реальной истории после арабского завоевания Египта выпадающие поставки зерна компенсировало именно Северное Причерноморье.
Глава 11
Начало июля 637 года. Окрестности Вавилона Египетского (в настоящее время развалины в Старом Каире).
Вавилон Египетский, первоклассная крепость, построенная чуть ниже того места, где могучий Нил разбрасывал во все стороны множество рукавов. Он служил ключом к Верхнему Египту, потому что его гавань была полна кораблей, в которые могли погрузиться солдаты и подавить бунт голодных крестьян. Он был ключом и к Красному морю тоже, потому что именно отсюда в незапамятные времена прорыли канал фараонов, она же «река Траяна», названная так в честь императора, который повелел ее расчистить. Когда-то Октавиан Август именно здесь разместил командование легионов, державших в повиновении эту богатейшую провинцию Империи. Египет являлся личной собственностью этого чертовски скромного правителя. Такой же собственностью, как загородная вилла под Римом, только это была целая страна с миллионами людей.
Уже начался разлив Нила, то самое время, когда местные крестьяне день деньской поднимают воду кожаным ведром на шесте, чтобы оросить свои сады и огороды. Туда, где росли деревья, вода обычно не доходила. Крестьяне будут трудиться до самого ноября, пока жирный ил не покроет их поля, разделенные на земляные клетки. Воду великой реки запрут в этих клетках на целых сорок пять дней, и она просочится в почву, напитав ее до отказа живительной влагой. И тогда крестьяне вернутся на свои поля, чтобы бросить в плодородный ил первое зерно. Все будет происходить именно так, как происходило последние несколько тысяч лет. Именно этот порядок вещей охранял Вавилон Египетский.
Стены высотой в сорок без малого локтей исключали штурм полностью. Никакая лестница не выдержит тяжесть человеческих тел на такой высоте. Дерево просто сломается, похоронив под собой воинов. Да и с деревом тут было не так, чтобы хорошо. Это ведь Египет, а не Словения. Великие императоры древности сделали это место неприступным. Они учли все, кроме одного. Это одно было словенской эскадрой, которая зашла сюда со стороны моря и оцепила гавань Вавилона, став на якорь. У причала города пришвартовалось три сотни судов различного калибра. И корабли, и людей префект-августал(1) Египта Феодор стянул сюда со всего Нижнего Египта, оголив тамошние города(2). Залп огнемета, произведенный с борта «Владыки морей» произвел нужное впечатление на гарнизон, который грустно смотрел со стены, любуясь на то, как догорает зерновоз. Этот корабль должен был доставлять провиант в осажденную крепость. Даже самым недалеким салагам, по глупости и малолетству нанявшимся в войско Феодора, стало понятно: дело дрянь. Они тут просто подохнут от голода, и случится это очень и очень скоро.
На этом неприятности не заканчивались, ведь в город прибыл бывший комит Пелузия со своими людьми. Верный императору служака привез не только письмо для Феодора, но и весть о том, что тысяча его уцелевших бойцов присягнула новому хозяину Египта, получив при этом все жалование, что задолжал император, и оплату на месяц вперед. Голодные воины, которые видели, как тают припасы в амбарах, глухо ворчали. Им тоже не платили жалование, и они совсем не горели желанием умирать, когда была возможность жить. Сюда набилось восемь тысяч солдат, собранных отовсюду. И многие из этих людей были египтянами, а не ромеями. Им было плевать на императоров-халкидонитов, они просто хотели есть. Нужна была целая прорва зерна, чтобы прокормить и солдат, и горожан. Несколько сотен мешков каждый день… Целый корабль, который должен был бы разгружаться в городской гавани. Примерно такой, какой только что сгорел у всех на глазах. А еще в стане ромейской знати не было согласия. Августала Феодора тут крепко не любили. И именно поэтому он вывел войско из крепости(3), у него просто не осталось другого выхода. Наступало время Ахет, и очень скоро большая часть Египта превратится в огромное озеро.
* * *
— Только бы не спугнуть! Только бы не спугнуть! — шептал про себя Святослав, который подвел непосредственно к стенам едва ли половину имеющихся сил.
Юный командующий повел себя совсем не так, как ожидали от него многоопытные советники. Он оставил в тылу Гелиополь и Бильбаис, и ускоренным маршем пошел прямо к Вавилону, где собрались основные силы ромеев. У него тоже не было выбора. Начался разлив, и совсем скоро осада станет весьма затруднительна. Окрестности города превратятся в болото, а там, где до горизонта разольется Нил, вовсе не останется нормальной питьевой воды. Вот такой вот парадокс. Ту мутную жижу, что текла сейчас вместо реки, с опаской пили даже местные. Нужно быстро разбить августала Египта и перерезать страну пополам. Тогда Верхний Египет, где войск мало, а население боготворит патриарха Вениамина, покорится его власти очень быстро. Именно поэтому он написал то письмо… Лист папируса, переполненный хвастовством юнца, который придет сюда с двумя тысячами пехоты, чтобы взять в осаду неприступную крепость. Остальные его силы якобы станут приводить к покорности города Дельты. Именно это послание повез в Вавилон бывший комендант Пелузия. Комит Артемий своими ушами слышал, как египтяне, не жалея бранных слов, ругали неразумного мальчишку за это решение.
— Получилось! — прошептал Святослав, не веря глазам своим. — Путь войны — это путь обмана! Спасибо тебе, отец! Век не забуду твоей науки!
Ворота крепости отворились со скрипом, и оттуда повалило разношерстное ромейское воинство. Тяжелая пехота, набранная во Фракии и в горах Анатолии, пращники с островов Средиземного моря и лучники-нубийцы, легкая египетская пехота и готы-катафракты из Южной Италии. Так воевали императоры уже сотни лет, собирая звоном золота армию после любого разгрома. Ведь желающие заработать на собственной крови не переводились никогда. И здесь, в Вавилоне, собралась треть всего войска, что было в наличии у августала Феодора. Его было не слишком много, потому что с незапамятных времен пятимиллионную страну держало в повиновении чуть больше двадцати тысяч профессиональных военных. Больше было просто не нужно.
Словенское войско спешно строилось для битвы. Две тагмы пехоты и скандинавы, ставшие по родам. Их было так мало, что ромеи воспрянули духом. Они разобьют наглого мальчишку, в этом не было ни малейших сомнений.
— Переговоры! — со стороны словен поскакал всадник с пучком веток в руке.
Символ мира был священен, и он подъехал прямо к строю ромеев.
— Сдавайтесь! — проорал Вячко. — Сложите оружие! Кто станет на колени и поднимет руки, останется жив. Кто будет биться, умрет!
— Наглый щенок! — рыкнул Феодор. — Я распну тебя уже до заката!
—
