Там он и взорвался.
Какое-то мгновение стояла тишина, а потом раздался смех Джокера.
18
Взгляду комиссара Гордона предстала картина полного разрушения. Он с трудом узнавал этот участок Брод-авеню. Разбиты витрины и прожектора, улицы и тротуары заполнены грудами искорёженного металла. Впереди улица обрывалась у края образовавшегося там кратера. Неужели эти ребята пользовались оружием самонаведения?
За Гордоном тянулось с десяток полицейских автомашин. Видя, во что превратилась Брод-авеню, он 0риказал им остановиться. Придётся пройти этот участок улицы пешком.
В груде камней и металла обнаружили тела погибших. Но их, к счастью, было немного. Наверное, потому, подумал Гордон, что удалось быстро остановить распространение газа.
Последние события окончательно выбили из колеи мэра Борга. Он ни с кем ничего не обсуждал, лишь время от времени бормотал что-то несвязное о «гибели Готэм-Сити». После его отставки полицейской службой, да и всем городом стал руководить практически единовластно Харви Дент. Сегодня Гордон пришёл сюда по собственной инициативе, чтобы посмотреть, чем может помочь.
Они оказались бессильными перед планами Джокера. Его отравленный кофе поразил более девяноста процентов полицейских. К счастью, все остались живы, но почти две тысячи были госпитализированы. И все воры и мошенники города знали и использовали в своих целях тот факт, что в Готэм — Сити продолжала нести службу лишь десятая часть полицейских. Невероятно подскочило число краж и грабежей — оставшиеся на своих постах полицейские выезжали лишь на чрезвычайные вызовы. Дент обратился к губернатору штата с просьбой прислать отряд Национальной гвардии, но его ждали только на следующее утро.
Правда, несколько человек добровольно несли дежурство во время ночного парада, но поведение толпы перешло все границы, и Гордон приказал своим людям не вмешиваться до прибытия подкрепления.
Теперь с ним пришли резервисты.
Гордон осматривал своё войско. Всего четырнадцать машин и двадцать шесть мужчин и женщин — практически всё, что осталось от полиции Готэма. Гордон знал некоторых из них по имени, других не видел, наверное, с момента окончания полицейской академии. Они готовы сделать всё, что в их силах, чтобы сохранить жизнь Готэм-Сити.
С оружием наготове они перегородили улицу. Гордон выстроил их в виде буквы «V» и, поставив по бокам полицейских, вооружённых лучше других, повёл отряд в зону боевых действий.
— Томас, мне кажется, кто-то идёт за нами.
Голос его матери. Они только что вышли из театра. Почему он никак не вспомнит названия спектакля?
Топот бегущих ног. Его отец и мать, такие большие, почему-то бегут, таща его за собой вниз по улице.
Но они не могли спастись. Потому что бежали. Он знал это теперь. Должен ли он был сказать матери и отцу, чтобы они не бежали? Разве они сами не знали этого?
Но они побежали — и им навстречу вышел человек с револьвером в руке. Это был подросток, всего на несколько лет старше него самого. Но он был вооружён и чувствовал себя взрослым.
Подросток посмотрел на них. Брюс запомнил его улыбку. Он видел её много раз. Лицо подростка было раскрашено, на нём был грим клоуна: выбеленная кожа, кроваво-красные губы и зелёные волосы. Он не был похож на обычных клоунов. Конечно, это не имело никакого значения. Не нужно было бежать, вот в чём дело.
Почему этого не поняли родители? Прежде чем он успел сказать им об этом, последовало два выстрела; две вспышки пламени сразили его мать и отца, обратив их в прах.
Клоун стал смеяться, но Брюс знал, что он его не боится.
— Танцевали ли вы с дьяволом в бледном свете луны? — спросил клоун.
Брюс и теперь не чувствовал страха. Он не побежал. Наоборот, он шагнул навстречу клоуну.
Танец вот-вот начнётся.
Но вдруг всё потемнело.
Что случилось с добрыми гражданами?
Джокер просто весело смеялся, когда из боковых улиц и полуразрушенных домов появились эти люди. Они совсем обнаглели. Видите ли, они разозлились на него! Разве им не было известно, что хозяином праздника был Джокер? Чёрт их возьми, да радовались бы, что остались в живых!
Мысль об этом снова заставила его рассмеяться.
Однако они ведут себя совсем не вежливо! Подумать только: стали бросать в него что попало. Неблагодарные! Хорошо же. Прежде чем уничтожить своих сограждан, он ещё поразвлечёт их напоследок.
