- Если бы я не понимала, то и не просила бы Вас ни о чем,- продолжая изображать спокойствие, говорила Инга.- Скажу Вам больше - это не просто дьявольская земля, это выход из пекла. Так, что, если мы Вас туда положим, то Вы окажетесь совершенно в противоположном раю месте. Перестаньте капризничать, батюшка. Вы же не один туда пойдете, Вам будет помогать знахарь Цимбалюк. Знаете такого?
- Еще бы не знать. Расстрига, богоотступник! Он же сам колдун и есть. Да меня за такое освящение в компании с еретиком, скорее лишат сана, чем, если я вообще ничего делать не буду.
- Сана Вас не лишат только в том случае, если я сама этого не захочу,- резко прервала дьяка панна Кульбас.- Даю Вам слово, что когда Вы выполните мою просьбу, я лично сделаю все, чтобы Вас повысили по вашей церковной иерархии.
Отец Евсей сразу же воспрянул, лицо у него порозовело, в глазах появился блеск.
- Конечно, конечно, ясновельможная панна, сделаю все, что Вы просите. Когда идем святить?
- Я завтра скажу Вам. Только не подведите меня. Никому не советую меня расстраивать. Помните, что я с ведьмой сделала?
У дьяка холодок побежал по спине.
- Не извольте беспокоиться, считайте, что я уже все освятил.
- Заверните картину в полотно, я возьму её с собой. Старосте скажите, чтобы зашел ко мне за деньгами,- распорядилась Инга и, прихватив свой портрет, пошла домой.
Ей нужно было торопиться. Солнце уже присматривалось, как бы ему поскорее спрятаться за лесом.
25. Ворожба.
Дома, быстро одевшись и пообедав на скорую руку, панна Кульбас отправилась к реке. Ей хорошо была знакома заводь, о которой говорил Цимбалюк. Она часто ходила купаться в это место. Особенно Инге нравилось ночью плавать в реке.
Знахарь уже был на берегу. Увидев подошедшую девушку, он спросил:
- Серебро принесли?
- Да, ответила панна Кульбас и протянула старику несколько серебряных монет.
Как только дневное светило коснулось края земли, на воде образовалась красная дорожка от преломленных лучей, Цимбалюк бросил серебро в воду. От булькнувших монет по заводи пошли круги. Знахарь начал произносить заклинание:
- Серебро очисти воду, покажи мне всю правду. Река ответь мне, о чем спрошу. Спрашивайте, панна.
Девушка вздрогнула от неожиданно громкого голоса и проговорила:
- Хочу знать, здоров ли полковник Головань?
Цимбалюк смотрел на воду отрешенным взглядом. Инга тоже сосредоточила все свое внимание на заводи. Вдруг, в красной воде они увидела отражение Игната. Он ехал на коне по степи, а рядом с ним были какие-то всадники.
- Полковник Головань жив и здоров,- ответил знахарь.
- Я тоже вижу его,- сказала девушка, указывая рукой на реку.
Цимбалюк взглянул на Ингу, улыбнулся и одобрительно покачал головой:
- Я же говорил Вам, что у Вас есть способности к знахарству и гаданию. Что еще хотите знать?
- Скажи. Не угрожает ли Игнату опасность?
- Опасности не вижу, но кое-кто из его окружения не человек. Это ведьмак, да - это сотник Яворной. Видите, какой черный цвет вокруг сотника?- спросил Цимбалюк у панны, которая продолжала наблюдать за водой.
- Да, теперь и я вижу. Как же так получилось, что Яворной стал ведьмаком? Он же и в церковь ходил и Богу молился?- задавала вопросы Инга.
Тем временем солнце окончательно спряталось за горизонтом. Вода в заводи стала темно-серой и все видения исчезли.
- А когда сотник ходил в церковь?- поинтересовался Прокоп Цимбалюк.
- Ну, раньше ходил, может месяц назад,- пыталась вспомнить панна.
- За месяц много чего могло случиться,- проговорил знахарь.- Вы не забывайте, что жена его была ведьмой. А её Вы убили только несколько дней назад. А когда сотник последний раз был у себя дома?
- Недели две назад, может три. Я точно не помню.
- Ну, вот видите. Он свободно мог повидаться в это время с ведьмой.
- Да что бы он стал с ней разговаривать, зная, что она умерла?- не могла поверить панна Кульбас.
- Э-э,- протяжным голосом произнес Прокоп,- если женщина вскружили казаку голову, считай, что он уже пропал. А ведьма могла еще, и напоить сотника зельем приворотным. Вообще-то хорошо было бы предупредить полковника Голованя об Яворном. От Ведьмака можно, что угодно ожидать.
- Я подумаю, как это лучше сделать,- сказала Инга.- Мне удалось договориться с местным дьяком, чтобы он провел ритуал освещения дьявольского места. Вы обещали, что поможете сделать все правильно.
- Это отец Евсей?- удивился Цимбалюк.- Воистину у Вас есть Божий дар. Как Вам удалось его уговорить?
- Это не важно. Я бы просила Вас завтра приступить к делу, пока он не передумал.
- Хорошо, договорились,- произнес знахарь и, попрощавшись с панной, пошел к Петру Коцюбе.
26. Сон Инги.
Инга вернулась домой, когда серые тени от деревьев растворялись в темноте. Полная луна в небе, убедившись, что её младшие сестры - звезды на месте, начала осматривать подвластное ей ночное хозяйство.
Ужинать панна не захотела, сославшись на усталость. На самом деле ей не давал покоя один вопрос: "Как предупредить Игната? Кого можно послать к нему"?
Инга разделась и легла в постель, не укрываясь. В такие жаркие ночи девушка любила спать в одной рубашке. Свежий ветерок из открытого окна приятно обдувал тело. Суета дня отходила на второй план, уступая место заполняющему её спокойствию. Сознание расплывалось. Тишина, убаюкивающее, усыпляла. Инга увидела посреди комнаты темную фигуру человека. По виду - это был воин. Одет он был в кирасу на голове, латы на груди, большие перчатки со стальными крагами и высокие ботфорты с заправленными в них штанами. Панна поднялась и спросила: "Кто Вы"?
- Иди за мной,- ответил незнакомец и пошел через стену на улицу.
Инга последовала за ним, крайне удивляясь, что и она без труда смогла преодолеть препятствие. Она шли по степи молча. Поднялись на высокий холм. Панна Кульбас остановилась и посмотрела вокруг. Ей показалось, что она видит весь мир: леса, горы, множество рек и большие города. Она взглядом могла охватить всю землю, заглянуть в любой её уголок. У девушки закружилась голова. Ночной гость снял кирасу и улыбнулся. Инга узнала его:
- Папа, это ты? Как ты здесь? Ты же погиб?
- Здравствуй, доча. Мне разрешили повидаться с тобой перед тем, как я уйду в другой мир. Там я забуду свою прежнюю жизнь.
- И меня забудешь? Как же так? Я ведь очень сильно тебя люблю.
