— Так это пока. Сначала бабу не поделите, потом и власть. А он уже подстраховался: и свадьбу справил, и девочку твою поимел, и силу ее себе переманил. А ты…
Сквозь сон мужчина чувствовал, как гнев создает красную пелену вокруг. Каждый раз, когда ведьма назвала Полин его, он и сам проникался чувством, что хочет этого. И теперь был уверен, что он просто обязан защитить свою девочку от брата, ведь словам Леси можно было верить. Она хитрила, строила козни, не договаривала, но никогда не лгала. А значит, свадьба с Лисом действительно угрожает Полин.
— Я понял! Твое какое дело?
— Она поможет нам избавиться от гада.
— Как?
— Приходи, — кокетливо моргнула старуха.
Леся вынырнула из сна, оставляя за внуком выбор, помочь старой ведьме поквитаться с Лисом и спасти Полин, или оставить все как есть, и смотреть как его Полин уводят из-под носа, угрожая ее жизни.
Сон как рукой сняло. Фол встряхнулся, чтобы хоть немного собрать разрозненные мысли в кучу. С каких пор он считает Полин своей? Неужели Леся морок навела? Но на Фола не действовала чужая магия, значит…
«Брат хотел использовать магию против тебя, но ты пошел на опережение! Лихо!»
Даже дракон был осведомлен о планах Лиса, а Фол, сбросил братца со счетов, не придавая значения тому, что Лис всегда завидовал его силе. Фол не стремился к власти, и Лис прекрасно знал об этом. Но гордость и жажда быть лучшим и сильнейшим, видимо, все же взяли свое.
Фол был настроен на то, чтобы пересмотреть свое отношение к брату. Но первостепенной задачей для него стало не допустить того, чтобы Полин поверила в лживые обещания Лиса. Потому что…Потому что…
Потому что она его! И точка!
«Моя»
Фол, тайком пробравшийся в дом Полин, не стал искушать судьбу и заглядывать в спальню – боялся, что не удержит себя в руках и захочет хотя бы коснуться ладонью ее щеки. Поэтому прошел сразу на кухню, заварил их любимый капучино. Двойную порцию, надеясь, что девушка вспомнит его заказ в кафе у Риммы. Представил, как сладкие губы коснутся молочной пенки, и почувствовал их на себе. Вспомнил, как это было, когда он не удержался, и поцеловал девушку, выдумав дурацкий повод. Даже сейчас, спустя столько времени, он ощущал ее вкус на своих губах, помнил, как ее дыхание касается его кожи. И признал, что чувствует к Полин нечто большее, чем просто симпатия. И теперь, когда с его чувствами он разобрался, ему предстояло навестить бабушку, чтобы выяснить, что еще знает старая ведьма, и спасти свою девочку от Лиса.
— Ни слова о том, кто здесь был! — цыкнул на Джи. Если Полин помнит их вторую встречу, она поймет.
36. Сила земли
Мы шли вдоль идеального газона, на который, кажется, даже мошке было стыдно присесть, а вот Вера, взмахнув руками, спрыгнула с мощеной дорожки на траву.
— Там! Мы позавтракаем там! — ее каблуки утонули в земле, девушка ловко освободилась от босоножек, выдернула их с кусочками дерна, и босая рванула дальше, — эй, нерасторопные слизни!
Четверо гномих, держа перед собой плетеные корзины, которые им были явно не по росту, заторопились, обгоняя хозяйку.
Вера же скакала, кружилась, неслась вприпрыжку, подбрасывала свои изящные босоножки, и отбегала в сторону, чтобы те не упали прямо на нее. Она подставляла лицо лучам солнца, а стразы, которыми была украшена она вся, отражали его свет, создавая ореол из бликов. Я же пыталась понять, действительно ли она настолько рада солнечному утру, или это побочный эффект кислой воды , запаха которой, впрочем, от нее не было слышно.
— Полин!
Сняв шлепки, я ступила босой ногой на прохладную траву и по ступне пробежалась щекотка. Я даже ногу одернула, выпрыгивая обратно на тротуар.
— Не бойся! Зарядись! Давай же!
Она подбежала ко мне, вцепилась в руку и затащила на газон. Теперь стало ясно, почему девушка прыгала. Стоять смирно на этой щекотательной станции было невозможно.
