И как раз в разгар веселья в небе появился неопознанный летающий объект, напоминающий зеркальный шар. Но не прошло и трех минут, как объект оказался опознан и признан за новую бомбу, аналогичную вчерашней, той, что взорвалась на центральной площади. Камеры, расположенные на стенах башни, показывали людей, бросившихся в рассыпную, как цыплята, увидевшие в небе ястреба. Однако объект не обратил на них никакого внимания. Он проследовал мимо башни по прямой траектории, едва не зацепив ее на высоте восемьдесят третьего этажа. Потом удалился в сторону города – черная точка еще долго висела над горизонтом и казалась неподвижной. Наконец, она исчезла.
– Ты прав, – сказал охотник, – пожалуй, ему нужен только я. Значит, это нечестная игра. И значит, он не согласится на подмену.
– Я буду настаивать, – сказал Алекс.
– Не волнуйся, он меня не съест. Это не так просто сделать.
– Он в сто раз больше тебя.
– Зато я в сто раз опытнее, – возразил охотник. – Я шестнадцать лет занимался охотой на кибернетического зверя. Этот киберзверь не самый страшный из тех, которых я убивал.
Охотник вынул из ремня на поясе узкую длинную ленту, напоминающую гибкую металлическую линейку.
– Что это? – спросила Лора.
– Это оружие. На тот случай, если он выберет меня.
Зверь приблизился. Сейчас он не улыбался. Сейчас он был серьезен.
– Я собираюсь вынести свой вердикт, – сказал Сфинкс. – Но вначале, внимание всем! Рекламная пауза!
Охотник достал несколько крючьев и теперь закреплял из на запястьях. Он работал не спеша, спокойно и уверенно, как электромонтер, который собирается отключить провод высокого напряжения. Закрепив крючья, он проверил их: крючья легко сгибались и разгибались наподобие стальных изогнутых пальцев с когтями. Сфинкс внимательно смотрел на эти приготовления и даже совсем не слушал рекламу. Только раз он развернул уши, тогда, когда рекламировались гигиенические прокладки «шире, чем четыре». Прокладки предназначались для девушек особо крупной комплекции.
Когда реклама закончилась, Сфинкс объявил, что в любом случае будет задавать загадки Охотнику. Зрители остались недовольны. За время рекламной паузы их стало намного больше. Сейчас все скамейки были заняты, хотя девушки и дети сидели на чужих коленях. Дети жевали гуинпленчики – специальные таблетки, действующие на мышцы лица и на несколько минут превращавшие жующего в жуткого урода. Девушки пили банальное пиво. Несколько молодцов повисли на ограждении и пытались свистеть, засовывая свободные пальцы в рот. Во всех проходах продавали футболки со свежеотпечатанными портретами участников сегодняшнего шоу.
– Слушай загадку, герой, – сказал Сфинкс.
Четыре черные ноги, под ними две других твои?
– Это стол, – ответил Охотник. А еще это самая дрянная загадка, которую я когда-нибудь слышал.
Сфинкс пропустил выпад между ушей.
– Ты уверен? – спросил он. – А вдруг это не стол, а например, корова, которую ты доишь?
– Я никогда не доил коров и никогда в жизни их не видел.
– Ты не любишь молоко? Впрочем, какая разница. Это не стол. Это то, что останется от тебя, когда я тебя сейчас укушу за макушку.
Сфинкс изогнулся и подпрыгнул, так, чтобы упасть на жертву сверху – так лисица ловит мышей. Несколько секунд казалось, что все кончено, но Охотник появился на спине зверя. Он вцепился крюком в его шею. Он поднял второй окровавленный крюк в воздух, и толпа заревела. Сфинкс подпрыгнул в воздух метров на десять, изогнувшись кольцом и грохнулся так, что загудела земля. По его шее стекала кровь. Двести двадцать человек выиграли пари о том, что Сфинкс все-таки имеет кровь, а так же выиграли четырнадцать, утверждавшие, что кровь Сфинкса должна быть красного цвета. Бой продолжался, но Сфинкс двигался гораздо медленнее. Сейчас он в основном катался по земле, пытаясь раздавить намертво вцепившуюся букашку, но букашка оказалась слишком проворной. Сфинкс налетел на ядовитое ограждение и замяукал от боли. Охотник соскочил с него и отошел в сторону на несколько метров. В угловых башнях включили музыку и зрители встали со своих мест, чтобы скакать в такт. Девушки и дети остались недовольны. Сфинкс подползал и готовился к прыжку. Музыка стихла и сменилась барабанной дробью. Дробь отзвучала, сменившись тишиной. Каждый смотрящий затаил дыхание. Охотник поднял оружие – тот предмет, который поначалу казался гибкой металлической лентой. Теперь лента превратилась в тонкое лезвие полуметровой длины. Сфинкс припал на передние лапы и мелко перебирал задними, собираясь прыгнуть.
