Рейтинговые книги

Дивизия цвета хаки - Алескендер Рамазанов

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Дивизия цвета хаки - Алескендер Рамазанов. Жанр: О войне. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Kniga-online (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Дивизия цвета хаки - Алескендер Рамазанов:
С тонким юмором и горькими слезами Алескендер Рамазанов вскрывает великую пропагандистcкую ложь об Афганской войне, все те заплесневелые идеологические догмы, которыми пичкали наш народ. Суть смерти, выписанная непредвзятым автором, до банальности проста, а вот жизнь необыкновенно многогранна, в ней играют роли люди сильные и слабые, трусы и храбрецы, паникеры и флегматы, глупые и понимающие. Чтение этой книги напоминает старую игру с переводными картинками: аккуратно снимаешь слой за слоем, под которыми проступает яркая и четкая картина той недавней, но почти забытой войны.
Читем онлайн Дивизия цвета хаки - Алескендер Рамазанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56

Дивизия цвета хаки

Алескендер Рамазанов

Перед Новым годом позвонил брат:

– Тебе эти... кишки... нужны? Мы тут генеральную уборку затеяли. Куда их сложить?

– Какие кишки? С утра небось причащаетесь?

– Пленки твои, афганские...

А, вот оно что! В старом серванте скрючилась сотня фотопленок, отснятых в Афганистане двадцать три года назад.

– Мы их в мешок и в кладовку. Там сухо. Пойдет?

– Только сначала в пластиковые пакеты, хорошо? И плотней завяжи.

– Что, протухнут?

– Нет, мухи эмульсию жрут.

– Ха-ха! Говорю же, кишки...

Прав младшой, на тех пленках – требуха, внутренности афганской эпопеи. Моей. Про чужое грех говорить.

Почти все было снято стареньким «ФЭДом». Ломались «Зениты» и «Соколы», утащили «Зоркий», а «ФЭД» был верен, как автомат Калашникова.

Шероховатый металл корпуса, сухой щелчок затвора. Погнутое кольцо объектива и ушибленный до синевы бок – так мы оба отметили кульбит с брони под Ханабадом, где чертов водила вогнал бронетранспортер в сухой арык. От удара оземь лопнул кожаный ремешок футляра, но «ФЭД» – работал, как и раньше. На земле и в воздухе. И вот что странно: в памяти о тех днях крепче иного осталось, что было увидено через мутновато-желтый видоискатель.

А слова? И слова, как будто встроен был в «ФЭД» хороший диктофон. Есть такие чудесные вещи. Мне они попадались нередко.

К весне, приехав повидать родню, я разобрал пленки и, не печатать же такую прорву, просмотрел через детский диапроектор негативы... Так даже лучше...

Занятие было, в общем-то, скучное. Я подбадривал себя коньяком и крепким чаем. Если нет истины в попытке «остановить мгновение» в черно-белом изображении, то сколько ее в иных «препаратах»?

«Мама, нас отправляют в Афган...»

Декабрь 1979-го. Украина. Белая Церковь. Танковая дивизия, куда я определен на должность корреспондента дивизионной газеты, разворачивается до полного штата.

Переговорный пункт у штаба дивизии забит солдатами первого месяца службы. Лихорадочно набирают номера и, пытаясь скрыть волнение, говорят о том, что временно будут откомандированы в другие части. Но через одного слышу, пусть негромко, но отчетливо: «Мама, нас отправляют в Афган...» Позже особисты, насколько смогли, перекрыли этот «канал утечки информации».

Группа молодых солдат в новеньких, до пят, шинелях, необмятых шапках. Эти шинели, шапки, ремни и комплекты парадного обмундирования не успеют отнять «деды-дембеля». Они лягут в афганских каптерках, будут проданы прапорщиками аборигенам, которым очень нравились наши шапки и шинели. А свои будут ходить в грязных ватных куртках и черных танковых комбинезонах. И шинель станет опознавательным знаком новичка либо очередного проверяющего. В советской солдатской, а тем более в офицерской шинели покроя семидесятых годов служить в мирное время еще можно было, но воевать – упаси бог! Упакованный в нее человек превращался в статую.

Впрочем, «парадка» (парадно-выходное обмундирование) нашла себе практическое применение. В «пластмассовые» лавсановые кителя и параллельные (так по-военному назывались обычные брюки в отличие от галифе) облачали покойников («груз-200») перед отправкой на родину в тройной деревянно-цинковой упаковке. Если китель не налезал на распухшее тело воина-интернационалиста, обмытого волоком под душем, то ткань со спины распарывали по шву. А если труп изображали головешки и разный обугленный мусор, то останки заворачивали в мундир.

Но что было по-человечески в дивизионных моргах – там с утра глушили спирт за упокой души и во имя притупления обоняния и прочих нежных чувств... Это был верный подход к печальному исходу.

Вечная тризна честнее вечной памяти.

Реальней.

Офицерское общежитие. Табачный дым, скипидар сапожного крема, дух горелого масла, едкая вонь затопленного сортира, в котором к загаженному унитазу приходилось ступать по ножкам от табуретов.

За тонкими дверями, залатанными фанерой, звуки военного бытия: раздраженные женские голоса, стук костяшек домино, звон бутылок, Высоцкий, Пугачева... Но счастье – иметь место в общаге. Дивизия разворачивается. Жилья в городе не найти.

У всех на устах – Афганистан.

– А если душман к тебе с ножом?

