сквозь пьяный разочарованный отсутствием драки сброд.
Сдемил, встретил нас у входа. Свен, ухмыляясь, наблюдал, как Беримира начинало трясти.
*****
Наверное, это трудно объяснить, но я люблю свою работу. Мне доставляет удовольствие, как изволил выразиться Беримир на пути к дому, ковыряться в грязи — я окончил Академию не для того, чтобы бумажки перебирать.
Тяжело, конечно, приходится — не знаешь, что ждёт тебя в следующую минуту — объявят королём или изувечат во время прогулки с домашним питомцем. Беримир, вот едва не рассорил меня с напарницей…
Мы приехали в секретный дом Беримира к вечеру. Ярило нагрело песок возле каменных стен, но, нырнув внутрь, я ощутил сырую прохладу. Михаил предложил подождать нашу компанию снаружи.
— Я сумел построить дом из глины, и его не отличишь от каменного! — с гордостью сообщил Сдемил и повёл нас наверх по узкой витой лестнице. — Главное размешивать её не водой, а специальным клеем.
Этнограф сердито пыхтел за моей спиной. Я не удержался от укола:
— Как же этот волшебный клей уживается с Вашей ненавистью к артефактам, Беримир? Уж не из рыбьих ли хрящей его варили?
Сдемил сдавленно хохотнул.
— Я рецепт с родины привёз, — объяснил Беримир.
— А настоящая родина у Вас? Не Земля случайно?
— Не важно!
— Кто бы сомневался…
Беримир пожевал мысли и разразился нравоучением:
— Я не против прогресса, но разве это не волнительно — точно такой же хлеб с солью ели много веков назад наши прародители… Нам пришлось побороться за эту планету!
— Конечно, Вам особенно…
Поднявшись на второй этаж, мы очутились в пронизанном пылью помещении. Пахло сырой прогретой глиной и чем-то ещё — незнакомым, но волнующим. Клод чихнул.
— Так зачем Вам понадобился ещё один дом, Беримир?
— Вы — сыщик, Вы и думайте.
Наглость этнографа я списал на тайный страх — значит, есть что скрывать и здесь нечто большее, чем склонность к излишествам…
— Будьте уверены — я надумаю. Быть может даже во время этой экскурсии. Лучше уж сами…
Беримир хмыкнул куда-то в сторону и вернулся. Свен спустился за ним.
Мы с напарниками и Сдемилом обошли беримировский дом. Я поинтересовался у Сдемила, не поступало ли от этнографа особых пожеланий во время строительства.
— Странно, что вы спросили… Да, был заказик — Беримир попросил, чтобы несколько комнат были разными. Одни без окон, другие широкие, третьи с очень низким потолком. Да Вы сейчас сами увидите!
Сдемил легонько ткнул в одну из дверей, и мы очутились в тесном пространстве с двумя узкими окнами и волнистым, словно плохо расстеленный ковёр полом. Ходить по такому представлялось мне задачей не из лёгких.
— Он объяснил, что будет размещаться в этих комнатах? -
Я сомневался, конечно, что Беримир пустился в откровения со строителем, но …
— Этнограф бросил такую фразу: «Им должно быть неудобно».
— Кому это — «им»?
— Жильцам, наверное.
В лёгком недоумении я пересмотрел все комнаты. По большей части они и вправду были все разные и все неудобные — то стены скошены, то потолок задеваешь, то узко, то пол шершавый. В иных окна «забыли» сделать. Вовсе. Экий выдумщик! Мне не терпелось поболтать с ним!
Староста стоял в дверях, с напускным равнодушием посматривая на Беримира. Тот хмуро разглядывал что-то интересное под ногами. Никак не реагировал на нас.
— Что ж Вы такую затейлевую задачу поставили перед Сдемилом? На кой Вам эти хитрые клетушки?
— Я же сказал, Вы — сыщик, гадайте! — ответствовал этнограф в пол.
— А если угадаю? И, кстати, Свен, откуда у Вас осколок бриллианта?
Холл наполнился ледяным молчанием. Краем глаза я заметил, что Вэя отвернула от меня мокрое от слёз лицо — не на что ведь обижаться, но упорствует… Клод смотрит с тупым ожиданием. Свен раздосадован внезапным вопросом, но видно, что не врасплох застал его. Михаил и остальные явно скучают. Внезапно я ощутил приступ бурлящей злости, будто ладонью зажал трубу с мощным напором воды, а потом резко отпустил.
— Свен, немедленно сопроводите Беримира под арест!
— Куда же я его помещу, — всколыхнулся староста. — У нас даже тюрем нет!
— Водите его на цепи за собой. Или попросите Михаила, думаю, небольшая камера для неугодных у него в центре найдётся!
— Ян, что с Вами? — изумился Михаил.
Сгорая от ярости, я проигнорировал вопрос.
Все воззрились на меня с удивлённым испугом, но потом враз зашевелились, заворчали, отправились исполнять приказ.
— Можно хотя бы под домашний арест его? — проскулил Свен.
Я отмахнулся — «Как знаете!».
*****
Я — большой ценитель деталей. Но почему-то с разбуханием прогресса эти приятные мелочи уходят прочь. Предметы блекнут, чувства и мысли упрощаются, съёживаются до стандартов. Исчезают оттенки и пряности, которые делают жизнь разноцветной, как митонская лесная поляна. Прежде с этой печальной неизбежностью пришлось бы смириться. Теперь можно поменять планету на ту, где цивилизация не успела остыть.
Я рассуждал об этом мысленно, сидя в просторном амирантово-бакановом ресторане при гостинице. К прозрачным стенам вплотную подступал парк, окружённый потоками воды. В мерцающий трепет предночного серебра вплавлялись гелиоптровые стебли, а наверху жарко дышала кухня, швыряясь в зал умопомрачительными ароматами.
Вэя всё ещё злилась. Она сидела напротив с пылающими щеками, погрузившись в угрюмое чтение бумажного списка блюд. Хорошая, должно быть сказка — девчонка то украдкой вытирала слёзы, недовольно поводя плечом, то едва сдерживала смех.
Вечер и предстоящий ужин разбавил моё сердитое настроение. Мне хотелось помириться. Я решил, что невозможно стоять с распахнутой душой у закрытой двери и попытался призвать на помощь свой обширный кругозор.
— Вэя, что тебя так позабавило в меню?
Вэя сделала невозмутимое лицо, но я не сдавался.
— А ты знаешь, что есть планета Ттиттава, где домов попросту нет — живут на открытых площадках?
Вэя отбросила притворное недовольство, в глазах вспыхнул огонёк любопытства.
— Как нет?
— А им не из чего строить дома. Нет ничего пригодного к строительству. Существуют на голых камнях.
Вэя вскинула на меня удивлённый взгляд и в нерешительности скрутила из фрезовой салфетки розочку.
К нам плавно подошёл официант.
— С заказом определились?
— Давно… Щи из крапивы, пирог с кашей и калинник с миндальным молоком.
— А Ваша барышня будет трапезничать? Отведаете щи?
Вэя смутилась и вопросительно посмотрела на меня. Я решил придти на выручку.
— Девушке миндальное молоко