– Может, не будешь? – тихо сказал Охотник, но микрофоны разнесли и усилили его голос.
В этот момент прямо над вольером появился зеркальный шар, знакомый всем и каждому по вчерашним кадрам теленовостей. С этой секунды события развивались непредсказуемо и хаотично. Многие бросились бежать. Все камеры ненадолго переключились на шар, забыв о Сфинксе и обо всем, что происходило внизу. Девушки и дети начали визжать. Мужчины лезли по головам и сыпались со стены, как тараканы, которых ошпарили струей аэрозоля. Шар медленно опускался. Когда он завис на высоте метров пятидесяти, в нижней его части показалось что-то напоминающее хоботок. Сфинкс и охотник стояли друг напротив друга, неподвижно, как статуэтки. Одни смотрели друг другу в глаза, ожидая, кто первый потеряет концентрацию, чтобы нанести мгновенный удар.
– Может, и не буду, – ответил Сфинкс и бросил вперед левую лапу.
Шар взорвался, осыпав землю множеством зеркальных осколков.
Алекс не видел, как это произошло. В тот момент он пытался открыть заслонку, закрывавшую выход из вольера. Он старался изо всех сил. Сердце стучало, пот заливал глаза, кровь сочилась из-под сломанного ногтя. Заслонка была довольно сильно исцарапана, а земля под нею оказалась разрыта – видимо, теми несчастными, которые из последних сил пытались сбежать, вырыв голыми пальцами подкоп. Он услышал звук взрыва, довольно негромкий, но странно неприятный, будто быстрый летучий взвизг ножа по стеклу. Когда он поднял глаза, шара уже не было, на его месте осталось лишь облачко зеленоватого пара; сверкающие осколки опускались на землю, как безумный снег. Тогда Алекс понял, что сегодняшний шар на самом деле совсем не похож на вчерашний. Уже завтра этот шар назовут вавилонской бомбой.
Вавилонские бомбы оказались началом следующей попытки вторжения. В течение часа (или около того) их были сброшены миллионы – на все крупные скопления людей, по всей планете. Взрывы порой вызывали панику и ужас, но только по ассоциации со вчерашней бомбардировкой. На самом деле вавилонские бомбы действовали совершенно иначе: они мешали людям понимать друг друга. Поэтому их так и назвали. Каждый, кто видел взрыв, оказывался поражен непониманием. Люди продолжали говорить на одном и том же языке, их речь не теряла ни логики, ни связности, но никто не мог понять, о чем же говорит собеседник. Многие сильно раздражались и просто бесились от того, что их не понимают, поэтому следующие дни были отмечены множеством мелких драк. Еще две недели после этого дня больницы будут переполнены избитыми и ушибленными. Продавцы не понимали покупателей, следователи не понимали подозреваемых, начальники – еще больших начальников, а те – совсем больших. От бомб прямо пострадала добрая треть населения планеты, а некоторые большие города были заражены полностью. Но, несмотря на это, исправно продолжал ходить общественный транспорт, самолеты вылетали по расписанию, налоги взымались вовремя, а соседи, как это ни странно, враждовали так же, как и раньше. Все, от чего зависела ежедневная жизнь людей – от выпекания булочек до изготовления снарядов – все контролировалось автономными системами. Если бы человечество вдруг, в один миг, исчезло с лица этой прекрасной планеты, заводы бы не остановились, поезда и метро не перестали бы ходить, оборонительные системы продолжали бы ежесекундно сканировать просторы ближнего и дальнего космоса, а многочисленные залы объемной порноанимации все так же развлекали бы и веселили условного зрителя. И это продолжалось бы тысячи тысяч лет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
