– Да, оскорбила, – сказала она смертельно опасным ангельским голоском, и Остин выскользнул из постели, собираясь по меньшей мере встать между ними, прежде чем начнется побоище. Бубба, конечно, выиграет, но, судя по бешеному взгляду Трейси, он получит немало боевых ран, прежде чем битва закончится.
Но Бубба остановился как вкопанный, изумившись сверкавшей в ее глазах отваге. Он никогда раньше не встречал женщины такой смелой или такой глупой, чтобы решиться противостоять ему. Боже, он готов побиться об заклад, эта девчонка будет бороться с лесным пожаром с одной лишь чашкой воды в руках. Он внезапно пожалел, что не видел, как она поставила его Кристи на место. Он усмехнулся.
Глаза Трейси угрожающе сузились, и она шагнула вперед.
Бубба нервозно хихикнул и сделал два шага назад.
– Просто хотел сказать спасибо. – Он вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Трейси повернулась и увидела, что Остин оперся на кровать, отчаянно гримасничая.
– Остин!
– Думал, придется спасать тебя. Но это как-то всегда оказывается ненужным. Ты просто оживший священный ужас.
Она помогла ему снова лечь.
– Хватит болтать глупости. Ложись в постель и больше не вставай.
Он подчинился не без труда.
– Слушай, что все это значило?
– Думаю, Кристал наконец встретила достойного противника, а он пришел, чтобы в этом убедиться, – сказала она.
Остин рассмеялся, но это не прошло ему даром. Он устало посмотрел на нее, а она погладила его волосы. Ее нежное прикосновение заставило отступить боль в животе, и он осторожно вытянулся под тонкими одеялами.
– Разве часы посещения еще не закончились? Я больше такого не перенесу.
– Я скажу сестре, чтобы этих двоих сюда не пускали.
– Спасибо. Скажи мне кое-что, Трейс. Теперь, когда ты видела Кристал…
– Надеюсь, что больше никогда ее не увижу… – пылко прервала его она.
– Успокойся на минутку. Я просто хочу знать: ты до сих пор боишься конкуренции?
– Нет. Больше нет.
Он взял ее за руку:
– Ты прощаешь меня?
– Да.
– И ты думаешь, что любишь меня?
– Да.
– Что ж, думаю, пока я должен удовольствоваться этим. Трейси поцеловала его в лоб и улыбнулась. Она знала, что где-то в будущем их двоих ожидала длинная счастливая жизнь. Может, ей еще придется побороться за это, но любовь и счастье заслуживали того, чтобы бороться за них.
Глава 10
Два дня спустя Остин позвонил ей и сообщил, что доктор готов отпустить его домой. Трейси договорилась, чтобы ее заменили на дневных лекциях, и поехала в госпиталь. Она открыла дверь палаты и обнаружила, что он упаковывает свои вещи.
Поношенный, но тем не менее любимый домашний халат, который он заставил ее привезти из его квартиры, был аккуратно свернут и лежал сверху: он занимал слишком много места, чтобы поместиться в сумке, но Остин все равно пытался засунуть его внутрь. Он поднял голову и радостно улыбнулся ей.
– Эй! Спасибо, что приехала забрать меня.
– Пожалуйста. Почему бы тебе не оставить халат здесь? Это старье давно просится на помойку.
Остин казался глубоко оскорбленным.
– Должен сказать тебе, мне его подарила мать, давным-давно.
– Ладно, упаковывай. – Она придержала потертый сверток так, чтобы он смог застегнуть молнию поверх него.
Привезенные ею вещи были разложены на кровати, и он отвернулся, чтобы расстегнуть больничную одежду.
– Просто стиль унисекс, – озорно проговорил он. – И легко снимается с помощью правильной женщины. Хочешь убедиться, как легко это снять и бросить на пол?
– Нет, сэр. Ни за что. Ты ведь просто сходишь с ума, когда вещи валяются на полу.
– Но не тогда, когда ты бросаешь на пол мои вещи. Трейси потянулась к кнопке вызова.
– Что ты делаешь?
– Хочу вызвать сестру. Она поможет тебе переодеться.
– О! Не понимаешь шуток.
Она выразительно посмотрела на него:
– Ты еще не полностью восстановился после операции. Я только что разговаривала с врачом, и он сказал, что отпускает тебя под мою ответственность. И он ясно указал, чтобы не было никакого баловства, пока ты полностью не поправишься. Только он не совсем так высказался.
– А что еще он сказал?
– У меня здесь целая папка. – Она похлопала по своей сумке. – Ты должен соблюдать полный покой. Да, и протертая пища в течение нескольких ближайших дней.
Остин скорчил гримасу, и в этот момент вошла та самая синеглазая медсестра из операционного отделения.
– Доброе утро, мистер Миллер. Я помогу вам собраться. – Она покосилась на Трейси. – Так когда вы женитесь?
Трейси сверкнула глазами – посмеет ли Остин снова солгать?
– О, мы еще не назначили точную дату, – промурлыкал Остин. – Но мы подумываем о самой простой маленькой церемонии уже этой осенью, не правда ли, дорогая?
Он был неисправим. Трейси глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
– Конечно, – приветливо отозвалась она, достаточно громко, чтобы сестра ее услышала. – Сразу после того, как твоя мама выйдет из тюрьмы, да? Она ведь хотела присутствовать. – «Вот тебе, – подумала она. – Это позволит мисс Синеглазке вволю посплетничать с Деймианом».
Сестра сделала вид, что ничего не слышала. Трейси легонько поцеловала Остина в щеку.
– Я почти готова застрелить тебя прямо сейчас и с удовольствием понаблюдать за твоей агонией, – нежно прошептала она ему на ухо.
– Я тоже тебя люблю, дорогая, – громко ответил он. Трейси подскочила от изумления. Он сделал все, чтобы сестра услышала его даже через комнату, пока доставала из шкафа оставшиеся вещи.
Трейси отвезла его домой, помогла войти в квартиру и устроила на кушетке.
– Вот так. На тебя действительно жалко смотреть. Я еду за детьми.
Ему почти удалось схватить ее, но она отодвинулась и оказалась у двери раньше, чем он приступил к решительным действиям.
– Что, даже без поцелуя на прощание? Да ты просто бессердечная!
– О, замолчи, пожалуйста, Остин. – Она послала ему воздушный поцелуй и исчезла.
– Папа, папа! – Мальчик и девочка одновременно влетели в дверь и остановились как вкопанные, не зная, что делать дальше. Трейси дала им недвусмысленные инструкции, чтобы они не смели прыгать на него.
– Почему бы вам не обнять меня? Аккуратно, спокойно, вы оба. Доктор сказал, что вы должны обо мне заботиться, – радостно засмеялся Остин, широко открывая объятия.
Джексон нежно прижался к нему.
– Я так боялся, что ты умрешь и у меня снова не будет папы, – сказал он. – Где они разрезали кожу? Можно посмотреть?
– Попозже.
Эмили поцеловала его в лоб и нежно обняла за шею, стараясь не давить очень сильно.
– А я не хочу смотреть. – Она едва заметно вздрогнула. – Было много крови? – От этой мысли глаза ее расширились и стали большими, как блюдца. – Очень болит?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
