В полной темноте появился ночной визитер. Представился и предупредил, что вскоре к нам поднимется военный прокурор с двумя сопровождающими. Спохватились лишь после его ухода. Стали по радиостанции запрашивать с Полушефом подтверждение у его начальника. Тот на связь не вышел.
Света нет, подтверждения нет. Задержать гонца не успели.
Передали в эфир, что незваных ночных визитеров положим на пол до рассвета.
Но это была не провокация и не группа «К».
В час ночи действительно пришел военный прокурор Москвы с двумя своими коллегами. У пришедших никакого оружия не было. При выяснении этого вопроса вышла некоторая заминка, но Николаю удалось «перевоспитать» строптивого прокурора какими-то умиротворяющими молниеносными пассами в области его почек. Второй гость, впоследствии по кадрам видеохроники 4-го октября 1993 года оказавшийся не кем иным, как заместителем командира знаменитой группы «А», во время обыска особо не артачился. Третьего обыскать не позволил сам Шеф. Ачалов приказал нам выйти из кабинета. Мы вышли и встали в дверях. В коридоре были слышны его громкие и по-солдатски прямые ответы обнаглевшему прокурору. Полушеф заметил: «Да, к сожалению, Владислав Алексеевич совсем не юрист!»
В одном из незваных визитеров бывший офицер дивизии Дзержинского опознал начальника штаба полка этой части, пришедшего на разведку боевых постов. Прокурор служил прикрытием для рейда нашего будущего убийцы. Стали думать, что делать. Из нескольких вариантов наших действий остановились, по настоянию Василия, на одном.
Решили быстро организовать дзержинцу показуху боевой мощи. На их обратном пути на каждом лестничном пролете демонстративно расставили всех имевшихся в наличии автоматчиков, попросив постовых принять максимально грозный вид и поиграть в ложные «пароли-отзывы», а безоружным просто чем-нибудь поклацать из темноты.
Утром убеждаемся, что необходимый эффект на штаб дзержинцев произведен. Их офицеры в оцеплении откровенно говорят, что особого желания лезть в Дом они не испытывают, так как «там тоже не дети сидят». Хотя здесь-то они как раз и заблуждаются.
…Тем же вечером Женя принесла сумку спецаппаратуры в 20-24 кг для защиты от прослушивания. ОМОН сумку обыскал и ничего не нашел. Женя догадалась взять огромную кастрюлю, в которую и поместила аппаратуру. Кастрюлю завязала так, как обычно завязывают горячую картошку. Сверху была брошена аппетитно пахнущая грудинка и палка колбасы. Торба широко вокруг источала кулинарные запахи и выглядела очень натурально. Только наши баррикадники-мечтатели вычислили эту сумку, одобрительно спросив сгорбившуюся малявку: «Мины несешь?».
Встретил я Женю только в 3.00 26 сентября. Телефоны больше не работали и она прождала меня в 8-м подъезде более 7-и часов, пока о ней не сообщил знакомый из «РТВ-Парламент».
3 октября в 21.57 он с приятелем в лучах мощного прожектора БТРа «Витязя», в 20-30 метрах от него, вжимался под очередями из КПВТ в земляной откос у Останкинского пруда. Это к ним спрятавшиеся за броней убийцы-шутники из МВД издевательски обращались с ультиматумом: «Стрельбы не будет! Даем 3 минуты на отход… Потом стреляем на поражение». Но стоило в 21.59 подняться с земли какому-то доверчивому москвичу, как по нему хлестанули пулеметными очередями из БТРа.
Провел Женю к нам на 13-й этаж.
Электричество тоже исчезло и, видимо, окончательно — включить аппаратуру защиты уже не представлялось возможным. Разгрузив сумку, я по совету Николая проводил помощника от греха подальше на другой этаж. Сопровождал нас юноша-«баркашовец» лет двадцати с небольшим. Он запомнился по манере размышлять, собственному пытливому взгляду на вещи. Молодой человек был немногословен, умен и смел.
Через неделю после октябрьского расстрела увидел его на экране ТВ. Петербургские чекисты демонстрировали, как они доблестно скрутили шестерых безоружных мальчишек, чудом уцелевших в «Белом доме». Каждому «герою» из группы захвата МБ заплатили по 100 тысяч премиальных. В Москве в Лефортово заключили лишь двоих из них.
Мы с ним спустились к моей служебной машине, которую, как передали с поста милиции у 8-го подъезда, подозрительные баррикадники собирались вскрыть. Они решили, что это заминированный автомобиль. Тревога оказалась ложной. Сомнения у баррикадников вызывала другая машина. На будущее я попросил постовых милиционеров отгонять от моей «Волги» всех особо бдительных.
Несколько раз на улице раздавалась команда на отражение ОМОНа. Те, как обычно, устраивали психические атаки, причем особо убедительные демонстрации провели действительно в 22.00 и в 4.00.
26 сентября, воскресенье. «Белый дом»
26 сентябрябез осадков. Ночью — температура от +2° до —3°С, днем — —4° — —9° С. Холодная погода, ветер северный 7 м/с, давление будет расти.
/25 сентября, «Московская Правда» №185 (529)/
Утро, традиционная сдача оружия с постов. Все оружие на день, как и обещано военному прокурору, убирается в ящики. Становится известным, что этой ночью кто-то рассовал под двери депутатов указ Ельцина о миллионных подачках и дарственной на квартиры депутатам-перебежчикам. Нашему единственному соседу — депутату Павлову — заманчивые предложения Ельцина подсовывать не стали. Всего Кремлю удалось подкупить менее 100 депутатов, да и то — ярых «демократов».
Только лег немного прикорнуть, как Ачалов попал в хитроумную западню. На утреннем обходе с ним была охрана без оружия — Николай, Сергей и парень из комендантского взвода. Безоружный Николай, стращавший ночью военного прокурора, стоит не одного вооруженного, но тогда он прямо на ходу глазами подзывал встречавшихся ребят из нашей команды. Оказалось, что в «Белый дом» прибыл Генеральный Прокурор Степанков с 15-ю вооруженными людьми. «Случайно» на обходе встретили Ачалова и пригласили его зайти в кабинет директора милицейской охраны Александра Бовта, где подвергли допросу по поводу злополучного штаба ОВС СНГ. Вместе со Степанковым пришел председатель полураспущенного Моссовета Николай Гончар, видимо, пытающийся таким образом выслужить у Ельцина какой-либо начальственный пост.
Пришедшие со Степанковым люди открыто поигрывали скорострельными планшетными пистолетами-пулеметами «ПП-90» калибра 9 мм, нагло демонстрировали автоматические пистолеты Стечкина. У некоторых на ухе были прицеплены наушники. Было очевидно, что у прокурора, недавно лишенного всякой охраны, в принципе не могло быть такого спецподразделения. Этот военный отряд был способен арестовать и вывести из «Белого дома» не только Ачалова, но, пожалуй, и Хасбулатова. Тем более, что разговор на повышенных тонах шел в комнате не вызывавшей доверия милиции.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
