— Только в данном случае, скорее, перед прекрасной Эринией распахнулись двери замка Персиваля! — рассмеялся Марк.
— Ты всё так же умеешь прятать комплименты в шутках! — заметила она.
— Значит, вы виконтесса де Руссель?
— По третьему мужу, — кивнула она и сунула руку за корсаж на груди. Достав оттуда маленький конверт, запечатанный красным сургучом, она вложила его ему в руку. — Найди мерзавца, убившего мою дорогую Иветту.
— Я сделаю всё возможное, — кивнул он. — Скажите мне, Кларинда, вы ведь виделись с баронессой де Морель в вечер её гибели? Она была напугана или грустна?
— Нет, в тот вечер она была весела. Мы пили ликёр и говорили о мужчинах. Много смеялись, она рассказывала о том, как дурачит своего племянника.
— Дурачит? — насторожился Марк. — О каком племяннике речь? Мне говорили, что она была добра со всеми.
— Кроме Гийома! Она его ненавидела и доставляла себе удовольствие портить ему жизнь. Она тянула с него деньги и раздавала остальным, она расстроила его брак, выдав девицу за другого племянника, и без конца твердила, что ему придётся делиться, если он не хочет потерять всё, — Кларинда снова улыбнулась. — Впрочем, я не знаю подробностей. Прости, у меня так много дел, я хочу пройтись по этим залам и вспомнить былое. Может, мне и не выдастся снова такая возможность. Я рада была увидеть тебя, ты стал так хорош! Жаль, что мне уже не двадцать, а то бы я!..
И, привстав на цыпочки, она, не обращая внимания на бродивших вокруг придворных, поцеловала его в щёку, после чего махнув рукой, побежала по залу к дверям во внутренние покои. Марк смотрел ей вслед с улыбкой, а потом, взглянув на зажатый в пальцах конверт, отправился дальше.
Вернувшись в свой маленький кабинет, он присел к столу. Истомившийся от скуки Эдам, сидевший у камина, тут же вытянул шею, чтоб посмотреть, что делает хозяин.
— Уже сунул сюда свой длинный нос? — спросил Марк, придвигая к себе папку с записками и стихом.
— Вы ничего не рассказываете об этом деле, — обиженно проворчал Эдам. Он счел реплику Марка приглашением к разговору, потому подошёл к столу и сел на стул. — Мне приходится руководствоваться лишь крохами информации, которые падают с вашего стола. Я понял, что вы по своему желанию расследуете смерть баронессы де Морель, её родственники не вызвали у вас подозрений, к тому же вас преследует какой-то незнакомец. Он посылает вам убитых животных и напугал госпожу. А в этой папке записки со стихотворными строчками, которые имеют какое-то отношение к расследованию.
— И?
— Ничего! Обычный октет, хотя и неполный.
— Возможно, мы, наконец, получили последнюю строчку, которая прольёт свет на это преступление.
Марк сломал печать и открыл конверт. Из него выпал маленький тонкий листок, надушенный каким-то полузабытым ароматом. И, как он и думал, на нём была написана всего одна строчка: «А кто надел венец из жемчугов?»
— И что? — разочарованно проворчал Эдам, заглянув в записку. — Я думал, там будет имя убийцы!
Марк достал лист с собранным стихотворением и вписал недостающую строку.
— Оно тут есть, — проговорил он.
— Где? — оруженосец снова подался вперёд.
— Что такое венец из жемчугов?
— Украшение?
— Неуч! — фыркнул Марк.
— Дайте подумать! Графская корона?
— Именно! Графская корона — это венец с девятью остриями, увенчанными жемчужинами.
— Но вы же не носите свою, вот я и забыл. Но вспомнил!
— Подожди.
Марк снова перечитал октет:
И в радости будь рядом, и в печали,
Взгляни на этот камень гробовой,
Его герой, добыв копьё вначале,
Там мирно спит под каменной плитой.
Тьма не укроет правды от очей,
А кто надел венец из жемчугов?
Он избран быть копьём среди мечей,
Вор, позабывший братскую любовь.
— Я знаю, кто убийца, — произнёс он. — И я даже знаю, где спрятано то, что заставило его пойти на преступление. Едем! Я должен застать их всех в часовне дома де Монтезье, до того, как тело баронессы увезут из города!
