вернула цилиндр на место, поставила оружие на предохранитель, оставила сковороду на кровати и вышла в коридор.
Все, что нужно сделать, это достать его ключи, - подумала она. - Вставить ключ в замок зажигания и уехать. И на этом все закончится. Конец всему этому. У тебя есть оружие. Он не сможет остановить тебя. Он больше не сможет причинить тебе вреда.
Просто найди ключи.
Но когда она дошла до гостиной, повернулась и увидела, как он входит через черный ход, захлопывает дверь, останавливается на площадке у лестницы в подвал, видит в его руке старый когтистый молоток, видит, как он смотрит на Кэт, развалившуюся на столе, и видит, как его лицо темнеет от знакомого румянца ярости, она уже не хотела искать никаких ключей.
Сара почувствовала, как ее собственное лицо исказилось в крике, как внезапно дико забилось сердце, и она подняла револьвер и выстрелила дважды. Револьвер подпрыгнул в ее руках, и щепки отлетели от дверного косяка, а когда он присел и отступил к двери, она выстрелила еще раз, на этот раз ниже. Пуля откинула его спиной на дверь, и яркая артериальная кровь хлынула из его бедра, а он кричал "нет, нет, нет", но она едва могла расслышать за ревом в своих ушах. Его лицо стало тошнотворно, трусливо белым, когда она шагнула вперед и снова вперед, держа оружие перед собой, и поняла, что ревет. Сара наблюдала, как он пытается съежиться в углу, словно уменьшаясь в размерах, пытаясь скрючиться в углу - змея - и сделала еще один шаг, будучи уверенной, что на этот раз у нее все получится абсолютно правильно. Повинуясь приливу своих собственных инстинктов в этот единственный идеальный момент она выстрелила ему в грудь. Потом еще раз. И еще. Стреляла и стреляла.
Смотрела, как он падает на пол.
Смотрела, как он размазывает свою грязную смерть по стенам.
Видела, как моча пропитала его штаны и растеклась под ним.
Видела открытый рот, распахнутые глаза и яркую кровь. И чувствовала, как пинается ребенок.
Глава 16
Нью-Йорк
10 ноября 1998 года
- Грег.
- Привет, Сара.
Они уже несколько раз разговаривали по телефону, но пока еще не виделись. Ей было слишком тяжело встречаться с ним.
Сейчас было все еще тяжело. Но она была рада все же его повидать.
Он выглядел старше, но и она тоже. Зеркало в больничном туалете ясно показало ей это сегодня утром. Лицо, смотревшее на нее, было осунувшимся и бледным, а на лбу проступили морщины, которые она не помнила, чтобы видела вчера.
- Мама? Не могла бы ты оставить нас на минутку?
Ее мать оставалась в больнице все это время.
Отец - нет.
- Конечно, дорогая. - Она похлопала Сару по руке и поднялась со стула. - Рада тебя видеть, Грег.
- Я тоже рад увидеться, миссис Фостер.
Дверь за ней закрылась, и они просто смотрели друг на друга, улыбаясь.
В телефонном разговоре было слишком много слез. Слишком много сожалений и извинений. Он оставался со своей женой и сыном. Он был предан им. Конечно, он был предан. Он винил себя в том, что не нашел ее, что потерял надежду когда-либо найти ее. Он пытался, видит Бог. Он и ее мать месяцами оббивали пороги полиции. Конечно, он пытался. Он был хорошим человеком.
Хорошо, что сейчас я могу улыбнуться ему.
- Ты видел ее?
- Она прекрасна, Сара. Как и ее мама. Она похожа на тебя.
- Она действительно красивая, не так ли?
- Да.
Она похлопала по кровати.
- Присядь. Поговори со мной.
Он подошел и сел.
- Ты в порядке? - спросила она.
- Я в порядке. Вопрос в том, в порядке ли ты?
- Я в порядке. Немного устала. Я пробыла там чуть больше двух часов. С Дэниелом было больше четырех. Думаю, она хотела выйти. Черт, я не виню ее. Но я имела в виду, что теперь ты не против... всего этого?
- Конечно, нет.
- Диана? Алан?
- Ну, как я тебе уже говорил, Алан сначала был очень расстроен. Но он уже знал о нашей связи, но не о твоей беременности. Я думаю, он успокоился. Я знаю, что Диана тоже.
- Ты уверен?
- Она говорит, что хочет познакомиться с тобой. И с ребенком. Как ты к этому отнесешься?
Насколько цивилизованными мы станем? - вот о чем он спрашивал.
- Я не знаю, Грег. Дай мне немного времени. Дай мне подумать об этом, хорошо?
- Конечно. Конечно.
Он сидел и смотрел на нее, и она видела, что его глаза стали грустными, и когда он потянулся и взял ее за руку, его глаза говорили: "Это правильно?", а она отвечала своими глазами: "Да, это правильно", в то время как они были залиты слезами. Они оба все еще улыбались, и она подумала: "Да, я все еще люблю тебя тоже, всегда любила".
- Я все еще люблю тебя, Сара. Всегда буду.
- Я знаю.
Он заплакал. Она сжала его ладонь.
- Мы ведь не так уж ужасно поступили, правда? - Его голос ломался от горя.
- Нет, Грег, нет. Мы любили друг друга, и я не думаю, что это было ужасно, правда? Правда. И сейчас ты поступаешь правильно. Ты знаешь, что делаешь. Ты нужен Алану. Ты нужен Диане. И мы в порядке, ты и я. Не так ли?
Он вытер слезы со своей щеки и кивнул.
- А что насчет тебя?
Она засмеялась.
- Думаю, я буду очень занята некоторое время.
Она собиралась вернуться к преподаванию, когда сможет. Грег тоже это знал.
- Да. Думаю, так и есть. Тебе понадобится какая-нибудь помощь? Что-нибудь, что я могу сделать, я имею в виду?
- Нет, во всяком случае, не сейчас. Со мной моя мама, и мы справимся. Обсуди это с Дианой, если хочешь. Посмотрим, насколько ты действительно хочешь быть вовлеченным в отцовство. Потом мы поговорим, ты и я. Не торопись. Посмотрим.
Он снова кивнул, а потом некоторое время молчал.
- Я слышал, она наконец-то умерла, - сказал он. - Эта сука. Кэтрин.
- Она так и не вышла из комы.
- Это избавляет нас от многих проблем, не так ли.
- Проблем?
- Суд и все такое.
- Да. Думаю, это так.
- Я просто хотел бы, чтобы
