- Хм, - Морган отрезал себе еще сыра и, осторожно оглянувшись, наклонился к Дункану. - А ты ничего не слышал о старом епископе Вольфраме?
- Нет. А что случилось?
- Несколько недель назад его пытались убить. Но... - он замолчал, увидев, что мимо проходят два солдата, откусил сыр и беззаботно жевал его, пока те не отошли подальше. - Именно поэтому ворота дворца так тщательно охраняются. Кардиель не хочет допустить, чтобы кто-нибудь из его союзников-епископов пострадал. Если хоть один из шестерки будет убит, то Лорис и Корриган в Короте будут полными хозяевами положения. Они назначат преемника, и нетрудно догадаться, кому будет служить этот ставленник архиепископов.
- Да, тогда у Лориса будет двенадцать голосов, и все его постановления будут иметь силу закона, - прошептал Дункан.
Морган покончил с сыром, вытер руки о штаны, достал из мешка кружку и набрал воды из источника. Пока он пил, его глаза неотрывно следили за дворцовыми воротами и башнями дворца за ними. Затем он снова наполнил кружку и передал ее кузену, а сам опустился на скамью.
- Знаешь, - заметил он, рассматривая толпу на площади, - по-моему, народ расходится. Скоро мы станем заметны, нужно что-то предпринять.
Дункан вернул кружку Моргану и вытер губы рукавом.
- Да. Солдат на площади все прибавляется.
Где-то вдали послышался бой башенных часов. Им ответили часы на башнях дворца.
Дункан замолчал, его глаза метались по толпе. Но вот он медленно выпрямился, его взгляд стал целеустремленным и внимательным.
- Что это? - прошептал Морган, стараясь ни голосом, ни жестом не выдать своих эмоций.
Неподалеку опять прошли солдаты.
- Монахи, Аларик, - тоже шепотом ответил Дункан, кивком показывая на ворота. - Посмотри, где они проходят.
Морган медленно повернулся и посмотрел туда, куда показывал Дункан.
В левой нижней части огромных ворот открылась дверца, в которую вошла горстка монахов в капюшонах. Морган оглянулся на Дункана и увидел, что тот прячет остатки сыра и хлеба в мешок.
В ответ на вопросительный взгляд Моргана Дункан хитро улыбнулся, взял последнее яблоко, вытерев его рукавом, и медленно направился к воротам.
Заинтригованный Морган, подхватив мешок, поспешил следом.
Когда они подошли к краю площади, он легонько тронул Дункана за локоть.
- Ты видел, где проходят монахи? - спросил Дункан, откусывая от яблока.
- Да.
Дункан откусил еще и пошел дальше.
- Их даже не окликнули, - сказал он. - Теперь смотри, откуда они появляются. Слева от тебя. Только смотри незаметно.
Морган осторожно посмотрел и увидел дверь, ведущую в монастырскую церковь. Время от времени дверь открывалась и закрывалась, и оттуда выходили монахи в сутанах с опущенными капюшонами.
Морган заметил, что они все шли к дворцовым воротам и ни один из них не вернулся обратно.
- Куда они все идут? - прошептал Морган.
Дункан доел яблоко и поправил меч под плащом. Главный вход в монастырскую церковь находился дальше. Они видели, как жители города входили туда. Монахи, стоящие у дверей, приветствовали входящих.
- Я, кажется, понял, - прошептал Дункан. - В любом городе, где есть большой монастырь, монахи имеют право присутствовать на службе в соборе епископского дворца. Так что они сейчас направляются туда.
- На службу! - выдохнул Морган.
Они молча шли ко входу в церковь, удаляясь от дворцовых ворот.
- Дункан, не собираемся же мы тоже идти в собор? - это, однако, был не вопрос, а, скорее, утверждение.
Дункан кивнул головой:
- Именно туда мы и пойдем.
Морган еле заметно улыбнулся.
Через десять минут два монаха присоединились к молчаливой процессии отцов-монахов, медленно двигающейся во дворец епископа. В высоких черных капюшонах и длинных, до пят, сутанах, они ничем не отличались от остальных. Мимо часовых они прошли, склонив головы и смиренно сложив перед собой руки. Но когда в числе других монахов они шли по длинным коридорам дворца, их шаги звучали довольно глухо по сравнению со стуком сандалий остальных.
Однако они были очень внимательны и осторожны, стараясь ничем не отличаться от окружающих и не высовываться из общего потока, так как у каждого из этих двоих под сутаной скрывалось оружие: мечи и кинжалы. Под сутанами никто не мог видеть ни кожаных камзолов, под которыми были надеты легкие стальные кольчуги, ни мягких кавалерийских сапог, в которые были обуты ноги.
С толпой монахов они дошли почти до входа в дворцовый собор, но не стали приближаться к дверям, а остановились возле небольшой группы монахов, о чем-то тихо шептавшихся между собой.
Они переглянулись, а потом, стараясь не обращать на себя внимания толпы, стали оглядываться вокруг, чтобы оценить обстановку и выработать план дальнейших действий.
В противоположном конце зала они увидели двери, охраняемые двумя часовыми. Видимо, эти двери вели в личные покои епископа Джассы.
- Нам необходимо попасть туда, - прошептал Морган, указывая глазами на двери. - Давай попробуем.
Подойдя совсем близко, Дункан кивнул часовому и сказал тихим голосом:
- Нам приказано встретить отца Иеронима, сын мой.
Они прошли в коридор мимо растерянного часового, не знающего, остановить ли их или пропустить.
- Сейчас появится епископ, - крикнул часовым офицер, приближаясь к ним в сопровождении нескольких солдат. - А вы, отцы, что тут делаете? Разве Селден не сказал вам, что сюда нельзя?
- Он сказал, - Дункан поклонился, - но...
- Сэр, - прервал его один из солдат, подозрительно глядя на Моргана. - Мне кажется, что у этого человека под сутаной что-то есть. Отец, ты...
Как только солдат приблизился, Морган инстинктивно отступил назад, а его рука потянулась к рукояти меча. При этом движении под сутаной обозначились очертания меча, а откинувшиеся полы открыли взглядам всех, что ноги монаха вместо традиционных сандалий обуты в сапоги.
Без промедления, солдаты набросились на Моргана, схватили за руки, прижали к стене. Он решил, что Дункан тоже подвергся нападению. Чьи-то руки с силой рванули край его сутаны. Ткань не выдержала и с треском лопнула, капюшон упал с головы, и все увидели сверкающие золотые волосы.
- Боже мой, это не монах! - вскрикнул один из солдат, невольно отшатнувшись, когда встретил взгляд холодных серых глаз Моргана.
Моргана свалили на пол. И хотя на него навалились шесть или семь человек, он продолжал яростно бороться. Наконец, его прижали к полу и приставили к горлу острия мечей.
Морган прекратил борьбу и не сопротивлялся, когда его обезоруживали. Он только прикусил губу от досады, когда из потайных ножен извлекли заветный стилет.
Когда солдаты стащили с него сутану и обнаружили под кожаным камзолом кольчугу, Морган заставил себя расслабиться и потерять чувствительность к боли, так как не сомневался, что сейчас последует жестокая расправа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
