— Ты живой? Ау!
— Да… — с трудом сглотнул пересохшим горлом парнишка.
— Понравилась сказочка?
— Очень!
— Следующие части будем смотреть?
— Спрашиваешь!
— Рискуем не выспаться!
— Да пофик!
— Откуда таких слов понабрался?
— От мамы…
И они смотрели ещё полночи, а следующие полночи дрыхли без задних ног. Но мир Пандоры не отпускал вплоть до самого утра. Им снилась потрясающей красоты природа и живущее в полной гармонии с ней население.
* * *
Как бы сладко наши путешественники не спали, но встающее на юго-востоке дневное светило упрямо засветило им в лица. Аюн скривился, прикрыл глаза локтем, перевернулся на другой бок. Дмитрий же, напротив, сел, зевнул и потянулся так, что хрустнули суставы.
— Надо было приземлиться хвостом на юг, а не наоборот, — пробормотал он, засовывая завтрак в микроволновку и с треском захлопывая дверцу. — Вставай, лежебока! Солнце уже высоко, а у нас дел невпроворот.
Аюн нехотя сел и тоже зевнул, хмуро уставившись в пол. Печка пропищала три раза. Ляховский достал два плотно запечатанных пакета, вскрыл их ножом, один протянул юноше. Аюн недоверчиво глянул внутрь одним глазом, понюхал содержимое, принялся есть.
Вскоре кабина электролёта открылась. Из нее пружинисто выпрыгнул черноволосый юноша с мечом в правой руке. Он, сощурившись, посмотрел на бездонное синее небо, с шумом втянул в себя морозный чистый воздух, выпустил струю пара вертикально вверх. После этого молодой человек снял с себя верхнюю одежду защитного зелёного цвета, оставшись в нательном белье, которое плотно облегало его изящное, пропорционально сложенное тело. Он умылся снегом, стряхнул с лица растаявшую кашу, вытерся рукавом. Утрамбовал ногами небольшую круглую площадку, коротким движением кисти сбросил с клинка ножны, выставил оружие перед собой.
Меч завертелся в его руках. Стремительные атаки под разными углами сменялись защитными блоками и уклонами. Спрыгнувший следом Дмитрий невольно залюбовался лёгкими, пластичными и одновременно грозными приёмами, которые, как перчатки, сменяли друг друга. Аюну и самому безумно нравилось то, что он вытворял на заснеженном поле. Своей приятной тяжестью оружие придавало ему сил. Юноша довольно крикнул, в последний раз со свистом рассёк воздух и замер в красивой позе: левая полусогнутая рука с открытой ладонью впереди, а правая, держащая меч обратным хватом за плечом сзади.
Ляховский выпятил губы так, как это делают крайне удивленные люди, покачал головой и зааплодировал. Аюн, как бы в издёвку улыбаясь, поклонился, после чего убрал меч в ножны, всё ещё глубоко дыша.
Лётчик и пассажир забрались в тёплое лоно вертолёта. Машина, зашумев винтами и разбросав снег, взлетела и, наклонившись, подобно быку на корриде, помчалась вперёд. Ляховский взглянул на оставшийся уровень заряда батареи. Должно было хватить с запасом.
Внезапно лес исчез. Вот просто взял и исчез, словно его и не было никогда. Словно кто-то гигантским ластиком стёр его с лица земли. Внутри кабины раздались сигналы тревоги. На приборной доске часто-часто заморгала лампочка. На дисплее показалась большая жёлто-чёрная точка, которая постепенно превратилась в гигантское пятно мегаполиса. Ляховский был вынужден поднять электролёт повыше. Подальше от бьющего из-под земли излучения. Аюн хотел было что-то спросить, но Дмитрий шикнул на него, став серьёзным, как никогда. Вертолёт уже летел над тем, что когда-то было городом.
Земля внизу безмолвно кричала от боли. Это была одна огромная незаживающая язва на теле маленькой полуживой планетки. Люди почти физически ощутили эту непрекращающуюся муку. Пейзаж опустошал сознание, подавлял волю, заставлял опускаться руки. Особенно это было заметно у Ляховского, который сделался белее мела и изо всех сил старался не выпустить из под контроля свои эмоции.
Машина зависла над центром мегаполиса, разорвав тишину рокотом винтов. Путешественники, не отрываясь, смотрели на зияющую дыру в земной коре, изрытую паутиной когда-то подземных тоннелей и станций. Конечно, кое-где, словно горы, выглядывали здесь островки с напрочь отсутствующей постройкой. Но вся остальная твердь провалилась глубоко вниз, и даже снежная плащаница была не в состоянии скрыть масштаба катастрофы. Несколько сферических кратеров с гладкой стекловидной поверхностью, на которой не мог удержаться снег, фонили так, что электроника вертолёта могла сгореть в любой момент. Аюн зажмурился, захотел узнать, каким было это место в прошлом, но почему-то не смог.
