И привычно пройдя через арку, они оказались в просторной комнате в три больших окна. На них глядела знакомая мумия. За столом, который помещался у самого окошка, сидел учёный джентльмен. Они его сразу узнали, хотя волосы его побелели. Обладатели таких лиц, как у него, не сильно меняются с возрастом. В руке он держал Амулет – целый, и совершенный – состоящий из двух половин.
Он потёр лоб жестом, таким для них знакомым.
– Ах, эти сны, всё сны да сны, – проговорил он. – Старость полна всяких снов.
– Вы встречались с нами в снах и раньше, – сказал Роберт. – Вы не помните?
– Как же, помню, – отозвался учёный джентльмен.
Комната, где они находились теперь, была намного больше той, что на Фитцрой-стрит, в ней было огромное количество книг и гораздо больше, чем прежде, всяких удивительных и занятных ассирийских и египетских предметов.
– В самых удивительных снах, какие мне когда-либо снились, я обязательно встречался с вами, – добавил учёный джентльмен.
– Откуда у вас этот предмет, что вы держите в руках? – осторожно спросил Сирил.
– Если бы вы мне не просто снились, так вы бы знали, что вы мне его и подарили.
– А где мы его взяли?
– О, этого вы мне никогда не говорили. У вас всегда были от меня маленькие тайны. Милые, милые дети. Как было замечательно, что вы жили в том доме на Фитцрой-стрит. Мне хотелось бы видеть вас во сне почаще. Теперь-то вы уже выросли и сделались не такими, как были.
– Выросли? – переспросила Антея.
Учёный джентльмен указал на стенку, где в рамке под стеклом находились четыре фотографии.
– Вот же вы, – сказал он.
Дети увидели фотографии четырёх взрослых людей, двух дам и двух джентльменов. Они поглядели на них с отвращением.
– Мы вырастем вот такими? – прошептала Джейн. – Какой ужас!
– Да нет, – успокоила её Антея. – Когда мы будем такими, нам это ужасом не покажется. Видишь ли, по мере того, как ты взрослеешь, ты к своему виду привыкаешь. Постепенно. А мы увидели себя – вдруг.
Учёный джентльмен смотрел на них с доброй задумчивой улыбкой.
– Пожалуйста, не уходите из моего сна, я хочу его досмотреть.
На некоторое время воцарилась тишина.
– Вы помните, когда мы подарили вам этот Амулет? – нарушил тишину Сирил.
– Если бы вы не были только сном, вы бы сами знали, что это было третьего декабря 1905 года. Уж я-то этот день никогда не забуду!
– Спасибо, – поблагодарил его Сирил с самым серьёзным видом. – Ох, большое спасибо.
– У вас теперь другая комната, – сказала Антея. Она выглянула в окно. – И какой прелестный садик!
– Да, – отозвался он. – Я теперь слишком стар. Мне даже неинтересно жить неподалёку от музея, как это было раньше на Фитцрой-стрит. Мне тут хорошо. А знаете… мне с трудом верится, что я вижу вас только во сне. Вы выглядите такими настоящими. И вот что… – Он понизил голос. – Вам я, конечно, могу сказать. Если я кому-нибудь другому скажу, что это всё не было сном, меня примут за сумасшедшего. Но этот Амулет, он таинственный и волшебный.
– Такой он и есть, – подтвердил Роберт.
– Сон или не сон, но представьте себе, моя книга об Атлантиде положила начало моей славе и богатству. А уж после того, как вы подарили мне целый Амулет – такой щедрый подарок! – мне не пришлось ничего выдумывать. Я просто знал всё о египетской цивилизации. И они не могут опровергнуть мои теории. Они попытались, но не смогли. «Теории», говорят они. Но мои теории больше похожи на воспоминания. Я просто уверен, что я точно себе представляю все таинственные обряды храма Амона Ра.
– Я так рада, что вы теперь не бедны, – сказала Антея. – Ведь это было вовсе не так на Фитцрой-стрит.
– О да, совсем не так, – повторил он. – А теперь у меня есть этот прекрасный дом и очень милый садик Я люблю иногда покопаться в земле. И всем этим я обязан вам… и Амулету.
– Как это чудесно! – воскликнула Антея и поцеловала его.
– Но это совсем не было похоже на сон! – сказал он дрогнувшим голосом.
– Это не совсем сон, – мягко поправила его Антея. – Это всё часть амулетного волшебства, такой реальный сон, дорогой Джимми.
– Ах, – сказал он, – когда вы меня так называете, мне кажется, что я всё-таки сплю. А помните тот день, когда вы привели меня в Вавилон?
– Конечно, – сказал Роберт. – Мы всё помним. А скажите, вы покинули комнату на Фитцрой-стрит, потому что она не подходила богатому человеку?
– О нет, – воскликнул он с упрёком. – Мне бы это никогда не пришло в голову. Я перебрался оттуда только тогда, когда ваша старая няня умерла… Что с вами?
– О нет! – закричала Антея. – Наша добрая няня? Умерла?
– Ну да, – сказал он. – Это в конце концов случается со всеми. Это случилось уже очень давно.
Джейн подняла свою половину Амулета. Рука её дрожала.
– Скорее, скорее домой. Вдруг она умрёт до того, как мы вернёмся? И тогда мы не успеем подарить ей наш подарок. Скорее же!
– Ох, не прерывайте мой сон, пожалуйста, – молил учёный джентльмен.
– Ничего не поделаешь, так надо, – сказала Антея твёрдо и снова его поцеловала.
– Раз уж речь зашла о смерти, нам надо срочно прощаться, – сказал Роберт. – Я рад, что вы теперь богаты, и знамениты, и всё у вас хорошо.
– Да пошли же! – Джейн даже топнула ногой от волнения. И они поспешили через арку домой. Няня тут же, как они вернулись, вошла в столовую и принесла поднос с чаем.
– Не умирай! – закричала Джейн.
– Не умирай! – присоединила к ней свои вопли Антея. – Нянечка, милая, дорогая, солнышко, лапушка, не умирай!
– Господи, да с чего вы взяли? – сказала няня. – Я вовсе не собираюсь умирать. Бог даст, ещё поживу. Что это с вами, цыплятки мои?
– Ничего. Только ты не умирай.
Няня поставила поднос на стол и обняла девочек по очереди. А мальчики ласково похлопали её по спине.
– Да я себя прекрасно чувствую, как никогда в жизни, – сказала няня. – Что это за чепуху вы городите! Вы что-то засиделись в темноте, вот вам и мерещится. В такой темноте только в кошки-мышки играть. Пустите-ка, я зажгу свет.
Свет упал на четыре бледных личика.
– Мы так тебя любим, – продолжала Антея, – и мы приготовили для тебя картину, чтобы ты знала, как мы тебя любим. Сирил, достань её.
Доказательство любви было извлечено из-под дивана и предъявлено няне.
– Осторожно, – предупредил Сирил. – Клей ещё не совсем просох.
– Какая красота! – воскликнула няня. – Подумать только! Ох, и ваши карточки, и красивые буквы, и маки! Я всегда говорила, сердце у каждого из вас на месте. Ну, пошалите иногда. Но это ничего. Как же вы меня порадовали! В жизни я так не радовалась! – Она по очереди заключила их в объятия. Одного за другим. На этот раз даже мальчишки не протестовали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
