А при всех этих различиях в рамках Совета Экономической Взаимопомощи велись политические консультации, и организовывалось экономическое сотрудничество. При этом энергоносители и сырье из СССР становились своего рода иглой, на которой сидели экономики всех стран «народной демократии». А в странах «народной демократии» производились товары мирного назначения, в том числе и для СССР.
В СССР была давка за бельем из ГДР и сапогами из Венгрии. В самом СССР производились лишь вагоны для разного рода армейских подразделений. А в ГДР, Польше и Чехословакии делался подвижной состав для железных дорог СССР, обычные купейные и плацкартные вагоны. Причем эти вагоны очень отличались от европейских, и в этих вагонах сами поляки чувствовали себя довольно странно. Вагоны для СССР изготовлялись по особым заказам специально для нашей страны.
А из Болгарии ввозили невероятное количество конфитюров, варений, овощных консервов и замечательный бренди «Солнечный берег». Нелепо? Вовсе нет, пока существовал единый хозяйственный организм.
Вот попытки уничтожить такой организм карались быстро и решительно.
В 1968-м правительство Дубчека в Чехословакии попыталось уменьшить зависимость от СССР и создать более эффективную экономику. Оно начало широкие демократические преобразования, критику не только сталинизма, но и социализма вообще.
С января и по август 1968 года была сильно ослаблена цензура, допускались свободные дискуссии, началось создание многопартийной системы. Правительство заявило о стремлении обеспечить полную свободу слова, собраний и передвижений, установить жесткий контроль над деятельностью органов безопасности, допустить расширение числа частных предприятий, вообще снизить государственный контроль во всех сферах жизни. Был отброшен лозунг «социализма с человеческим лицом».
Далеко не вся чешская компартия согласна была с этими переменами. И не только чешская… Критика «чехословацкого эксперимента» звучала 23 марта 1968-го на съезде коммунистических партий в Дрездене. Брежнев жестко критиковал положение в ЧССР на встрече с делегацией ЧССР 4 мая в Москве. 17 августа Янош Кадар в беседе с чехами назвал ситуацию в Чехословакии «критической».
Чехословакия находилась в самом центре оборонительной линии организации Варшавского договора. Ее возможный выход из ОВД был совершенно неприемлем и для СССР, и для всех стран — участниц Варшавского договора.
Добродушный, доброжелательный Брежнев пошел на интервенцию так же легко, как пошел на нее Хрущев в Венгрии и Сталин… везде. Но иначе. В ночь с 20 на 21 августа[95]1968 года в Чехословакию вошли более 300 тысяч солдат и офицеров и порядка 7 тысяч танков — но не только из СССР. С разных сторон двигались венгерские, гэдээровские, польские, болгарские войска. Только Румыния старалась дистанцироваться от СССР и занять некую независимую позицию. Она войск не вводила.
Накануне ввода войск Маршал Советского Союза Гречко проинформировал министра обороны ЧССР Мартина Дзура о готовящейся акции. Он предостерег чехов от того, чтобы они оказали сопротивление силами своей армии. Чехословацкая армия «послушалась» и не оказала сопротивления. Возможно, это и к лучшему: не вспыхнула война Чехословакии с остальными социалистическими странами. А это было вполне возможно…
Оккупация Чехословакии началась накануне съезда Коммунистической партии Чехословакии. Все ожидали, что уже идущие реформы получат массовую поддержку, а лозунг «социализма с человеческим лицом» станет официальным.
После вторжения съезд ЧКП произошел на одном из местных заводов, полулегально. Его участники и впрямь единодушно высказались за реформы и «человеческое лицо» социализма… Но это уже было не важно. Мятежного Дубчека заменили послушным Гусаком, фактически сменили правительство, и Чехословакия опять стала обычной страной «народной демократии». Со своей спецификой в разрешенных пределах «ограниченного суверенитета».
При оккупации 72 гражданина Чехословакии погибли, сотни были ранены. Позже, в 1969 году, в Праге студенты Ян Палах и Ян Зайиц сожгли сами себя в знак протеста против советской оккупации.
Из Чехословакии выехало на Запад около 300 000 человек (6 % населения). В Европе ввод войск стал переломным моментом: ДО этого большая часть европейской интеллигенции болели социалистическими и коммунистическими идеями. ПОСЛЕ 1968 года эти люди начали массово выздоравливать. «Оказалось», коммунизм не имеет ничего общего с тем, что они сами себе придумали. Кто ушел в еврокоммунизм, кто вообще окончательно «разочаровался».
