С конца 1942 года и в 1943 году Ставка все чаще применяла действенную стратегическую маскировку с целью создания более благоприятных условий для своих стратегических наступательных операций. Она успешно проделала это перед наступлением под Сталинградом в ноябре 1942 года, скрытно перебросив и сосредоточив свои ударные силы и сохранив в тайне большую часть приготовлений к наступлению. Она столь же эффективно проделала это перед наступлением в июле и августе во время Курской битвы, скрытно перебросив и накопив массированные стратегические резервы и введя в заблуждение немецкое командование относительно времени, места и силы своих ударов, частично путем сокрытия своих войск, а частично — проведением отвлекающих операций и имитаций наступления.
Итак, Ставка и Красная Армия добились значительной степени внезапности во время стратегических наступлений как под Сталинградом, так и под Курском.[141] После этого Ставка во время развития генерального наступления осенью 1943 года в нескольких случаях прибегала к маскировке для достижения внезапности. Наиболее известен подобный случай в ноябре 1943 года, когда советские войска захватили стратегический плацдарм за Днепром под Киевом.
Приемы наступления
Как и в случае со стратегическими оборонительными операциями, приемы, применяемые Ставкой и ее Действующими фронтами для проведения стратегических наступательных операций, в ходе войны тоже постепенно делались гораздо более зрелыми и по истечении первых 30 месяцев боевых действий стали гораздо эффективнее и смертоноснее. Наиболее важные изменения касались организации Ставкой структуры действующих фронтов для проведения тех или иных наступлений, распределения времени и последовательности ударов, а также уровня координации действий фронтов и групп фронтов.
Организация. На протяжении большей части операции «Барбаросса» требования довоенной теории, а также общая слабость Красной Армии вынуждали Ставку проводить стратегические наступательные операции силами отдельных фронтов, действующих в относительной изоляции, даже когда они атаковали на смежных направлениях — как это было во время наступлений в июле и августе в Смоленской области, под Тихвином и Ростовом в ноябре и под Москвой в декабре.
Опыт этих наступлений убедил Ставку проводить будущие стратегические наступления силами нескольких фронтов, действующих в тесном сотрудничестве, так как «во время кампаний крупномасштабные военно-политические цели были достигнуты войсками нескольких фронтов во взаимодействии с другими родами вооруженных сил».[142] Впоследствии Ставка использовала для проведения всех стратегических наступательных, операций силы нескольких фронтов, действия которых, как правило, координировались ее представителями.
Например, в ноябре и декабре 1942 года Ставка провела свои стратегические наступления под Ржевом и Сталинградом силами двух групп фронтов, действующих под общим контролем ее представителей. Она продолжала этот процесс на протяжении всей последующей зимней кампании. Однако в феврале и марте, когда войска Красной Армии устали и чрезмерно растянулись, эта координация начала ослабевать и стала менее действенной. В результате зимнее стратегическое наступление в конечном итоге захлебнулось, не достигнув всех намеченных целей.
Стратегические наступательные операции, организованные Ставкой во время летне-осенней кампании 1943 года, были еще более эффективными, чем все операции в предыдущих кампаниях. По меньшей мере частично это объяснялось тем, что Ставка теперь оперировала исключительно группами фронтов, действия которых координировались ее представителями. За немногими исключениями, в оставшиеся месяцы 1943 года и вплоть до самого конца войны Ставка применяла для проведения всех стратегических наступательных операций тесно координируемые группы фронтов.
Время и последовательность проведения операций. На протяжении всего летнего этапа проводимой немцами операции «Барбаросса» сократившаяся численность Красной Армии не позволяла Ставке проводить больше одного стратегического наступления за один раз. Позже, во время последующих стадий операции «Барбаросса», Ставка впервые смогла организовать в ноябре несколько стратегических наступлений, когда приказала своим фронтам отбить Тихвин и Ростов. Однако в данных случаях ее побудила к этому скорее стратегическая необходимость и наличие некоторых стратегических резервов, чем какой-то всеохватывающий стратегический замысел.
Еще позже, в январе-феврале 1942 года, Ставка наконец оказалась в состоянии спланировать и провести стратегические наступления одновременно на нескольких стратегических направлениях — хотя в этих случаях она тоже поступила так по необходимости и оказалась не в состоянии дать этим операциям успешное развитие, организовав последующие наступления для достижения еще более значительных стратегических целей.
