И брат соглашался, даже если был занят, откладывал все дела ради докучливого (по крайней мере, теперь Максим понимал, что был именно таким) ребенка.
— Да, помню, — глухо произнес Макс. Губы тронула грустная улыбка. — Я часто тебя обыгрывал.
— Потому что я поддавался, чтобы побыстрее закончить игру и отвязаться. Ты был слишком приставучий.
Счастливые воспоминания лопнули словно мыльный пузырь. Он взглянул Виктору в глаза, пытаясь понять, серьезен ли он.
— Жаль, что ты тогда выжил, столкнувшись с лошадью, — окончательно добил его брат.
Из горла Максима вырвался смешок. Полубезумный, злой. Так вот, значит, все как. Жалеет, что взял к себе безродного сироту? Что так много времени потратил на «приставучего» ребенка?
Виктор уходил, почти дошел до двери, взялся за ручку.
— А как твои исследования? — весело спросил Макс, словно бы не услышал, что сказал ему брат.
Но на самом деле просто хотелось лишний раз напомнить Виктору о том, что он сделал десять лет назад. И вполне может повторить и сейчас.
С куда большей фантазией и рвением.
Виктор давно увлекся изучением геномов разных видов нечисти, все хотел найти способ превращать любого человека в вампира. То ли невесту хотел сделать одной из них, то ли все человечество.
«Сейчас нас — единицы, но ты только подумай, какие перспективы откроются, если мы сможем создавать себе подобных произвольно. Отбирать тех, кто проживет не одну сотню лет… Выбирать лучших».
Максим уговаривал его остановиться. Просил. Он как никто другой знал, что бывает, если не слушать здравый смысл и идти напролом, идти против природы.
Но брат не послушал, он продолжал свои исследования, добился первых результатов…
И тогда Максим решил действовать обманом.
Сначала спровоцировал конфликт с оборотнями, потом сделал все, чтобы «уронить» акции «Алмаз-мед», попытался разорить лабораторию.
После десяти лет вынужденного одиночества, когда каждый свой шаг он рассмотрел со всех углов словно под микроскопом, когда в голове прочертил не один десяток возможных вариантов, что можно было сказать или сделать — все, что он натворил, казалось, мягко говоря, не слишком умным и логичным.
Можно и нужно было действовать тоньше.
— Хочешь знать, добился ли я успеха? — Виктор покачал головой. — Смотря что понимать под успехом. Всех подряд в вампиров я так превращать и не смог. И не думаю, что это в принципе возможно. Но благодаря Нике и нашему сыну открыл для себя новую область исследований. Скрещивание видов.
— Звучит как создание химер. А, впрочем, вполне в твоем стиле. — ехидно произнес Максим.
— Каких еще химер? Ты все не так понял. Ты даже не представляешь, сколько межвидовых браков, в которых пары мечтают, но не могут завести ребенка из-за плохой совместимости. Так что мы сейчас специализируемся на ЭКО. К нам со всей страны и из-за рубежа клиенты обращаются. Недавно вот делали перенос эмбриона баюна и орка.
Максим задумчиво взял в руки карандаш со стола, а из вазочки засохшую баранку, покрутил в руках, пытаясь представить эту картинку. Какие, однако, извращенцы встречаются в их мире.
— А кто из них баюн и кто орк? — как бы между прочим спросил он.
Виктор посмотрел на него как на идиота:
— Это высшие, они выглядят как люди. А свои фантазии оставь при себе. Как ребенок, честное слово, — скривился он.
Максим вернул баранку и карандаш обратно на стол.
— Зато ты прямо герой. Защищаешь жителей города от всякой скверны и помогаешь рождаться детям. Того и гляди нимб засверкает над головой. Но мы ведь оба знаем, что ты ничем не лучше меня.
— Я лучше тебя. Потому что не виню других в своих бедах.
Колокольчик на дверях звякнул, возвещая о том, что Максим снова остался один.
Максим какое-то время стоял неподвижно, минута, две, три. А потом со всего размаха ударил кулаком по стене.
В стене образовалась вмятина. Словно смеющийся над ним беззубый рот. Легче не стало.
Максим пошатнулся и опустился на пол.