В СССР диссиденты в числе 10–12 человек тоже «протестовали», начался новый виток диссидентского движения.
С того же 1968 года некоторые гиганты мысли начинают отсчет «годов застоя». А впереди еще полные драматизма и напряжения 1970-е с их разрядкой, конфронтацией с Китаем, ожесточенными спорами о будущем советской системы. Впереди Афганская война и новый виток «холодной войны». Впереди избрание краковского кардинала Кароля Войтылы римским папой Иоанном Павлом II. Впереди захват Пол Потом власти в Камбодже и его жуткий коммунистический эксперимент, унесший жизни 35 % населения этой небольшой страны. Впереди еще трупы на Берлинской стене и высылка Солженицына, крах коммунистов в Чили и вступление коммунистов в Сайгон, завершение Вьетнамской войны. Впереди еще остров Даманский и действия польской «Солидарности», готовность СССР ввести в Польшу войска и доморощенная польская диктатура генерала Ярузельского.
И это… и это — застой?!
Если коротко:
1) никаким «застоем» в международных отношениях между 1968 и 1982 годами даже не пахло. Это динамичный, яркий период мировой истории — и внутри социалистического лагеря, и во всем мире;
2) в международных делах правительство Л.И. Брежнева показало себя намного более ответственным и достойным, чем правительство Н.С. Хрущева.
Глава 7
«ЗАСТОЙ» В ЭКОНОМИКЕ
Поймали студента, который травил анекдоты про Брежнева. Велел Брежнев привести студента к себе. Сажает парня за стол… кремлевский стол, отсюда и до горизонта. Весь стол уставлен всякими вкусностями.
— Значит, так, сынок… Сперва покушаем, а потом ты про меня анекдоты станешь рассказывать.
Студент ест, оторваться не может. Брежнев подпер голову рукой, лениво ковыряет вилкой, кивает и отечески улыбается студенту. Приятно ему видеть парня с таким прекрасным аппетитом.
— Кушай, кушай, сынок… Скоро так вся страна кушать будет.
Студент подавился, чуть не свалился со стула…
— Леонид Ильич… Вы ж сами сказали — анекдоты потом!
Анекдот 1980 года
Было ли снижение темпов?
Эту главу особенно трудно писать. Трудно потому, что непонятно, как вообще можно применять к экономике эпохи Брежнева слово «застой». Само слово «застой» означает, что раньше что-то «росло», а потом перестало расти и начало «застаиваться». Система правления в СССР действительно «застоялась», стала крайне стабильной и даже косной. Плохо это или хорошо, можно спорить, но это было.
Точно так же делается вывод о «застое» в экономике при Брежневе. При Сталине и Хрущеве был быстрый рост, а теперь темпы развития замедлились. Если в восьмой пятилетке среднегодовой прирост национального дохода составлял 7,5 % и в девятой — 5,8 %, то в десятой он снизился до 3,8 %, а в годы одиннадцатой составил около 2,5 %. Замедление было, это факт. Но разве это характерно только для СССР? И разве стремительный рост — это только позитивное явление?
Во всем мире быстрые темпы экономического роста характерны для эпохи перехода от аграрного общества к индустриальному или для периодов промышленного освоения ранее не освоенных территорий. Стремительно рос национальный доход в странах Европы, и этот рост замедлялся по мере исчерпания потенциала для дальнейшего роста, снижения отдачи по народному хозяйству из-за того, что накопление основных фондов уже произошло.
Так же стремительно рос национальный доход во время внутренней колонизации громадной территории США. Еще в 1860-е годы большая часть США, почти все пространство к западу от Аппалачских гор было территорией, где редкие неблагоустроенные города соединяли скверные, с трудом проходимые дороги, а предоставленные сами себе фермеры объединялись в отряды самообороны, чтобы отстреливаться от индейцев. Строительство железных дорог и промышленных центров, использование почти даровых природных ресурсов позволяло национальному доходу США расти очень быстро до самой Великой депрессии.
После Первой мировой войны темпы роста национального дохода в Европе подстегивались только за счет эксплуатации колониальных империй. После же Второй мировой войны темпы роста упали, и намного.
