к поглощению пирога. Не знаю, что было причиной — вкус или атмосфера на кухне, но я с большим аппетитом быстро все съела. Саида, заметив это, со смехом сказала:
— Никогда не видела, чтоб ты ела с таким аппетитом.
Я смутилась, не могла же прямо сказать, что Медуза, ее муж и сын, как и сам дом, навевали на меня тоску. Прошло уже более трех месяцев, с моего приезда, а я так и не смогла почувствовать себя дома. Это было место, в котором приходилось жить, не более того.
Обедали и ужинали все вместе, что выглядело довольно необычно из-за обычаев этих людей, и я впервые почувствовала себя именно так, как если бы приехала в гости к братьям. Вечером все собрались у камина. Дети играли отдельно, мужчины расположились чуть в стороне, что-то активно обсуждая, а женщины, достав рукоделие, продолжили прерванную ужином беседу. К моему удивлению, Руслан принес мою неоконченную вышивку. Я немного растерянно взглянула на него, поразившись, что он позаботился даже об этом.
После того как детей уложили спать, Малик ненадолго вышел, а вернулся, неся в руках какой-то струнный музыкальный инструмент. Было необычно видеть этого спокойного тихого великана, с чем-то подобным, а вот когда он запел сильным мужским голосом, у меня и вовсе рот открылся от изумления. Кто бы мог подумать, что такой здоровяк обладал столь тонкой душой. Перехватив взгляд Анисы, жены Малика, увидела всю глубину ее чувства к мужу, гордости за него, это было похоже на погружение в другую вселенную. Я тут же отвела взгляд, не желая вторгаться в чужой мир. Последний звук затих, а все продолжали сидеть, витая каждый в каких-то неведомых далях.
Мы просидели за полночь, наслаждаясь тихим, спокойным вечером, вдали от посторонних недружественных глаз. С уверенностью могу сказать, что это было лучшее, что случилось за последнее время. Перед тем, как мы разошлись по комнатам, Исхак, помогая мне отнести чашки на кухню, сказал, что очень рад моему появлению в жизни друга.
— Руслан рассказал о вашем “договоре”, но я уверен, что ты сделала это не только из жалости.
Я на миг замерла. Не умеет ли читать мысли Исхак? Ведь я действительно прежде всего хотела изменить свою жизнь, а уж потом думала о помощи Руслану. Но нет, друг волка не умел читать мысли. Он говорил о другом, это поняла, когда продолжил:
— Вижу, что между вами есть нечто большее, чем обычный план. Надеюсь, вы тоже сможете это понять и оценить, пока не наделали глупостей.
Исхак вышел, оставив меня пытаться разобраться в своих растревоженных чувствах, которые прямо кричали, что он прав и пора открыть глаза и заметить, что игра давно уже вышла из-под контроля и переросла в нечто большее, как раз то, о чем говорил друг волка. Вот только на самом ли деле я готова к этому? Ведь осознание чувств коснется не одной лишь жизни с этим мужчиной, но и со всем, что его окружает — ненавистными родственниками, их кознями, дьявольским логовом вместо нормального дома и тем окружением, с которым общается семья. На это ответа у меня не было. Пока не было.
Глава 17 Страсти бурлят
В поездке я дала себе обещание ни о чем не думать, только отдыхать. Днем мне казалось, что это вполне возможно, но сейчас, лежа рядом с мужем, мысли непрошенными гостями стучались в голову, не позволяя отдаться в объятия Морфея. Прежде всего меня растревожили слова Исхака, но помимо этого было то, отчего невозможно было спрятаться или убежать — поступок Фатимы.
Может, стоило обо всем рассказать волку? Поверил бы он мне? Даже если да, горгона наверняка смогла бы выкрутиться, сказав, что это произошло случайно. Ну мало ли… С кем не бывает? Она бы поняла, что я в курсе ее козней и стала бы в десятки, а то и сотни раз осторожней. С таким противником, боюсь, я бы уже не справилась. Нужно трезво оценивать свои силы.
Но все же, что заставило ее так поступить? Не я ли сама? Конечно, покушение не ровно убийству, но даже его не может ничто оправдать. Это я понимаю. Но мое упрямство, открытые игры с Медузой, вполне могли спровоцировать ее. Значит крайне важно далее действовать намного осторожнее. Это уже не шутки, речь шла о моей жизни, а возможно и не только о моей.
Повернув голову на бок, посмотрела на мирно спящего мужа. Не знаю откуда у меня появилось ощущение, что и ему тоже угрожает опасность, но это ощущение возрастало. “Нет, Медуза ни за что не навредит своему племяннику. Ладно я, нас ничто не связывает, но его-то она любит”, — постаралась отмести сомнения, но они то и дело возникали в голове. Я должна во всем разобраться и сделать это как можно скорее.
Неожиданно в голове возник еще один образ, от которого меня прямо передернуло — Умар. Этот скользкий слизняк не появлялся, пока мне было плохо, но уверена, что он так просто от меня не отстанет. Ограничится ли он в конечном итоге одними подглядываниями? Вряд ли. А значит с ним тоже предстоит разобраться, и сделать это так, чтоб не навредить чести и достоинству семьи. Понятное дело не ради таких, как горгона, а ради Руслана, Дауда, Саиды и детей.
Еще какое-то время мысли не давали уснуть, в попытках придумать, как разрешить все возникшие в моей жизни проблемы, но постепенно тело, еще не полностью восстановившееся, стало сдавать позиции, и я наконец уснула.
Несмотря на ночную бессонницу, проснулась очень рано и легко. Настроение было прекрасное. Потянувшись, посмотрела на волка. Он спал на спине, закинув руки на подушку. Мой взгляд скользнул к ногам, но остановился на половине пути. Одеяло возвышалось ровно в том месте, где оно по утрам возвышается у вполне здоровых мужчин. Села в постели, не понимая, как это возможно. Быстро отдернула одеяло и замерла. Утренняя физиология волка была выше всяких похвал.
— Как это может быть? — недоуменно промямлила я. Более чем за три месяца сна в одной кровати я не раз убеждалась, что он и вправду не испытывал никакого влечения. Точнее, возможно и испытывал в эмоциональном плане, но не ниже пояса.
Руслан заворочался, интуитивно во сне пошарил рукой и, найдя одеяло, укутался. Мерное сопение говорило, что он продолжил спать, как ни в чем не бывало. Я же оторопело продолжала сидеть, пытаясь осознать произошедшее. Интересно, он сам знает, что у него так бывает? Ладно, об этом
