а позже. Не сам же он полы намывает? Хотя я бы не удивилась… Бестужев всё-таки странный человек. Не знаю, какой у него диагноз, — и не уверена, что хочу знать, — но странностей точно навалом.
Я быстро позавтракала с Машей и отцом и поехала на работу. По пути услышала вибрацию мобильного телефона в сумке, думала не смотреть — мало ли, опять Андрей, ещё испортит мне настроение напрочь! — но любопытство всё же пересилило.
«Генеральный вернулся из отпуска, — писала Оля Артемьева, моя бывшая коллега и однокурсница. — Ему вчера наш главред рассказал про выкрутас с твоим увольнением. Хотя Андрей просил его молчать, даже бабло сулил, как оказалось, представляешь? В общем, Арсений Викторович отстранил Андрея от управления, передал его обязанности коммерческому директору. Такие вот дела».
Такие дела… м-да…
То, что Андрей решил воспользоваться отсутствием отца, было мне давно понятно. Если бы Герасимов-старший был на месте, наш главред пошёл бы разбираться к нему, и всё бы закончилось даже не начавшись. Но трогать Арсения Викторовича в отпуске старались лишь по крайним случаям, вот и отложили мой «вопрос» до его возвращения. Конечно он не сильно обрадовался, но сомневаюсь, что это для генерального большая катастрофа. Пожурит Андрея, пропесочит, а потом простит и дальше будет готовить из него преемника.
В общем, на какие-то особые изменения по своему делу я не рассчитывала. Хорошо бы «волчий билет» сняли… Хотя… В ближайшее время я, пожалуй, от Бестужева всё-таки не уволюсь. Во-первых, мне у него нравится, а во-вторых, ни в одном издательстве мне не дадут работать до двух часов дня за полную зарплату.
Да, даже забавно. Андрей ведь думал, что делает мне гадость, эдакую подлянку, а получилось, что всё к лучшему. Хотя, конечно, мне ещё и подфартило с увольнением Аллочки-Пусечки, да и главред подсобил, посоветовав меня Бестужеву. Мир не без добрых людей!
Один из таких вот добрых людей, встретив меня за порогом собственной квартиры, сразу заявил:
— На кухне переоденешься, ладно? Туда Алла точно не пойдёт. Я там пакет оставил.
— Угу, — я кивнула и нервно закусила нижнюю губу. — А… точно всё надевать?
— Ты про что?
— Вы знаете!
— Конечно всё. И не стесняйся. Как говорится, пять минут позора…
— Я надеюсь, это будет быстрее, чем пять минут! — съязвила я, и Бестужев хмыкнул:
— Возможно. Ладно, Нин, иди. Я тебя позову.
— Свистните?
— Нет. Ремнём щёлкну. Ты услышишь.
Я от шока едва не села на пол.
— Вы серьёзно?
— Абсолютно, Нин. Алла же плохая девочка. А плохих девочек надо наказывать. Ремнём. Согласна?
Я засмеялась и, зажмурившись, потёрла ладонями вспыхнувшие щёки.
40
Олег
На самом деле ему было совершенно безразлично, насколько Алла впечатлится тем, что приготовили они с Ниной сегодня. Так же, как и не слишком волновало, пойдёт она в итоге в какое-нибудь телешоу или передумает. Ну пошумят немножко люди, что у Олега Бестужева оказался психиатрический диагноз, и со временем перестанут — в конце концов, у него же нет второй семьи, внебрачных детей и прочих грехов, часто свойственных «звёздам». Подумаешь, расстройство личности! Ничего интересного. Олег в детстве даже котиков и собачек не мучил — его психиатр, если что, подтвердит. Вообще ерунда, не причина перемывать кости.
На самом деле Бестужеву просто хотелось сделать то, что предложила Нина. С небольшой корректировкой, разумеется, — его помощница была слишком скромным человеком, чтобы предлагать то, что сможет по-настоящему впечатлить Аллу. Но так как Олег никакой скромностью не страдал…
Пока Нина переодевалась на кухне, Бестужев тоже пошёл переодеваться в спальню — точнее, раздеваться. Снял рубашку, оставшись в одних джинсах, и вернулся в кабинет, решив до прихода Аллы немного поработать. Но слова совсем не шли, и в итоге Олег бросил это занятие — просто сидел и перечитывал уже написанное, чтобы хоть чем-то занять себя.
Ровно в десять раздался звонок в дверь, и Бестужев, не удержавшись от мимолётной улыбки, отправился открывать.
На пороге, как он и ожидал, стояла Алла. С торжествующе блестящими глазами и при полном параде — косметики у неё на лице было столько, что в первую секунду Олег её даже не узнал. Кроме того, Алла, по-видимому, решила сделать новую прическу, и вместо привычных длинных волос на её голове теперь красовалось кривое каре — с одной стороны волосы были совсем короткими, с другой — до плеч.
— Нравится? — выдохнула бывшая помощница, хлопая ресницами и кокетливо улыбаясь. Олег невольно представил подобное выражение на лице Нины и понял, что оно там может появиться только после пары рюмок водки, а то и после половины бутылки. — Для тебя старалась…
— Нравится, — кивнул Бестужев, заводя Аллу в квартиру. Помог девушке раздеться, повесил куртку в шкаф, закинул шарф и шапку на полку, а потом наклонился и поцеловал, прошептав: — Я соскучился…
Если бы Алла была умной, она бы ещё в этот момент поняла, что её обманывают. Потому что не мог Олег ни по кому скучать — с его особенностями это было невозможно в принципе. Но Алла, к счастью, интеллектом не блистала, поэтому просто погрузилась в поцелуй, обнимая Бестужева за плечи и проводя по ним острыми накрашенными коготками.
— А почему ты без рубашки? — хихикнула девушка, лизнув Олега в уголок губ. — Что, настолько соскучился?
— Конечно. Очень хочу тебя. Пойдём-ка сразу в спальню.
— В спальню? — У Аллы в буквальном смысле глаза полезли на лоб. — Ого, ничего себе! Ты же раньше отказывался со мной там… Говорил, что это — твоё личное пространство…
— Передумал, — пожал плечами Бестужев и, взяв Аллу за руку, повёл девушку вглубь квартиры. Не говорить же ей, что спальню для сего действа он выбрал, потому что лишь там можно хорошенько привязать партнёршу так, чтобы она не могла вырваться и сразу убежать? Правда, только за руки, но
