на 21.
Потом на 22.
Я едва не покачнулась. Ещё не хватало свалиться в обморок при палагейцах из-за страха высоты и тревоги от замкнутого пространства. Я прикрыла глаза.
И резко рухнула вниз. Мгновение назад под ногами ощущалась твёрдая почва, я была в безопасности, а затем её не стало, и я упала в расщелину. Вопль ужаса звучал только у меня в голове, пока голосовые связки парализовало.
– Дай ей конфету.
Я распахнула глаза, цепляясь за услышанное, как за спасательный круг. Сосредоточилась на смысле слов, а не на ощущении давления, которое, казалось, прижимало меня к полу кабины. Иво сунул мне под нос круглый леденец на палочке, и я уставилась вначале на него, а после перевела взгляд на Кая, дожидаясь объяснения.
– Ты побледнела, – ответил он с тем же равнодушием. – У людей такое лицо перед потерей сознания или перед тем, как они готовы заблевать пол. Я понадеялся на первое, как-то читал, что у вас время от времени падает сахар в крови и вы можете отключиться.
Лифт дёрнулся и издал сигнал о прибытии на нужный этаж. Я не заметила остаток пути, продолжая таращиться на скучающее лицо Кая и слушать… даже не знаю что. Что бы Кай ни сказал, оно звучало как оскорбление. Невольно начинаешь чувствовать себя недоразвитой ошибкой природы со списком изъянов.
– Похоже, я угадал, раз обед остался в тебе. Съешь конфету. – Он дёрнул подбородком в направлении леденца и вышел.
– Спасибо, – поблагодарила я Иво, представляя, как швыряю леденец Каю в голову.
Я сдержалась от порыва и убрала подаренное в карман, заметив молодую женщину в строгом костюме. Скорее всего, та самая Виктория – секретарь Дардана Хилла. Она направилась Каю навстречу, я торопливо покинула кабину лифта, вспомнив, что та висит над пропастью в сорок два этажа.
– Хорошо, что вы прибыли. Мистер Хилл ждёт, пять минут назад начались трудности, – вместо приветствия предупредила Виктория.
– Удивительно, что они не начались раньше, – ответил ей Кай, проходя мимо.
Приподняв брови, я выразительно обернулась к Иво.
– Там Элион и Микель. Если они вдвоём в одном помещении – всегда проблемы, – тут же пояснил теневой.
Я невольно улыбнулась. Не от сказанного, а от того, как Иво уже без слов понимал меня. Не знаю, что в нём такого. Иво располагал к себе. Хотя, может, с ним спокойнее, потому что, в отличие от остальных, он не выглядел угрожающе. В ответ на мою улыбку на лице Иво отразилось недоумение, он приподнял брови в немом вопросе, но я отвернулась, ничего не пояснив.
Я последовала за Каем, который без стука толкнул дверь в кабинет Дардана Хилла. Отрывистые фразы сразу стали отчётливо слышны.
– Положи на место, – резко приказал Микель.
– Не хорохорься, лучезарный, я только посмотреть, что ещё там есть интересного, – с ленцой протянул Элион, явно забавляясь реакцией собеседника.
– Имей хоть каплю приличия. Убери руки!
Я несмело вошла в помещение, озадаченная спором. Иво закрыл за нами дверь. Микель и Элион стояли по разные стороны от широкого стола Дардана Хилла, пока сам миллиардер, игнорируя чужие склоки, продолжал работать за ноутбуком.
– Поражён, что вы не вцепились друг другу в глотки. Похоже на перемирие, – бросил Кай спорящим.
– Да пошёл бы ты в Тартар, этот… – огрызнулся Микель, но заметив меня, проглотил остальную часть фразы.
– Здравствуй, Кассия! Как твоя рука? – скорее из вежливости спросил Дардан, закрывая компьютер.
– Немного ноет, но в целом обезболивающее работает, – заверила я, решая не врать, что всё хорошо.
