Ушла в историю... нет, осталась в мифологии.
Она собиралась жить.
Откуда во мне это спокойствие? - подумала она.
Пленница вдруг стала спокойной, как кошка.
Она решила, что дело в осознании того, что она наконец приняла решение. Обрела уверенность. До сих пор она была в ловушке из-за отсутствия уверенности. Не знала, что они сделают или не сделают с ней. Эти люди, если их вообще можно назвать людьми, играли на этой неопределенности, как на арфе. Бить или не бить? Наверху при свете или внизу в темноте? Они выводили ее из равновесия уже несколько месяцев.
Было ли это равновесие? Да, было.
Равновесие - это знание, а знание - это спокойствие.
Устраню их одного за другим, - подумала она. - И нет времени лучше, чем сейчас.
Есть ли это мужество во мне? Да, есть.
Так же, как и эта маленькая девочка внутри меня.
Маленькая девочка Грега и моя.
- Кэт? Как ты думаешь, я могу выпить еще немного чая?
Она пожала плечами.
- Конечно. Ты знаешь, где он.
Она осторожно подняла кошку с колен и поставила ее на пол, думая: "Да, знаю, я знаю, где все лежит, сука", и прошла мимо Кэт на кухню, налила воду из-под крана в кружку, поставила кружку в микроволновку и включила ее, затем открыла дверцу нижнего шкафа и достала двенадцатидюймовую[18] сковороду из нержавеющей стали, которой они почти не пользовались. Сковорода выглядела новой, как в день, когда они ее купили, новой, как каталка из нержавеющей стали наверху. Сара взяла ее обоими руками и подошла к Кэт, которая согнулась над своей кружкой, поднеся ту к губам, потягивая мятный чай, и изо всех сил опустила сковороду на ее макушку. Сковорода зазвенела, как колокольчик. Звук был настоящим, чистым и смелым, лицо Кэт впечаталось в керамическую кружку, кружка опрокинулась на столе, разбилась от удара о поверхность стола и зубы, и залила поверхность жидкостью цвета осенних листьев.
Кэт не издала ни звука, когда Сара подняла сковороду и снова ударила ее, сковорода снова музыкально ударилась о ее голову, на которой внезапно появились блестящие капли красного цвета, образующие неровный полукруг на лбу у линии роста волос.
Она осмотрела основание сковороды. На днище была кровь и несколько каштановых волос. Несмотря на учащенное сердцебиение, Сара чувствовала себя уверенной и сильной.
- Ты уже умерла? Или мне ударить тебя еще раз?
Она едва не рассмеялась.
Нет. До сих пор она все делала правильно, и Кэт не издала ни звука. Только сковорода пропела, и это пение было восхитительным - звон колокола ее свободы. Сара все еще слышала вой пилы Стивена в гараже, но она могла затихнуть в любой момент.
Не тяни, - подумала она. - Тебе еще предстоит с ним разобраться.
Или нет?
Ключи от машины, - подумала она. - Чертовы ключи от машины. В ее сумочке.
Где, блядь, ее сумочка?
Сумочка лежала на диване в гостиной.
Кошка выглянула на нее из коридора, когда она пересекла гостиную, поставила сковороду на диван и стала рыться в сумочке. Она почувствовала, как ребенок пинается внутри, словно поторапливал.
Да! Нашла их!
Ключи зазвенели в ее руке. Маленькие колокольчики свободы.
Пила снаружи заглохла.
Сара подняла сковороду. На диване осталось красное пятно на то месте, где та лежала. Она не специально, просто не подумала об этом. Женщина быстро прошла через гостиную мимо Кэт, повалившуюся на обеденный стол, на кухню и выглянула из окна в сторону гаража. Стивена там не было. Он не пересекал лужайку и не шел к дому. Она нигде его не видела.
Однако она видела, что ключи бесполезны. Перед гаражом стоял универсал Кэт, а значит, пикап Стивена должен был стоять прямо за ним. Это означало, что ей нужны ключи Стивена, а не Кэт. А его ключи, несомненно, были у него в кармане. И теперь Сара поняла, что ошибалась - она не знала, где находится все в доме, потому что не знала, где они хранят свои чертовы запасные ключи.
Они были не на кухне. Она проводила там много времени и заметила бы их.
В спальне? Ящики тумбы в гостиной?
В подвале?
Она не собиралась идти в подвал. Никогда больше.
Черт побери! Не было времени! Просто не было времени рыться в каждом чертовом ящике в доме. Пила уже давно остановилась. Одному Богу известно, где был Стивен сейчас. Возможно, заканчивал там. Он мог зайти в дом в любую секунду.
Сковородка в ее руке казалась маленькой.
Ей нужно было что-то больше.
Ей нужно было выбраться отсюда, но сначала нужно было чем-то вооружиться, потому что она не собиралась убегать, как в первый раз, только для того, чтобы снова попасться.
Дробовик, револьвер. Где они могут быть?
В спальне. В спальню ее не пускали, и хотя дверь никогда не запиралась, ей и в голову не приходило ослушаться и зайти туда.
Теперь я, черт возьму, ослушаюсь.
Она понятия не имела, как стрелять из револьвера, если не считать того, что видела в кино и что он показывал ей в подвале. И еще меньше представляла, как заряжать и стрелять из ружья, но рассчитывала, что револьвер будет проще из двух, и что, вероятно, его будет легче найти. Большинство людей кладут револьвер в ящик тумбочки у кровати на случай незваных гостей.
Она подошла к телефону, висящему на стене кухни, набрала 911 и положила трубку рядом. Возможно, полиция отследит звонок, а возможно, и нет, но у нее не было времени на разговоры.
Почему она не сделала этого несколько месяцев назад? 911. Такая простая вещь.
Грег. Мама и папа. Организация.
Чертова Организация!
Нет никакой Организации.
Кошка последовала за ней по коридору.
В спальне было два ночных столика, и она не знала, кто где спит, и какая сторона была стороной Стивена, поэтому подошла к ближайшему. В ящике лежала куча блокнотов и карандашей, капли от кашля, спички, записная книжка, ингалятор "Викс", открытая упаковка "Клинекса", баночка аспирина. Револьвера не было. Она обошла кровать с другой стороны и открыла ящик. И вот он, перламутровая рукоятка и сверкающее полированное серебро! Теперь, при виде его, Сара вспомнила, что именно сделал Стивен в тот день. Как будто запомнила это, сама того не зная, и хранила воспоминания именно для этого момента. Ее палец коснулся защелки цилиндра, и она проверила патронник. Револьвер был заряжен. Ей не пришлось искать патроны. Она
