убивал.
— О чем вы говорили с Иваницким? Если он ждал, что у него появятся деньги, зачем звонить тебе, учитывая что ваша дружба давно уже закончилась. И ты, вроде как завязал, как ты утверждаешь. Что, разве Иваницкий об этом не знал? Странно просить у бывшего наркомана дозу. Разве тот кто завязал будет держать у себя что-то, что постоянно будет провоцировать на то чтобы сорваться и начать по новой?
Земин пристально смотрел на конопатое лицо мальчишки следователя. Он ему не верил. Как не верил и всем прочим представителям закона. Но выбор был не велик. Если он не попытается спасти себя, то, как пить дать, ему предъявят обвинение и дальше никто разбираться не будет.
— Денис предложил мне заработать денег.
— Каким образом?
— Не знаю. Я сразу понял, что это какая-то мутная история. Примерно, как тогда в больнице. Он только сказал что-то про то что для меня это не сложно, намекнул на мои судимости, и я сразу сказал ему нет.
— Он сказал сколько можно заработать?
Зимин помотал головой.
— Нет. Сказал только, что можно заработать нормальные бабки. Я сказал, что мне не интересно. И чтобы он с такими предложениями мне не звонил. И вообще чтобы больше не звонил…
— Ясно. Как ты думаешь, он мог ещё кому-то предложить «заработать»? Например своему другу Борискину.
На губах Земина промелькнула презрительная усмешка.
— Этому конечному дауну, точно нет. Он ж дебил, скололся что вообще ничего не соображает. А кому-то ещё тоже навряд ли. Я так понял, что он бы и мне не предложил, просто очковал сам делать то, за что ему там обещали заплатить. Короче, примерно, как тогда с медкартами.
— Ладно. Будем считать, что ты исправился и сказал все как есть. Если есть ещё что добавить, советую это сделать. — Гоша многозначительно посмотрел на все еще очень вероятного подозреваемого.
— Я все рассказал. Теперь точно все…
Глава 16
В в конце дня, Сидор Егорович, вернувшись от начальства, вызвал молодого сотрудника к себе.
— Значит так, стажер. У меня для тебя две новости, — начальник из под насупленных, как и всегда, бровей взглянул на подчиненного. — И обе новости хорошие. А это в нашей работе редкое явление, так что, считай, тебе крупно повезло.
Гоша понял, что это, типа, шеф шутит. Для него это просто верх игривости.
— Первая новость — руководство довольно оперативностью по делу Морозовой. Молодец Орлов. Это не я сказал. Это полковник сказал. Передаю его слова. Вторая новость — по делу Иваницкого оперативность не то чтобы совсем отсутствует, но она далеко не такая как наше с тобой руководство любит и хочет. Но! Хорошая новость в том, что руководство не проявляет недовольства этим фактом. Сильного недовольства, по крайней мере. — Жилистый палец начальника вытянулся вверх. — Это тоже крайне редкое явление, когда руководство не грозит сотрудникам всеми возможными видами наказаний за недостаточную расторопность. Ты, стажер, везунчик, одним словом.
Гоша раскрыл рот, чтобы доложить как обстоят дела с делом ввиду новый полученной им информации. Но Сидор Егорович вновь выставил указательный палец вверх, давая понять что он ещё не закончил.
— Тебе, стажер, сегодня везёт во всем. Считай, как в лотерею выиграл. Полковник сказал дело Иваницкого передавать дальше, в прокуратуру. Нечего время тратить впустую. Подозреваемый есть. Мотив у подозреваемого был. И, очевидно, все тут просто. Усложнять в нашей работе это тоже не лучший способ решения проблемы. Можно самого себя так запутать, что потом сам же и не разберешься, что и как. Готовь дело, стажер, одним словом.
Гоша почувствовал сжимающийся внутри него комок. Все. Можно сказать — провалил он своё первое задание. И времени проверить новые факты у него нет. Руководство ему времени больше не дает. Считая, что это ненужная бессмысленная трата этого самого времени. Неудовлетворительный результат недостаточно профессионально и оперативно проделанной им работы. Удар по самолюбию, и вообще ясно, что ни какой он не хороший следователь. Топчется на одном месте, застряв с опросом свидетелей и всякой ерундой. И нет у него никакого таланта. Так, кое чему научили в академии, а чутья, умения взглянуть на ситуацию таким образом, чтобы видеть картину в целом, причину и следствие и что и как из чего «вытекает», этого нет. И дурацкая его интуиция, просто выдумка. Материнская шутка, придуманная ею, когда он был мальчишкой, а он взял и почему-то поверил. Очень глупо поверил. Просто очень ему эта идея понравилась.
— Стажер! Ты чего как мешком по голове прихлопнутый? Да все ж хорошо, говорю ведь. Никто не орет, кулаком по столу не стучит, увольнением за несоответствие не угрожает… — Сидор Егорович кашлянул. «Разговоры по душам» давались ему не легко. — Слушай, стажер. У каждого следователя в практике были дела, результат которых вызывал эм… сомнение. Ну, почти у каждого. Неприятно — да. Но это тоже опыт. Работа у нас такая, мать ее… В общем, нечего страдать. Я сказал, что в понедельник мы дело передадим. Сначала нужно подготовить все… Хотя я лично смысла не вижу ждать до понедельника. Но так решили… Все, иди работай. Готовь материалы. Завтра посмотрим чем ты дальше займешься.
Гоша поплелся к своему столу. Вот ведь как. А он так радовался, когда ему поручили вести дело…
Продолжая заниматься самобичеванием Гоша ещё раз просмотрел все бумаги. Вообще у него было все в порядке, хоть сей момент можно документы передать. Может, если уж все так, лучше бы шеф приказал и вправду прямо сразу все «с глаз долой»… Отсрочка только оттянет момент окончательного признания что он неудачник, бездарность, лузер. Ну вот сам не знает почему, но не верит он, что это Земин убил… интуиция, чтоб она провалилась.
Телефон зашелся радостными трелями. Гоша с раздражением взглянул на экран. Звонила Инна. С этими бесконечными беседами с не слишком приятными людьми, он совсем забыл о том, что и сам может позвонить очень-очень приятному человеку. Девушке мечты…
— Привет, ты чего сопишь в трубку? Что случилось?
Помимо воли Гоша улыбнулся. Ничего от неё не скроешь. Даже по сопению определяет, что он расстроен. Хотя он даже, вроде, и не сопит вовсе. Как у женщин так получается?!
— Да, так, ничего… Рабочие моменты… Дело у меня забирают. Я его так и не раскрыл… не смог… Подозреваемый есть, но я не думаю, что это он.
Насчет интуиции Гоша говорить не стал. Ерунда это все. Шутка его матери.
— Ясно. Ну, это же не трагедия вселенского масштаба. Никто не умер. Ну, кроме жертвы. Я