— Родина моя скорбна и нема. Родина моя, ты сошла с ума! — не выдержав, выдохнул Дмитрий, стуча зубами и дрожа, как в лихорадке. — И кто говорил, что период полураспада йода тридцать лет? А другие элементы, что, все сбросили со счетов? Да тут и за тысячу лет ничего не заживёт. Зря мы сюда прилетели. Мы даже не можем выйти наружу. Если и были тут улики, то все они безнадёжно уничтожены. Или погребены глубоко под землёй, куда нет доступа…
Внезапно Ляховский осёкся. Он вспомнил, что ещё на подлёте краем глаза видел тщательно замаскированный квадратный выход в склоне холма, к которому вела всего одна ветка узкоколейной железной дороги. Это был мизерный, но всё-таки шанс на удачу.
Электролёт, круто повернув, сбежал из этого могильника, укрытого белым саваном. Вырвавшись, наконец, из кошмара, машина приземлилась у намеченного места. Приборы показали ровный фон. Люди выбрались из кабины, осторожно приблизились к выходу. Ляховский посветил внутрь большим фонарём.
Массивные бетонные стены, подпиравшие грунт и не дававшие туннелю обрушиться, были испещрены причудливыми трещинами, заросли мхом и лишайником. Кое-где эти наросты прерывались, и тогда открывалась интересная текстура из серых, зеленоватых, желтоватых, выщербленных выветриванием плит со старинными и подчас непонятными рисунками-граффити. Вернее, Аюн прекрасно видел изображения, а вот прочесть надписи он так и не смог. Парень втянул в себя воздух. Несмотря на десятиградусный морозец, тянуло сыростью, затхлостью и гнилью.
Тоннель полого уходил вниз. Прямо по центру тянулась ветка узкоколейной железной дороги. Две ржавые рельсы, череда чёрных от времени шпал, хрустящий под ногами острый щебень. И вечный спутник тесных мест — звенящее, раскатистое, устремляющееся вдаль эхо.
Спутники переглянулись. Да, им предстояло снова спуститься в подземелье. В глубине души они оба надеялись, что на этот раз обойдется без деградантов и прочих неприятных сюрпризов. Но, как там оно будет в реальности, никто не знал.
Пройдя метров сто по узкоколейке, путешественники были вынуждены остановиться перед массивными воротами. Ляховский приляпал к замку инженерный боеприпас, воткнул туда же детонатор. Отойдя подальше, он нажал кнопку на устройстве с антенной. Хлопнул взрыв не громче петарды, который в клочья разворотил замок.
Люди с трудом открыли проржавевшие двери, которые своими петлями скрипели так, что вызывали зубную боль. Два фонаря осветили крохотную обесточенную станцию с одним-единственным запасным локомотивом и ремонтной мастерской. Этот давно уже никому не нужный паровозик сиротливо стоял на ответвлении железной дороги. Впрочем, это был совсем не паровоз. В движение его приводила та же сила, что и вертолёт, на котором сюда прилетели наши исследователи. Это обстоятельство натолкнуло Ляховского на интересную мысль. Он заглянул во внутренности локомотива, почесал в затылке и принялся за работу, благо в депо было полным-полно запчастей. Он заменил сгнившую изоляцию, смазал подшипники, проверил исправность органов управления. Сам мотор в ремонте не нуждался, настолько просто он был сконструирован. Оставалось только подвести к нему электричество. Однако, в отличие от подземного комплекса в горах, эта ветка была полностью обесточена. Но это пришельца не пугало.
Дмитрий помнил, что уровень заряда батареи электролёта застыл на отметке в семьдесят процентов. Превосходный показатель для машины, которая должна расходовать электроэнергию с огромной скоростью. А также это указывало на то, какой потрясающей ёмкости были её аккумуляторы, которые, несмотря на прошедшее время, полностью сохранили свой ресурс. Правда, напряжение и сила тока батареи с мотором локомотива могли не совпасть, что было чревато выходом из строя как первого, так и второго устройства.
Дмитрий подобрал кой-какой инструмент, домкрат, сложил всё это на тележку, и друзья вместе поднялись наверх. Аккумуляторная батарея, как оказалось, крепилась под хвостом машины, занимая её внушительную заднюю часть. Они подвели домкрат, вдвоём аккуратно сняли и уложили на тележку приличного веса и размера ящик с толстыми кабелями. После осмотра Ляховский убедился, что батарея была снабжена умным контроллером, который распознавал и подстраивался к любому устройству — от светодиодной лампочки до двигателя.
