тот момент, когда тот пытался обнять ее. Шассэн выместил свое зло на мальчике. Хьеу вновь повторила рассказ о том, как Шассэн расстрелял жену Ча с ребенком. Девушка говорила о разложении французской армии, о зверствах врагов, об их бесстыдном отношении к женщинам. Хьеу объяснила парню, почему Шассэн запросто держится с ним и даже бывает у него в гостях: офицеру нужно подкупить его, сделать верным слугой французов, а если Тян ему надоест или помешает, он в любой момент может убить его, убрать со своей дороги.
Разумные и убедительные доводы Хьеу возымели свое действие, и Тян, наконец, согласился покинуть пост, Семья же его осталась у французов.
Глава двенадцатая ФРАНЦУЗЫ ИЩУТ УБЕЖИЩЕ, ГДЕ СПРЯТАНЫ БУЙВОЛЫ
Тян вернулся в Хонг-Фонг вместе с Хьеу и присоединившимся к ним солдатом марионеточной армии. Партизаны были связаны с этим солдатом и дали ему задание помочь Хьеу вернуться в деревню. Хьеу встретилась с ним и обсудила план побега. Все трое бежали в ту ночь, когда солдат стоял на карауле.
На следующий день после их побега французы арестовали семью Хьое. О возвращении Тяна Тик доложил в местную парторганизацию, а затем сообщил в уездный комитет партии, который принял решение послать Тяна и бежавшего с ним солдата марионеточной армии на курсы по идеологическому перевоспитанию.