– А я – одного автоматчика слева, другого справа, у самого – пистолет. Попробуй возьми!

Посреди комнаты покачивается гориллообразный сизолицый майор – зампотех батальона связи. Ему после Нового года в Афганистан. От него отчаянно несет застарелым перегаром.

Из Белой Церкви Афганистан еще невидим, незнаем. Майор как-то вдруг трезвеет, уходит. А через десять минут я встречаю его в коридоре, ползущего по стенке.

– Как он это ухитряется?

– Да я тоже вначале удивлялся, – смеется мой сосед лейтенант Почта. – Пойдет в буфет, бутылку пива выпьет – и закосел на старом запасе.

Почта сладко потягивается и в сотый раз ставит «Звезду и Смерть Хоакино Мурьеты». Поет Смерть...

Заместитель начальника политотдела, сопровождая очередную «команду», доехал до афганского Ташкургана.

– Как там? Расскажите, товарищ майор?

– Война. Остановились на той стороне. Вдруг слышу, в середине колонны пальба. Оказалось, солдат решил по изоляторам пострелять. «Ты что же делаешь, товарищ солдат?» А он: «Мне, может быть, завтра в бой идти, а я из этого автомата ни разу не стрелял!» Прав? Готовьтесь. Все там будем.

– Да я уже рапорт написал. Поможете?

– Я тебе здесь Афган устрою. Кто за вас будет редакцию разворачивать?

Вступили...

Таня. Красавица. Корректор-машинистка нашей газеты «Гвардеец». Выходит три раза в неделю, форматом А3. Никто ее не читает. Но политотдел и цензор следят строго. Ни слова человеческого, ни слова правды, ни строчки об Афганистане. А там уже гибнут наши, дивизионные. Таня, сгорбившись, плачет. Мы отводим глаза. Миша Семенов, ответственный секретарь, тычет строкомером в тумбу стола. Там початая бутылка водки. Таня всхлипывает, прислонив к орфографическому словарю фотографию лейтенанта в парадной форме. Его уже привезли в деревянном коробе, внутри которого был гроб. Оцинкованное кровельное железо, забеленное окошечко. А зачем окошечко? Ну, если его замазывать краской? Вскрывать не дали. Хоронила своя воинская часть. Лейтенант, помнится, ухаживал за Татьяной...

Кадр. Мишка Семенов и Татьяна стоят на ступеньках редакции. Виден квадрат: «в/ч ... Редакция и типография газеты «Гвардеец». За спиной Мишки прапорщик Сиренко. С ним мы будем в Афгане в одно время. Но в разных местах. Я – в Кундузе, он – в Шинданде. И никогда уже не встретимся.

Вечером мы взяли бутылку кальвадоса – дешевой забористой яблочной водки местного разлива. К Мишке зашел отец. Седые короткие волосы ежиком. Армейская выправка. Полковник в отставке, фронтовик. Смоленский корень. Рассказал анекдот: «Два хлопца, украинский и еврейский, приехали в Киев. На вокзале хохол первым делом спрашивает: «А военные училища здесь е?», а еврей: «А парикмахерские?»

Рассказывал, что стоял в ночном карауле у гроба Кирова, видел, как Сталин поцеловал покойника в лоб, что-то прошептал. Караул сразу сменили.

Выпили. Кальвадос старый воин назвал грязью, послал купить бутылку перцовки.

Как-то промелькнуло слово «Катынь». «А что с ними сделали?» Это я спросил о польских офицерах. «Как что. Расстреляли. А что было делать?» – «Наши?» Полковник усмехнулся: «А как тебе, лейтенант, несколько тысяч чужих офицеров в тылу?» Рассказ его был коротким и точным. (В этом я убедился в 1987 году, купив на книжном развале в Кабуле «Ридерз дайджест» за 1953 год. Весь мир, оказывается, все знал еще с 1943 года. Кроме нас.)

Про афганские дела полковник сказал: «Вы вечно, ребята, не в партию, так в «гимно» вступите. Уже вступали туда с пулеметами... Мировую революцию делать. Еле оторвались».

«Гимно» с намеренно фрикативным «г» – это было чудесно. Такой интерпретации слова «говно» я не слышал никогда. Да и о походе в Афганистан Красной армии в двадцатых годах подробнее узнал только лет через двадцать, когда, обкайфовавшись ельцинской свободой, мирные дехкане и подабоны (земледельцы и пастухи) – таджики начали в упоении резать друг друга. Историк Виктор Дубовицкий в Душанбе рассказал мне об этой авантюре – походе на Индию через Афганистан силами чуть ли не батальона.

Полковник Семенов умер осенью 1981-го. Рак. А я, видимо, до конца своих дней буду с успехом рассказывать еще один анекдот, услышанный от него в тот вечер. «Тридцатые годы, советско-польская граница. Мерзнет в тонкой шинельке и конфедератке жолнеж на своей стороне, а по нашему рубежу задумчиво расхаживает красноармеец в меховой шапке, валенках и овчинном тулупе. Встречаясь на маршруте, пограничники перекидываются словами. «А что, пан, как по-польски будет жопа?» – спрашивает мордатый красноармеец. «Дупа», – стуча зубами, отвечает поляк через полчаса во время новой встречи. И опять тишина на рубеже... «А что, тоже красиво», – мечтательно подводит итог советский пограничник».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дивизия цвета хаки - Алескендер Рамазанов бесплатно.

Оставить комментарий