Впервые за время войны Ставка смогла спланировать и провести как одновременные, так и следующие одно за другим наступления осенью 1942 года, когда составила планы ноябрьских наступлений под Ржевом и Сталинградом. В данном случае, в придачу к двум первоначальным одновременным операциям под кодовыми названиями операции «Марс» и «Уран», она также весьма подробно распланировала два последующих наступления и вчерне составила планы последующих кампаний.
Хотя операция «Марс» потерпела неудачу, успешные действия в районе Сталинграда позволили Ставке сперва спланировать и провести успешные наступления на юго-западном и южном направлениях для использования победы под Сталинградом, а позднее — провести одновременные стратегические наступления на северо-западном и западном стратегических направлениях, которые в конечном итоге охватили большую часть советско-германского фронта. Однако, вкупе с непредвиденно сильным сопротивлением немцев, неспособность Ставки скоординировать действия и пополнить ряды своих атакующих фронтов для компенсации потерь, понесенных ими в ходе этих наступлений, не позволили развить далее зимнее наступление и достичь всех намеченных целей.
Летом 1943 года, впервые за время войны, Ставка оказалась способна организовать и провести как одновременные, так и последовательные стратегические наступательные операции. Свое стратегическое наступление она начала в середине июля и начале августа 1943 года со следующих одно за другим, а в конечном итоге — одновременных стратегических наступлений силами фронтов, действующих в районе Орла и Харькова, а в начале и в конце августа расширила масштабы этих операций, проводя новые наступления силами фронтов в районах Смоленска и Донбасса. Наконец, в начале и в конце сентября Ставка приказала всем своим фронтам, действующим на участке от Смоленской области до побережья Черного моря, сперва провести одновременные операции по преследованию противника до восточной границы Белоруссии и линии Днепра, а позже-следующие друг за другом наступления с целью захвата стратегических плацдармов в Белоруссии и за Днепром.
Хотя продвижение Красной Армии на более поздних этапах данных наступлений и запнулось, вместе взятые, эти наступления очистили от немецких войск обширный регион к востоку от Белоруссии и реки Днепр и обеспечили создание жизненно важных плацдармов для дальнейших наступлений зимой 1943-1944 годов. И что еще важнее они вымостили путь для проведения Ставкой еще более сокрушительных одновременных и последовательных наступлений на протяжении всего остального периода войны.
Формы и методы. Форма стратегических наступлений Ставки, то есть манера их проведения, оставалась на протяжении первых 30 месяцев войны примечательно единообразной. Однако применяемые для проведения этих наступлений методы значительно изменились — особенно в отношении сосредоточения _ атакующих войск и использования маневра в ходе фаз прорыва и развития успеха. В целом, за некоторыми исключениями, Ставка проводила свои наступления по как можно более простой схеме, полагаясь на фронтальные атаки большого числа сосредоточенных для прорыва немецкой обороны сил и на простые маневры подвижных войск по заранее предписанным направлениям для развития наступления в этих прорывах на оперативную глубину. За исключением действий под Сталинградом в ноябре 1942 года, она избегала проведения операций по охвату или окружению, которые требовали от подвижных войск проведения сложных и скоординированных оперативных маневров на большую глубину.
Например, в ходе проводимой немцами операции «Барбаросса» Ставка не располагали ни временем, ни войсками, необходимыми для создания полноценных ударных групп, способных провести операции по прорыву обороны противника, а ее подвижные войска были слишком слабы для проведения маневра на хоть сколько-нибудь значительную глубину. Поэтому она обычно располагала свои атакующие силы в линейном построении с минимальным сосредоточением войск, используя для проведения главных атак ударные группы, сформированные йз случайно подвернувшихся под руку частей, численностью в несколько стрелковых дивизий или бригад, иногда поддержанных отдельными недоукомплектованными танковыми дивизиями, бригадами или батальонами. Наконец, Ставка использовала слабые и хрупкие кавалерийские дивизии, кавалерийские корпуса или усиленные кавалерийские группы либо для поддержки операций по прорыву обороны, либо для развития наступления в этих прорывах.[143]
