— Во вторник.
Раздался звонок, и Фелисити вскочила:
— Пойду возьму трубку. У миссис Найт сегодня выходной.
Она вышла в прихожую. Незнакомый женский голос спросил, можно ли поговорить с миссис Фентон.
— Слушаю.
— Простите, что беспокою вас. Я миссис Кларк, сестра Маргарет Диэринг. Я так понимаю, что она уехала в Ирландию. По-моему, они там с вашим мужем. — Потом быстро, словно решив, что ее слова могут быть неверно истолкованы, прибавила: — Маргарет говорила, что они поехали осматривать замок, который будет реставрировать их фирма.
Это «их фирма» больно резануло слух. Видимо, Маргарет привыкла держать в курсе своих передвижений всю родню.
— Да, верно.
— Она оставила мне свой адрес, но я его куда-то задевала и не могу найти. Поэтому и звоню вам. Она оставила у меня своего сына, его увезли в больницу с приступом аппендицита. Я хочу позвонить ей и сказать, чтобы она как можно скорее возвращалась.
— О, мне очень жаль. Это так ужасно. Адрес: отель «Боллинахинч», графство Голвей.
— Огромное вам спасибо. Еще раз прошу извинить за беспокойство.
Фелисити услышала щелчок на другом конце провода — миссис Кларк положила трубку. Мгновение она стояла совершенно неподвижно, чувствуя, как кровь капля за каплей уходит из тела. Дамоклов меч упал. То, чего она больше всего боялась, свершилось. Маргарет Диэринг была в Ирландии с Клайвом. Вполне возможно, никакого мистера Коннели не существует. Его не было и в тот вечер, когда Клайв опоздал на день рождения к ее матери. Он был просто плодом воображения ее ловкой соперницы и Клайва. Наверное, они вместе придумали его. «Пусть он будет американским миллионером, и у него в Эйре будет поместье… возле Коннемара, на карте это здесь».
О господи, все-таки это случилось! Фелисити пыталась убедить себя, что это просто кошмар, наваждение. Она должна дать Клайву хотя бы шанс оправдаться. Она не станет разрывать с ним отношения, пока не выслушает объяснений. Даже арестант не считается виновным, пока его не осудят, напомнила она себе.
Находясь в полуобморочном состоянии, она поняла, что все еще стоит в прихожей, словно в каком-то тумане. Она чувствовала, что не в силах вернуться в гостиную, где ее ждет Ричард.
— Что-то случилось?
Она оглянулась — он стоял в дверях.
— Дорогая, что с тобой? — Он поразился выражению ее лица и бледности.
Он подошел к ней и заключил в объятия. Она была слишком измучена, слишком убита, чтобы сопротивляться.
— Что-то с Клайвом?
— Да. — Фелисити рассказала ему о телефонном звонке. — О, Ричард… — Ей так хотелось притвориться перед ним, что она заранее знала о том, что Маргарет Диэринг едет с Клайвом, но это было выше ее сил. Горе и разочарование были так заметны, что она и не пыталась их скрыть. Кроме того, Фелисити знала, что, даже если она и попытается притвориться, он ни на секунду не поверит ей.
Ричард крепче обнял Фелисити, сердце его сжалось от жалости.
— Дорогая, все может быть не так страшно, — прошептал он и почувствовал, как тело ее вздрогнуло, плечи затряслись.
— Если это так, то почему он не сказал мне, что они едут вместе?
Ричард задавал себе тот же вопрос. И ответ казался ему очевидным.
— Ну, он знает, что вы с ней не ладите. Наверное, подумал, что тебе это будет неприятно.
— Я знаю. Но… — На глазах у нее выступили слезы. Она отодвинулась от него, отчаянно пытаясь удержать себя в руках. — Извини. Прости меня, пожалуйста. Глупо, что я так расстроилась. Сейчас Линн приедет, я не хочу, чтобы она видела мои слезы. Слушай, давай выпьем чего-нибудь. И я сразу успокоюсь.
Ричард пошел вслед за ней в гостиную и закрыл дверь.
— Ричард, на этот раз налей мне бренди.
Ричард выполнил ее просьбу, а себе смешал еще порцию виски. Он стоял и смотрел на нее. Он так любил Фелисити и ненавидел Клайва за то, что этот человек так много для нее значит.
— Боюсь показаться банальным, но есть такое выражение — у страха глаза велики.
— Есть и другое выражение — жена все узнает последней. — Фелисити сделала большой глоток бренди и скривилась. — Фу, как крепко.
— Ничего, тебе сейчас полезно.
— Боюсь, он мне ударит в голову.
Ричард сел рядом и взял ее руку.
— Хочешь, поговорим об этом, или будем делать вид, что ничего не произошло?
— Да, я хотела бы поговорить, но сейчас не могу. Но… раз уж ты здесь и все знаешь… — Она взглянула на него в отчаянии. — Ричард, что мне делать? Что все это значит?
— Может быть, совершенно ничего.
— А если ты ошибаешься? Если Клайв любит Маргарет Диэринг и хочет на ней жениться?
Ричарду очень хотелось сказать, что если и так — хотя он ни на минуту этому не верил, — пусть она разводится с Клайвом и выходит замуж за него. Впрочем, он знал, что это не решит проблему, по крайней мере для Фелисити. Ведь она любит Клайва. И даже если их брак потерпит крушение, все равно не перестанет его любить.
Или он ошибается? Сердце сильнее забилось от этой мысли. Но пока об этом думать рано. Главное, что он должен сейчас сделать, — помочь ей продержаться, пока Клайв вернется домой. Тогда она сможет спросить у него, что происходит.
— Я тебе кажется, говорила, что просила Клайва поехать со мной куда-нибудь на эту Пасху?
— Нет. И что, он отказал?
— Он сказал, что не сможет меня никуда свозить, потому что едет на праздники в Ирландию. Тогда я взмолилась, чтобы он взял меня с собой. — В голосе ее послышалась горечь. — Теперь я прекрасно понимаю, почему он не согласился.
— Дорогая, тебе не кажется, что благоразумнее будет дождаться его и попросить объяснений, прежде чем делать скоропалительные выводы?
— Может быть. Но не лучше ли мне заранее подготовиться к тому, что меня ждет? — Она посмотрела на часы. — Господи, я и не знала, что уже так поздно. Восьмой час. Линн давно должна была приехать.
Ричард подумал, что, может быть, Гордон Мейсфилд решил действовать, пока ситуация складывалась в его пользу. Впрочем, оно и к лучшему.
— Гордон твердо сказал, что должен быть в городе к половине восьмого, — обеспокоенно произнесла Фелисити.
— Может, с машиной что-нибудь.
— Возможно. Кстати о времени. Я чуть не забыла — миссис Найт оставила нам в духовке печеный картофель. Пойду посмотрю.
И только возвращаясь из кухни, Фелисити заметила записку на столике в прихожей. Она взяла ее и прочла. Лоб прорезала тревожная морщинка, и все ее тревоги насчет Клайва сразу отошли на задний план.
— Вот, я только что нашла. — Она протянула записку Ричарду.
«Я ложусь спать. В конце концов я решила, что у меня не хватит сил видеть Ричарда. Не поднимайся ко мне, пожалуйста. Я хочу остаться одна».
