И стало опять как-то совсем грустно Хоть он и не бандит, а встреча с ним теперь чревата разбитой физиономией, минимум.
— Че надо?! Я все рассказал уже… Че опять-то?… — разнервничавшись из-за непонятных перспектив на будущее взъерепенился Борискин. Одни проблемы и этот ещё приперся…
— Ничо! — гаркнул молодой но оручий мент. Денис аж дернулся. — А!!! — взвизгнул он.
— Борискин, слушай меня внимательно!
Взгляд голубых глаз на веснушчатом лице казался холодным и злым. В прошлый раз парень-следователь выглядел добрее. И не орал…
— Чо? Слушаю я, слушаю…
— Дело твоего кореша Иваницкого передают в прокуратуру. Чтоб тебе было понятнее, это значит, что будет предъявлено обвинение. Тебе.
— Мне?!!! Да вы там чо? Я не убивал! Я ж все в прошлый раз рассказал! Вы чо?! Я не…
— Заткнись!!! Единственное что может тебя спасти, это точные, ответы на вопросы, которые я тебе сейчас задам. Включи мозг и напряги его как только можешь. Твоя судьба, можно сказать, в твоих руках. Так что соберись и давай, думай. Вопросов всего два. Тебе повезло.
— Вы ж уже спрашивали меня про все… Я ж все рассказал, я больше ничего не знаю. Я же тогда ещё сказал… — заныл Борискин.
— Заткнись, хорошо уже ныть! Не хочешь разговаривать, сядешь.
Хозяин квартиры закрыл рот и закивал, изобразив на лице максимальную сосредоточенность и готовность к отвечать.
— у Иваницкого была привычка носить при себе нож?
Борискин хотел сказать, что не знает, и чтобы его оставили в покое, но вспомнил, что его судьба в его руках. Он напряг память. Сильно напряг. Как только мог.
— Да, не, вроде… я не видел. А!!! а!!! — заорал он. — Точно, точно! Вот! Вспомнил! Вспомнил!.. Мы собирались ну это… — Вадик покосился на следователя и опустил взгляд, словно застеснявшись. Как-то сообщать менту что «собирались вмазаться» не комильфо.
— Давай, не тяни. То что вы на наркоте сидели всем известно, так что нечего тут изображать невинность. Рассказывай!
Борискин обиженного шмыгнул носом. Каждый норовит унизить достоинство. Что, в конце концов, у него не такие же права что ли, как у всех остальных?! Вспомнив про прокуратуру и чем ему вся эта история грозит, он оставил обиду и продолжил.
— Ну, вот,… нужно было того, в общем… а там такая х… в тот раз была… упаковка… короче так не откроешь, нож нужен, ну или что-то острое. И значит, ни у меня, ни у Дениса ничего такого не было. Короче, ключом от квартиры ковыряли. Открыли…
Борискин, утомленный долгим, более менее связным рассказом, с облегчением выдохнул.
— Ясно. Теперь ещё вопрос. Сосредоточься!
— Чо?!Я, да… Я же отвечаю… Чего-то маленько потрясывает… — он жалобно взглянул на юного представителя закона.
— Ничего, быстрее будешь соображать.
Борискин изобразил жалкую заискивающую улыбку.
— А ведь если я отвечу, меня не того, не посадят? Вы же сказали… Я не убивал… мы ж кореша…
— Я сказал, что если ты не ответишь, то точно сядешь. А так у тебя есть шанс что нет.
— Шанс… — Борискин облизал пересохшие губы. Шанс это звучит не очень. Шанс это не наверняка… — Вы ведь постараетесь найти того, кто Дениса убил? Это не я, честно. Я как есть говорю. Мы ж кореша были. Зачем бы я…
— Все! Хорош болтать! Я уже и так изо всех сильно стараюсь, найти того кто это сделал. Поэтому и задаю вопросы, А не потому что захотелось поболтать. А ты мне своим нытьем только мешаешь.
