этого совсем не обязательно вырубать лес в таких количествах. Неспроста отец Николь так злился — сейчас Наткет был полностью на стороне Большого Марва.
Наткет посмотрел в щель между створками, но разглядел лишь гору сложенных штабелями бревен и вымазанный грязью черно-желтый зад гусеничного тягача «Кат». Наткет прошелся вдоль ворот. По краям глубокой канавы торчали пучки осоки, выгоревшей до песочного цвета. В воздухе отчетливо слышался злой запах свежераспиленного дерева Схватившись за железный столб, Наткет перегнулся и выглянул за край, уже догадываясь, что там увидит, — длинный ангар лесопилки, наспех собранный из листов рифленого железа.
Наткет пролез между столбом ворот и канавой и огляделся. Железный ангар оказался только началом и не шел ни в какое сравнение с тем видом, что открывался за его плоской крышей.
Раньше здесь был лесистый холм. Сейчас от бурной растительности не осталось и следа, да и самого холма не было. Его просто разрезали пополам, точно огромный пирог, и выбросили лишнее. На срезе виднелись обнажившиеся геологические пласты, оплетенные паутиной строительных лесов. Все-таки он был не прав — это действительно палеонтологические раскопки… Но масштабы и методы!..
Рядом с воротами длинными рядами лежали спиленные деревья, удерживаемые вбитыми в землю стальными рельсами — очевидно, материал для новых лесов. Под ногами скрипнули сырые опилки.
Людей Наткет не увидел. Ну конечно! Суббота, выходной день. Однако, остановил он себя, если здесь нет ни души, это не повод вести себя беспечно. Ведь парень Николь говорил, что собирается на работу, как раз на раскопки… Должно быть, включилась приключенческая жилка, но Наткет сгорбился и шмыгнул под укрытие мертвого дерева.
Надо добраться до ангара и посмотреть, что там. Скорее всего — обычная пилорама, но воображение рисовало жуткие картины: смешение громадных шестеренок, поршней и циркулярных пил, чудовищный механизм, истекающий машинным маслом, как слюной.
Ступая как можно тише, Наткет направился к своей цели, то и дело озираясь. Минуты через две он остановился и прислушался.
За бревнами кто-то ходил. Наткет отчетливо услышал шаги, скрип щепок под тяжелыми башмаками. Сердце подпрыгнуло; Наткет прижался спиной к рельефной коре сосен. Странным образом вокруг оказалось слишком много опилок и нестерпимо захотелось чихнуть. Проклятые рефлексы! В минуту опасности чувства обостряются, включая и обоняние. Сам не замечаешь, а начинаешь принюхиваться. И не важно, пыль окажется рядом или опилки, — оглянуться не успеешь, а уже чихаешь направо и налево. И тогда, — прощай конспирация. Наткет зажал нос пальцами.
Шаги на секунду стихли, а затем направились в противоположную сторону. Наткет на цыпочках прокрался вдоль бревен и выглянул за угол.
Меж спиленных деревьев ходил голый по пояс мужчина. Лямки рабочего комбинезона болтались на уровне колен, и мешковатые штаны грозились вот-вот упасть. Впрочем, угроза остаться в одном нижнем белье его не смущала — прохаживался он с хозяйским видом, цедя сигарету. В косматых волосах запуталась древесная стружка, а желтый клык был виден издалека.
Наткет чуть не выругался. Его фантастическое везение продолжало демонстрировать чудеса изобретательности. Только вспомнил о Калебе — и прям как по заказу, собственной персоной!
Пригибаясь, Наткет пробрался вперед. В голове занозой засела мысль, что надо убираться отсюда, причем как можно быстрее. И все же он не хотел уходить, пока не увидит, что находится в ангаре. Он достал телефон и сфотографировал строение. Вдруг там, кроме пилорамы, окажутся кости пресловутого динозавра? Может, и безрассудство, но отступать от намеченной цели он не собирался.
— Бригадир, — раздалось за спиной. — А у нас гости!
Наткет выпрямился, боясь повернуться и мысленно отсчитывая последние секунды спокойной жизни. Жестокость Вселенной нависла приливной волной и падала с пугающей неотвратимостью. Медленно, словно гиппопотам в болоте, Калеб развернулся. Из-под кустистых бровей на Наткета Уставились выпученные глазки.
— Э… — начал Наткет. Мысли метались, как стая птиц, Подхваченная ураганом. Бежать? Бесполезно. Выдать себя за продавца энциклопедий? Еще хуже. Не найдя ничего лучшего, Наткет скривился в улыбке.
— Добрый день.
Калеб хрюкнул.
— Вот те раз!
— Давно здесь ползает, — сказали сзади. — Вынюхивает чего-то. Сулек приметил его, когда он еще через ворота лез.
«Вот и вся конспирация», — мысленно вздохнул Наткет. С тем же успехом он мог вломиться на раскопки, колотя по воротам палкой и во всю глотку горланя матросские песни.
Из-за спины вышли двое и подошли к Калебу.
— Я сперва подумал, может, заблудился парень? Сразу видно — не из наших, но всякое бывает. Так нет ведь! Прячется, крадется. Простые люди так не поступают…
— Может, он из этих, зеленых? — предложил тип с острой крысиной физиономией.
Калеб уставился на Наткета так пристально, что на какое-то мгновение тому показалось, что под «зелеными» подразумевались не охранники природы, а марсиане или кто похуже. Невольно Наткет отступил на пару шагов.
— А похож, — согласился тощий рабочий с пшеничными усами. — Я их брата знаю, наобщался на севере. Помнишь, они приковывали себя наручниками к дереву, мол, тогда мы и рубить не сможем?
— Ага, — подтвердил остролицый — А еще вбивали в деревья гвозди, чтобы пилы ломать. Слинке тогда чуть руку не оторвало сорвавшейся цепью.
Из-за тягача подтянулись еще двое рабочих. На Наткета они смотрели недружелюбно, а один из них — огромный лысый толстяк с трясущимися щеками — и вовсе держал в руках цепную пилу.
— А еще они мяса не едят, — ни к селу ни к городу заметил Калеб. Мысль была тут же подхвачена рабочими.
— Точно, — сказал усатый. — От этого они тощие и бледные, как смерть. Недостаток витаминов и белоков.
Рабочие еще раз оглядели Наткета, высматривая признаки недостатка «белоков». Судя по тому, как хмурились их лица, они пришли к неутешительным для него выводам.
— Я ем мясо, — сказал Наткет. Горло пересохло. — Мы же уже встречались сегодня…
Не стоило об этом напоминать. Не стоило. Калеб кивнул.
— Ты че, его знаешь? — удивился толстяк.
— Вроде того, — сказал Калеб. — Он был сегодня у моей бабы. Она ему завтрак готовила.
— Кто? Твоя баба?
— Точно, — Калеб сплюнул.
Наткета затрясло.
— Н-не смей так называть Николь, — процедил он. Попытался процедить.
— Заткнись, а? — сказал Калеб. — Не с тобой разговариваю.
— Это что получается? — спросил усатый. — Пока ты тут вкалываешь, твоя баба крутит шашни с зелеными?
— Не твое дело, — огрызнулся Калеб. Он швырнул окурок и втоптал его в землю.
— Твоя баба, сам с ней и разбирайся, — сказал остролицый — С этим-то что делать?
— Пусть проваливает отсюда, и побыстрее, — сказал Калеб. — Нечего тут посторонним шастать.
— Погоди, погоди, — остановил его усатый. — Ты чего, хочешь его отпустить?
— А что еще? На кой черт он нам сдался?
— Ты посмотри на эту