«Жаль, что ты тогда выжил», — слова брата все еще звучали в ушах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Может быть, ему и самому жаль, что он тогда выжил. Тогда бы не было всего того, что случилось после…
***
Максим с сестрой жили в центре города недалеко от набережной, на втором этаже двухэтажного деревянного дома. Квартира принадлежала Виктору, но тот жил вместе с остальными членами клана Алмазовых, в большом поместье за городом. Максим же вести сестру в дом с дюжиной вампиров отказался, как и оставлять ее одну.
Беда пришла тихо, бесшумно, не предупредив, не подготовив. Просто однажды утром Лиза не смогла встать с кровати.
— Лизка! Лизка, я в гимназию опаздываю, Виктор узнает, что я снова учебу прогулял, опять надерет уши. Лизка, Лизка! — Максим, привыкший всегда и во всем полагаться на сестру, не сразу понял, что что-то не так.
Он вошел в ее спальню и обнаружил девушку безвольно лежащей на кровати. А ведь обычно она вставала раньше него, прибирала, готовила завтрак и шла работать в Заразный барак. Виктор помог ей обучиться и стать медицинской сестрой, хоть Максим и был против.
Но разве Лизку уговоришь, если та что-то задумала!
Первое, что подумал мальчик в тот день — что сестра заболела. Подхватила какую-нибудь гадость от пациентов, такой хрупкой и тонкой девушке много ли надо?
— Лиза, Лиза… — снова позвал он, прикладывая руку к ее лбу. Он ожидал почувствовать жар, но лоб был даже холодным. — Лизонька…
Лицо девушки было бледным и измученным, а слабое неровное дыхание едва ощущалось. Даже его вампирские способности с трудом позволяли почувствовать биение ее сердца.
Словно жизнь вдруг ни с того, ни с сего решила покинуть ее.
Доктора он привел через час. По тем временам — максимально быстро. Тот осмотрел ее, но видимых причин болезни не обнаружил. Прописал кровопускание и постельный режим. Будто бы Лиза была способна встать!
— Не волнуйся, Виктор придет, он тебя вылечит. Ведь меня же он спас, — шептал Максим, сжимая холодную руку сестры в своей. Будто бы мог передать так ей часть своей силы.
— Помнишь, что он сказал? — слабо пробормотала сестра, с трудом удерживая глаза открытыми. — Меня нельзя сделать… стать такой, как вы.
— Чушь! Ерунда. Я обязательно что-нибудь придумаю. Или Виктор. Он умный, он все может. И вообще, кроме таких, как мы, есть еще куча всяких видов. Куча всяких способов.
— Максим, обещай мне. — Лиза сделала передышку, так как слова давались ей с трудом. — Я хочу остаться человеком. Если я умру, то так тому и быть. У меня есть на кого тебя оставить, так что в этом я спокойна.
— Нет! Нет! — Макс так разозлился, что вскочил со стула. — И вообще, ты заболела из-за Виктора. Из-за того, что работала в его лечебнице, так что он обязан тебя вылечить.
Сердце колотилось в груди, словно пытаясь выбраться наружу, а в голове крутились мысли о том, что Виктор подверг опасности его сестру, и он просто обязан все исправить.
— Но если не сможет… То, пожалуйста, не делай ничего… Помнишь, мы с тобой гуляли, и на нас напала жуткая страшная тварь…
— Я быстро с ней справился, — поспешно воскликнул Максим, — тебе не надо бояться, теперь я могу постоять за нас обоих. Больше никто нас не обидит! Только пожалуйста, поправляйся.
Сестра грустно кивнула:
— Да, но такой, как та тварь, я стать не хочу. Просто пообещай мне…
Все внутри разрывалось на части от бессилия. Лизочка становилась слабее с каждым часом.
Виктор пришел уже вечером. Он провел ногтем по запястью девушки и, промокнув пальцем выступившие алые капли, попробовал их на вкус.
— Что с ней? — Максим нетерпеливо крутился рядом.
— Похоже на болезнь крови… — нахмурился брат. — Это не заразное заболевание.
— А какое тогда? Как ее вылечить?!
Сидя на полу «Чайной», Максим отчего-то так ярко вспомнил тот день. Когда страх густо мешался с надеждой и непониманием. Они же вампиры, волшебники, они могут почти все.