Марк торопился, опасаясь, что Жозеф де Менар уже уехал, сопровождая в последний путь гроб с телом своей любимой тётушки. Но оказавшись возле дома графа де Монтезье, он увидел, что дверь приоткрылась и по ступеням спустился знакомый ему нотариус с чёрной сафьяновой папкой под мышкой. Увидев Марка, он почтительно поклонился и двинулся в сторону своей конторы.
Спешившись, Марк бросил Эдаму повод своего коня и быстро взбежал по лестнице. Двери немедленно отворились на его стук, и привратник впустил его в нижний зал. Марк не стал дожидаться, когда о нём доложат, и сразу же направился туда, где, как он помнил, находилась часовня. Уже подходя к дверям, он услышал растерянный голос де Шарона, вопрошающий: «Да кто такой этот Леду?», а потом раздался горестный стон виконтессы де Лапер, и он распахнул дверь.
Всё семейство было в сборе, они стояли вокруг уже закрытого гроба баронессы де Морель. На крышке был расстелен покров с вышитой надписью: «Там мирно спит под каменной плитой». Вид у собравшихся был ошеломлённый и даже обиженный, из чего Марк сделал вывод, что они только что узнали о содержании завещания своей доброй тётушки и поняли, что её оказавшееся значительным состояние отписано совершенно постороннему человеку, не имеющему никакого отношения к их роду.
Увидев Марка на пороге, граф де Монтезье постарался взять себя в руки и приветственно кивнул:
— Вы пришли проститься с тётей, ваше сиятельство?
— Не только, — ответил Марк, входя в часовню, которая даже светлым утром казалась сырой и тёмной. — Как вам известно, господа, я по просьбе моего друга кавалера де Менара проводил расследование смерти вашей тётушки. И теперь я готов рассказать о том, что мне удалось узнать.
— Вы нашли убийцу? — повернулся к нему де Шарон.
— Да, я его нашёл.
— Вы скажете, кто это? — воскликнул Клод де Лапер.
— Конечно, именно для этого я здесь.
— Я уже знаю это, — проворчал граф де Монтезье. — Мы только что услышали его имя от нотариуса. Это Александр Леду! Если вы ещё отыщете этого мошенника, мы все будем вам благодарны.
— Он не мошенник и не убийца, — возразил Марк. — Я знаю этого человека, но об этом позже. Пока же я прошу выслушать меня, если вам, конечно, интересно, кто убил баронессу де Морель.
— Конечно, интересно! — воскликнул де Менар. — Иначе, зачем бы мне было беспокоить вас своей просьбой!
— Что ж, давайте начнём, — кивнул Марк и подошёл к гробу. — Когда я узнал о смерти вашей тётушки, я получил для начала два кончика путеводных нитей, которые должны были привести меня к убийце. Первая — вполне очевидная — это сами обстоятельства преступления, расследование которого проводила полиция магистрата, вторая — более сомнительная — это записка со строкой, написанной баронессой, которую передал мне мой друг Жозеф де Менар. Именно две этих нити и определили дальнейшие пути расследования, которыми мне пришлось пройти. И если первая заставляла меня плутать окольными путями, постоянно заводя куда-то не туда, то вторая вела прямо к цели. В итоге же обе они сошлись, приведя меня к убийце. Однако давайте сначала разберёмся с первой. Итак, ознакомившись с делом, которое вела полиция магистрата, я выяснил, что это преступление было тщательно спланировано. Для этого преступник заранее подпилил ось кареты баронессы, подкупил кучера наёмной кареты, чтоб он завёз жертву в узкий переулок, и шайку уличных грабителей, чтоб они остановили там карету. Сам он также принимал участие в налёте и собственной рукой заколол баронессу, используя для этого старинную мизерикордию. Во время нападения он пытался убить и служанку Марион, но ей удалось сбежать и криками привлечь внимание городской стражи. Позднее он всё же настиг несчастную женщину и убил её. Та же печальная участь ожидала и кучера кареты. Оба они были убиты тем же орудием, что и ваша тётушка. Наверно, та же участь ожидала и грабителей, но им повезло, полиция быстро вышла на их след, они оказались за решёткой, то есть вне досягаемости для преступника. Именно от них я получил первоначальные сведения о том, как он выглядел. Хоть он и пытался скрыть свою внешность под плащом и маской, от них не укрылось, что он был высок, скорее всего, молод и при этом весьма ловок. Позже я расспросил о нём хозяев таверны «Сломанное колесо», где злоумышленник вёл переговоры с главарём шайки. Они также добавили к имеющимся приметам ещё одну — у преступника были светлые глаза.