Брошенный кем-то кирпич задел его плечо. Он посмотрел на толпу и увидел, что она увеличилась, а среди вновь прибывшихнекоторые были в полицейской форме. Может быть, стоит сменить обстановку? Надо же ему, в конце концов, узнать, что случилось с Бэтмэном. Он был уверен, что с Бэтмэном всё кончено.
Джокер достал один из своих револьверов и выстрелил в воздух. Те, кто кидал в него кирпичи, повели себя благоразумно и даже немного отступили назад. Вот так-то лучше. Он повернулся и заторопился к самолёту Бэтмэна.
Итак, самолёт Бэтмэна взорвался.
Успокойся, Джокер. Что-то ты сегодня расчувствовался. Что поделаешь: не разбив яиц, не приготовишь яичницу.
Сначала, когда самолёт Бэтмэна упал, он представлял собой исковерканный остов. Теперь же это была пылающая груда искорёженного металла. Он понял, что финальный разговор с
Бэтмэном по душам не состоится. Ему придётся выбрать для этой цели другого собеседника.
Двигаясь в ритме рока вокруг самолёта, догорающего ка ступенях собора, он взобрался по ним и остановился, чтобы достать из пальто переносную радию.
— Башня собора, — сказал он в микрофон. — Становится слишком многолюдно. Будь через пять минут.
Прорывающийся через помехи голос ответил:
— Слушаюсь, хозяин.
Он взглянул вверх, на башню собора.
О, бог ты мой. От башни остался жалкий «леденец на палочке».
— Нет, лучше через десять, — снова заговорил он в микрофон.
Лётчик подтвердил получение приказа.
В него снова полетели кирпичи и камни. Он видел, что полицейские подходят всё ближе. Близилась развязка. Он толкнул заржавевшую дверь и вошёл в собор. Через минуту он будет далеко от своих сограждан и полиции, вернее, того, что от неё осталось, и навсегда забудет об этом злощастном инциденте.
Вики выходила из укрытия, когда до неё донёсся гулкий взрыв.
Она недолго осматривала раны, полученные Ноксом. Репортёру повезло. Пуля слегка задела плечо, стекло порезало лоб, но больше повреждений не было. Кровотечение уже прекратилось. Слава Богу, раны не были опасными для жизни. Вероятно, он потерял сознание от шока. Нужно доставить его в больницу, чтобы промыть и перевязать раны. Но прежде ей необходимо было сделать одну вещь.
Она видела, как самолёт Бэтмэна упал на ступени собора.
Она должна была узнать, что случилось с Брюсом.
Остов самолёта представлял собой груду обгоревшего искорёженного металла. Кое-где ещё горело пламя. В такой ситуации невозможно остаться в живых. Она стояла на ступенях собора, ещё не придя в себя после сегодняшних событий. Если бы только он был жив… Надо раскидать горящие обломки, вытащить то, что осталось от самолёта. Но глядя на бесформенную груду металла, Вики чувствовала беспомощность и отчаяние.
Вдруг… или ей показалось? Глыба искорёженного остова зашевелилась. Сдвинутая с места, загрохотала вниз по ступенькам помятая металлическая плита.
Среди обломков самолёта стоял Бэтмэн.
Брюс жив! Она побежала по ступенькам к исковерканному фюзеляжу.
— Вы целы? — крикнула ему Вики.
Он не ответил. Его костюм висел клочьями. Из-под маски текла кровь. Он молча смотрел на собор.
— Я выведу вас отсюда! — продолжала Вики. Нужно увести его подальше от обломков, а то взорвётся ещё что-нибудь, или вернётся Джокер, или случится что-то другое. О-о, Брюс жив!
С улицы донёсся рёв сирен. Двум бронемашинам удалось проехать через завалы на улице.
Бэтмэн показал ей на зацепившийся за его накидку металлический обломок.
— Уберите это! — прохрипел он.
Вики отшвырнула обломок. Бэтмэн перешагнул через остатки кабины и стал подниматься по ступенькам вверх, не взглянув больше на неё.
Когда он проходил мимо, она посмотрела в его лицо — знакомое лицо, которое она, тем не менее, вовсе не узнавала. В нём было два человека. Он сам говорил ей об этом, но впервые она увидела разницу между ними лишь сейчас. Из этих двоих она знала только одного — мягкого и внимательного человека. Другой — таинственный мститель, спустившийся словно с небес, суровый и целеустремлённый, — был для неё чужим, и иногда казалось, что в нём больше от машины, чем от человека.
Сейчас она видела перед собой чужого. В нём не было ничего от Брюса Уэйна.
Теперь это был только Бэтмэн.
Томас, кто-то идёт за нами.