Поначалу я психовала и возмущенно вздыхала – мне казалось, что я выгляжу как идиотка, но спустя полминуты вошла во вкус и с удовольствием скакала вместе с Верой. Ноги пружинили, будто подо мной был не газон, а батут, а тело ликовало от наполняющей его энергии. И я, вместе с ведьмой, раскинув руки в стороны, была готова взлететь, настолько невесомым казалось мое тело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ух! — она сделала большой прыжок через низенькую живую изгородь, утаскивая меня следом, — теперь можно и позавтракать!
— Что это было?
— Особое место! Энергия земли. Чистая, живая! Понравилось?
Я не могла однозначно ответить, но совершенно точно в этом что-то было.
— А почему гномы так спокойно прошлись по земле?
Не видела, чтобы они вприпрыжку пересекали этот газон, хотя, может, корзины были на столько тяжелые, что не позволяли им сделать этого.
— Это их стихия.
— Но и моя!
— Пока ты не пользуешься своими силами, считай, что не твоя. Стихию нужно приручить, показать ей, кто тут папочка! Кстати, какой у тебя артефакт?
Я пожала плечами, решив, что пока не стану говорить никому о линзах. Не уверена, что могу доверять Вере такие тайны, тем более, что самого артефакта у меня нет: половина осталась у дедушки, а осколки второй части находятся в заколдованном шкафу в доме Лиса.
— Семейная вещица! Накопитель энергии, который дает тебе уникальные способности. Мой артефакт – этот Феникс. Благодаря ему я могу слышать очень далеко и понимаю язык животных.
Вера вновь подставила мне ушко, украшенное серебристой птицей, а я почувствовала могильный холод.
— Что с тобой? — Вера затрясла меня, всматриваясь в лицо, а я не могла глаз оторвать от ее уха, — Полин!
Я же чувствовала, как невидимые токи из-под земли снова тянутся ко мне, даже без волшебного газона, и нескладное бормотание внутри складывается в связанную речь.
— Еще он защищает тебя от смерти, — выдала я.
Вера вытаращилась на меня, не понимая, что я несу. Да я и сама не соображала, слова рвались наружу без моего желания.
— Твое ухо – слабое место. Феникс оберегает тебя от смерти.
— Откуда ты знаешь? — захлопала она глазами.
— Не знаю, — буря внутри меня резко стихла, позволяя прийти в себя. Я глубоко вдохнула, прислоняясь к дереву.
— В прошлом году, я подралась с гоблином. Этот урод вонзил мне палкув ухо! Я уже при смерти была. В могилу готовилась. Попросила надеть на похороны мой артефакт, потому что наследовать его было некому. Но как только его приложили к уху, я исцелилась. Это было чудом. С другими ранами он не работал. Я и подумать бы не смогла…
Тишина повисла в воздухе, от чего пение птиц стало громче.
— Так откуда ты узнала?
— Не могу сказать. Не мучай меня, Вера! Давай забудем! Не говори никому пока, ладно?
«Само место дает импульс, заряжает тебя»
Я вспомнила слова Зайки и оцепенела, ошарашенная открытием в себе хоть какой-то способности. Побегала по травке…
37. Мы все на службе у Тьмы
Гномы расстелили пледы прямо на лужайке, бросили несколько подушек по углам и принялись доставать из корзин наш завтрак. Из первой достали невероятной красоты тарелочки с ажурными краями, блюдца и чашечки, затем появились хрустальные фужеры, серебряные ложки, вилки, ножи и даже кольца для тканевых салфеток с шелковой оторочкой. Из второй корзинки вытащили три термоса, обернутые все теми же салфетками с серебряным шитьем, графин с соком и закупоренную бутылочку чего-то алкогольного. В последнюю очередь на нашем импровизированном столе появились яйца, с десяток разных видов сыра, нарезанного каждый на свой лад, хрустальные вазочки с джемом, круассаны и оливки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Даже не будет палеозойских фиалок с арктической каракатицей, — в шутку скривилась я, охватывая взглядом все это великолепие.
— Уж простите! Чай не у князьев завтракаете, — шутливо раскланялась мне в ответ Вера, и жестом пригласила начинать.