Дардан удовлетворённо кивнул, остальные умолкли. Иво остался позади у двери, а Кай встал справа от стола рядом с Элионом. Это только подчеркнуло их позицию: компания племянника архонта не ладила с Микелем.
– Мы все хотели с тобой встретиться, чтобы обсудить необычную ситуацию. Микель принёс кое-что твоё, – продолжил Дардан и взглянул на Элиона, который положил на стол мою сумку. – Микель нашёл её в своей машине.
Я шумно втянула носом воздух. Радость захлестнула с головой, я бросилась к сумке, схватила и начала рыться в поисках осколка. Хотя можно было догадаться, что его там нет, потому что ни один из присутствующих не попытался меня остановить.
Проверив все карманы, я подняла оскорблённый взгляд на Дардана, тот, не моргнув глазом, вытащил из своего стола знакомый тканевый свёрток. Для пущей убедительности размотал его, продемонстрировав ожерелье. Я вновь осмотрела мужчин, поняв, что так просто, да ещё и с куском Переправы, они меня не отпустят. Для палагейцев это реликвия, и в руках человека они её не оставят.
– Я собиралась вернуть его Переправе. – Нахмуренный вид Элиона вызвал внезапное желание оправдаться. – Я не занимаюсь контрабандой.
– Значит, ты понимаешь, что это такое, – заключил теневой.
– Где ты его достала? – спросил Дардан, вероятно, выступая переговорщиком.
– Случайно нашла в архиве. Оно было заперто в металлической шкатулке и напало на меня и подругу. – Я показала едва заметный след на шее. Подозрительность в чужих глазах сменилась заинтересованностью. – Осколок перестал меня душить после обещания вернуть его Переправе. Именно поэтому я была в районе палагейцев, намеревалась узнать, кто может помочь с доступом к проходу.
Ожерелье мигнуло слабым светом, будто подтверждая сказанное. Теневые прекратили смотреть на меня как на воровку, и я немного расслабилась.
– Тогда всё отлично. Ты можешь оставить осколок нам, мы вернём его Переправе, – заверил Элион.
– Нет, я отнесу сама!
Рука Элиона зависла, так и не коснувшись украшения. На лице теневого опять отразилось недовольство. Он таращился на меня, ожидая чего-то, но я упрямо молчала.
Тишину прервал Кай.
– Сколько? – осведомился он, засунув руку во внутренний карман пиджака.
Я ощетинилась.
– Мне не нужны деньги!
Кай не стал слушать. Достал банковскую книжку, взял ручку со стола и в напряжённой тишине написал сумму, заполнил ещё несколько строк, расписался и протянул мне оторванный чек. Кровь прилила к щекам от гнева. Я не опустила взгляд на написанную цифру, продолжая смотреть палагейцу в глаза.
– Люди выторговывают и перепродают осколки. Я отлично знаю запрашиваемые цены. При рациональных тратах этого тебе хватит лет на пятнадцать, – его убеждённое заявление и покровительственный тон оскорбляли сильнее любых криков или проклятий.
– Мне не нужны деньги, – отрезала я, по-прежнему не интересуясь протянутым чеком.
Надменно поднятая бровь на лице теневого полностью уничтожила зарождающееся желание прочитать сумму. По правде, средства мне, конечно, необходимы. Сирша, скорее всего, отругала бы за упрямство, приговаривая, что в некоторых ситуациях гордость необходимо засунуть куда подальше, но…
Медленный оценивающий взгляд Кая прошёлся по моей местами потёртой кожаной куртке, старому свитеру и джинсам. Я вздёрнула подбородок, хоть и знала, что он видит мои потрёпанные кроссовки с разводами от дождя. Давно не чистила. Они старые и с самого начала стоили дёшево. Но под взглядом Кая я ощутила себя оборванкой на роскошном банкете. Кто знает, какой ценник у одной только его рубашки?
– Я отнесу осколок
