Дорина, тихо вскрикнув, спрятала лицо у него на плече.
— Ты плачешь, дорогая? — спросил он. — Неужели я сделал что-то, отчего ты можешь плакать?
— Просто… просто я так счастлива! — дрожащим голосом проговорила Дорина. — Только сегодня я радовалась тому, что ты жив, и в безопасности, и получил все на свете… и огорчалась, думая, что больше тебя не интересую.
— Но больше всего на свете мне нужна именно ты. Сокровище мое, я не могу без тебя жить!
— Неужели… неужели это правда?
— Поверь мне, и я готов всю жизнь доказывать тебе это — день за днем, час за часом, год за годом.
Граф вздохнул и прижал ее к себе еще крепче.
— Именно такую, как ты, я искал все эти годы и был уверен, что никогда не найду, что моего идеала просто не существует!
Он осторожно приподнял подбородок Дорины и повернул ее лицом к себе.
— Как можешь ты быть такой красивой и в то же время милой, невинной и бескорыстной? Какой великолепный подарок преподнесла мне судьба!
— Боюсь, что из-за того, что я всегда жила в Литл Содбери, — выдохнула Дорина, — ты найдешь меня слишком скучной и захочешь вернуться к утонченным дамам, которых знал в Лондоне.
Граф понял, что Дорина думает о леди Морин, и решил раз и навсегда объяснить все как есть.
— Мне нужно что-то сказать тебе, мое сокровище, пусть это и не слишком важное известие. Однако к тому времени, как ты вернешься домой, новости о случившемся уже разнесутся по всей деревне.
— Что произошло? — с тревогой спросила Дорина.
— Как раз перед вторым завтраком приехал сэр Роджер, и я выкинул его из дома.
И видя, что девушка не отвечает, добавил:
— Именно этого ты, кажется, и ждала от меня. Дорина вскрикнула:
— Ну конечно! Все так, как я хотела! Теперь соседи узнают, что ты не одобряешь его поведения с Мэри Белл, и станут восхищаться тобой еще больше, и… и доверять тоже.
— Я знал, что ты поймешь, — кивнул граф, — и должен сказать еще, что с ним приехала леди Морин и я отослал их в Лондон вместе.
Глаза Дорины подозрительно блеснули, и Оскар, осознав, что чувствует девушка, очень тихо произнес:
— Все кончено, раз и навсегда. Дорина, я сделал еще одну ошибку и признаю, что был не прав, позволив себе вступить в связь с замужней женщиной.
— Она… она была очень расстроена?
— Скорее обозлена и сначала не поверила мне. Но больше я не желаю это обсуждать. Знай, что лишь благодаря тебе я понял, каким путем идти в жизни. И теперь мы вместе станем трудиться на благо нашей семьи и наших людей.
— Неужели ты действительно так думаешь? — спросила Дорина.
— Думаю и говорю. И ношу крест твоей матери, дорогая, с того дня, как ты надела его на меня. Уверен, что когда мы поженимся и будем вместе все дни и ночи, это поможет мне принимать правильные решения и справляться с любыми проблемами.
Теперь слезы, наполнившие глаза Дорины, покатились по щекам.
— Как… ты можешь… говорить это… — прерывающимся голосом прошептала она. — Как можешь быть… столь недосягаемым и величественным и в то же время… настоящим мужчиной, истинным графом Ярдкомбом? Граф улыбнулся.
— Так и думал что речь зайдет о Ярде! Но ведь, дорогая, именно благодаря тебе и Джарвису, как это ни странно звучит, теперь все будет по-иному.
И прежде чем Дорина успела ответить, он снова прижал ее к себе и спросил:
— Как скоро ты станешь моей женой? Я хочу, чтобы ты повсюду была со мной, и кроме того, здесь так много предстоит сделать, что у нас просто не будет времени для долгого медового месяца, хотя, надеюсь, он не станет от этого менее восхитительным.
Дорина тихо засмеялась, и графу показалось, что вокруг запели птицы, проснувшиеся с рассветом.
— Ты слишком спешишь! Я еще не сказала, что выйду за тебя.
— Неужели осмелишься отказать?!
— Я., , немного боюсь, что не такая жена тебе нужна. Даже в самых безумных мечтах я не представляла, что буду жить в Ярде, стану графиней…
— Но кто еще, кроме тебя, может понять, какую большую ответственность налагает этот титул?
— Именно поэтому… поэтому и опасаюсь, что подведу тебя.
— Никогда!
— Но почему ты так уверен? — покачала головой Дорина.
— Но именно ты обладаешь проницательностью и пониманием того, что правильно и справедливо, и делаешь то, что необходимо в каждый конкретный момент, не колеблясь и не раздумывая.
— Это лишь потому, — пояснила Дорина, — что мне помогает Господь.
— Знаю, — серьезно кивнул граф, — и очень нуждаюсь в твоей помощи, Дорина. Говоря по правде, я не смогу ничего добиться один.
Оскар улыбнулся, и Дорине показалось, что она никогда не видела мужчины привлекательнее. Но тут он спросил так умоляюще, что сердце Дорины перевернулось:
— Пожалуйста, моя любимая, моя защитница и наставница, скажи, выйдешь ли ты за меня замуж?
— Как только… ты скажешь, когда.
— Спасибо, сокровище мое!
И он снова начал целовать Дорину, страстно, пылко, требовательно, пока их сердца не забились в сумасшедшем лихорадочном ритме и Оскар не почувствовал, как дрожит стройное тело девушки.
— Мы поженимся немедленно! — объявил граф, — и без лишней огласки, если, конечно, ты, дорогая, не захочешь пышной свадьбы.
— О нет, нет! — воскликнула Дорина. — Я просто не смогу стоять перед всеми твоими лондонскими знакомыми, знать, что они критикуют меня, перешептываются за спиной, ненавидят за то, что отняла тебя у них… Но думаю, все жители деревни и поместья будут присутствовать при венчании, потому как ты принадлежишь им так же, как они принадлежат тебе.
— И тебе тоже, — кивнул граф.
— Они будут обижены и опечалены, если не смогут увидеть нашего венчания, и…
Дорина помедлила, и застенчиво посмотрела на Оскара из-под длинных ресниц.
— Они наверняка захотят выпить эля за наше здоровье, а потом устроить фейерверк на лужайке!
Граф рассмеялся.
— Ты права, дорогая. Мы пригласим всех, не пожалеем эля и устроим праздничный обед, и конечно, фейерверк, чтобы все было как полагается при таком важном событии.
— О, я знала, что ты согласишься!
— А ты кое-что забыла! Клянусь, так не поступила бы ни одна женщина на свете, кроме тебя!
— О чем я забыла? — с беспокойством осведомилась Дорина.
— О приданом, сокровище мое! Но думаю, мы сможем выписать из Лондона все необходимые наряды, и я немедленно займусь этим сам!
Дорина положила руки ему на плечи:
— Ты обо всем подумал! А я… я даже не вспоминала о подвенечном наряде! Какой простушкой я смотрелась бы в этом платье!
— Ты выглядишь прелестно в любом наряде, но поскольку невеста графа Ярдкомба должна быть одета роскошнее всех, то у тебя, мое счастье, будет самое дорогое и красивое приданое на свете!