Хозяин квартиры снова закивал.
— Я скажу, скажу, все что знаю…
— Иваницкий был склонен к агрессии?
— А?… Че?…
— После приёма наркотиков к примеру в буйство не впадал? Может становился злой, драться лез?
— Аааа, не. С чего бы? Денис, наоборот, радостный такой становился, спокойный… засыпал потом быстро. Не, драться точно не лез. Он вообще такой был. Мирный. И когда выпивали раньше, тоже. Сам не задирался ни к кому. Не любил.
Воспоминания о приятеле пробудили некоторый проблеск красноречия.
— Ладно. Молодец.
— А че? Со мной все нормально будет?… — просительно сказал Борискин направившемуся к входной двери Гоше.
— Не будет. Причем точно, если с наркотой не завяжешь. — ответил тот и вышел из квартиры.
— А че?… че, я не понял? Я ж все сказал…
Глава 19
Дмитрий Романович оглядел своих подопечных.
— Ну что, все наконец собрались? Сорокина подошла или, как всегда, будет на ходу поезд догонять?
— Я здесь, — пискнула Лиза Сорокина, любительница опаздывать.
Дмитрий Романович кивнул.
— Супер. Все, через пятнадцать минут выходим. Встречаемся в вестибюле.
Еще раз оглядев девушек и удовлетворенно кивнув, тренер вышел из зала, где происходил сбор.
— Чего-то Романыч сегодня спокойный. Даже не орет, — насмешливо сказала одна из девушек.
— Ничего, это он готовится, силы бережет.
Инна убрала мобильный в сумку.
— Ой бли-и-ин! — сказала она с ноткой отчаяния в голосе.
— Ты чего? — спросила Вера Полунина, стоявшая рядом..
— Сейчас Романыч точно начнет орать как резаный. Я паспорт забыла. — В голосе Инны звучало уже самое настоящее отчаяние.
— Самойлова, все капец, он тебя правда задушит, как обещал, — засмеялась ещё одна из стоявших рядом девушек.
— Инка, признавайся, ты решила свести Романыча с ума? То потеряла паспорт, то забыла, — Вера тоже засмеялась.
— Вам смешно! А он меня правда сейчас убьет! — жалобно простонала Инна, ещё раз перерывая сумку. — Точно забыла. Вот зараза!..
— А если быстренько домой, А потом на такси на вокзал, — предложила имевшая подобный опыт «догонялок» Сорокина.
— Ты бы хоть в телефоне фото паспорта держала, раз у тебя такая с ним проблема, ухмыльнулась Вера.
Инна с надеждой посмотрела на неё.
— Точно! Я сейчас попрошу прислать данные…
Схватив телефон она набрала номер.
— Гоша!!! Умоляю, спаси меня!
Гоша почувствовал, что внутри у него разрастается ледяной ком.
— Инн, что… Где ты?!!!
— Гош, я паспорт забыла! Тренер меня убьет. Можешь, как это у вас называется, пробить мои данные и мне фото отправить?
Гоша выдохнул. Женщины, все же все… очень странные… Умеют сделать так, чтобы мужчина потерял за пять секунд лет пять своей жизни. А потом удивляются, что у мужчин инфаркты и тд.
— Сейчас пришлю. Минут пятнадцать-двадцать можешь подождать?
— Могу! Ура! Ты мой рыцарь!
— Инн, ты меня напугала, я чуть разрыв сердца не заработал…
— Ой! Прости! Я не хотела! Прости, пожалуйста. Вернусь, заглажу свою вину, обещаю. — Она радостно засмеялась. — Все, жду. Ты мой герой!
Героем быть приятно. Ради этого можно и пятью годами пожертвовать. Разве можно сердиться или обижаться на девушку мечты? Разумеется нет. Гоша и не обижался. Все хорошо и слава Богу. Конечно, лучше, чтобы подобное все же
